— Пиотр, познакомься с Кейт.
— Привет, — кивнула Кейт лаборанту. — До вечера, отец.
— Я надеялся, ты с нами немного побудешь.
— Зачем это?
— Ну, тебе ведь нужно захватить домой мою коробку из-под ланча?
— Разве ты сам не справишься?
Внезапно раздалось одобрительное уханье, заставившее обоих покоситься на Петра.
— Совсем как девушки в моей стране, — сияя, сообщил он. — Такая же дерзкая и строптивая.
— Как женщины, — с упреком поправила Кейт.
— Да, и женщины тоже. И бабушки, и тетушки.
Кейт махнула на него рукой.
— Отец, — продолжила она, — скажи Белочке, чтобы она прибирала за своими друзьями. Видел бы ты, на что с утра была похожа наша гостиная!
— Да-да, — пробормотал отец, уходя в лабораторию. Он вернулся с креслом на колесиках, докатил его до столика. — Присядь, пожалуйста.
— Мне нужно вернуться к прополке.
— Прошу, Кейт. Вечно ты меня избегаешь.
Она уставилась на отца изумленно.
— Я тебя избегаю?!
— Присядь, — кивнул он на кресло. — Могу поделиться с тобой сандвичем.
— Не хочу я есть, — ответила Кейт, но присела, все еще недоумевая.
— Пиотр, садись. И сандвич бери, если хочешь. Кейт сама готовила. Арахисовое масло с медом на пшеничном хлебце из цельносмолотого зерна.
— Вы же знаете, я не ем арахисовое масло! — заявил Петр, взял складной стул и сел наискосок от Кейт. Ее кресло было гораздо выше, и она разглядела, что на макушке его волосы начинают редеть. — В моей стране арахис — еда для свиней.
— Ха-ха! — рассмеялся доктор Баттиста. — Он такой шутник, верно, Кейт?
— Какой?
— Они едят орехи прямо со скорлупой, — пояснил Петр.
Некоторые согласные давались ему с трудом, заметила Кейт. Да и с гласными проблемы — слишком кратко их произносит. Разговоры с иностранцами выводили ее из терпения.
— Ты ведь удивилась, что я воспользовался своим мобильным? — спросил отец, почему-то продолжая стоять. Он достал телефон из кармана комбинезона. — Вы, девочки, были правы — удобная штука. Теперь буду его осваивать. — Он наморщил лоб, словно пытаясь понять, что за предмет у него в руках. Прищурился, отошел на несколько шагов. Раздался механический щелчок. — Гляди, он еще и фотографирует!
— Сотри! — велела Кейт.
— Не знаю, как это делается, — ответил он, и телефон снова щелкнул.
— Тьфу ты!.. Отец, сядь и поешь. А мне пора возвращаться к прополке.
— Ладно, ладно!
Он убрал телефон и сел. Тем временем Петр взял свой ланч, достал два яйца, потом банан и положил их перед собой на расстеленном бумажном пакете.
— Пиотр — приверженец бананов, — доверительно сообщил доктор Баттиста. — Я все твержу ему о пользе яблок, но он не слушает! — Отец открыл свою коробку, вынул яблоко и потряс им перед носом Петра. — Пектин! Пектин!
— Бананы — чудо-еда, — спокойно заметил Петр и принялся чистить свой фрукт. Кейт с удивлением заметила, что лицо у лаборанта практически шестиугольное — скулы выступают острыми углами, челюсть образует еще два угла, остальные два — подбородок и лоб под разделенными на прямой пробор волосами. — И яйца, — добавил он. — До чего ловко придумано куриное яйцо! Такое самодостаточное!
— Кейт делает мне сандвич каждый вечер перед сном, — поведал доктор Баттиста. — Она очень хозяйственная.
Кейт зажмурилась.
— Однако из арахисового масла, — заметил Петр.
— Ну да.
— Да, — вздохнул Петр и взглянул на нее с сожалением. — Зато красивая.
— Видел бы ты ее сестру!
— Отец, ты что?! — возмутилась Кейт.
— Где ее сестра? — заинтересовался Петр.
— Ну-у, Белочке всего пятнадцать. Она учится в школе.
— Ясно, — кивнул Петр и снова переключил свой взгляд на Кейт.
Кейт резко встала.
— Не забудь свой "Тапервер", — бросила она отцу.
— Как? Ты уходишь? Почему так скоро?
— Пока! — воскликнула Кейт на бегу, в основном обращаясь к Петру, который следил за ней оценивающим взглядом, промаршировала к двери и распахнула ее.
— Кэтрин, дорогая, не убегай! — поднялся отец. — Вот те на, все вышло кувырком! Пиотр, у нее столько дел, столько дел! Никак не могу убедить ее присесть и отдохнуть хоть немного. Я говорил, что на Кейт весь наш дом держится? Она такая хозяйственная. Ах да, об этом я упоминал. А еще она работает полный рабочий день. Я говорил, что она учит дошкольников? Кейт прекрасно ладит с детишками.
— Почему ты так странно разговариваешь? — возмутилась Кейт, обернувшись к отцу. — Что на тебя нашло? Ненавижу маленьких детей, сам знаешь!
Петр снова одобрительно ухнул, глядя на нее с ухмылкой.
— Почему вы их ненавидите? — спросил он.
— Ну, они не шибко умные, если вы не заметили.
Он снова ухнул. В сочетании с бананом в руке этот возглас делал его похожим на шимпанзе.
Кейт развернулась, вылетела вон и помчалась, перепрыгивая через две ступеньки.
Хлопнула дверь. Отец позвал:
— Кейт!
Девушка неслась к выходу, будто не слыша.
— Я провожу тебя, погоди! — крикнул он вслед.
Провожу?! Это что-то новенькое!
У двери она притормозила, обернулась и посмотрела на отца.
— Я все сделал не так, — вздохнул он, вытирая лысину рукой. Безразмерный комбинезон топорщился на животе, и доктор Баттиста смахивал на телепузика. — Прости, не хотел тебя рассердить!
— Я не сержусь, я… — Слово "обиделась" она не сказала, чтобы не заплакать. — Я расстроилась.
— Не понял.
Как ни странно, она сразу ему поверила. Отец был в полной растерянности.
— Что ты там пытался изобразить? — спросила она, уперев руки в боки. — Почему ты вел себя так… по-свойски с этим твоим лаборантом?
— Он не просто лаборант, он — Пиотр Чербаков, и мне с ним очень повезло! Подумать только: он пришел на работу в воскресенье! Он часто так делает. Кстати, Пиотр со мной почти три года, поэтому тебе стоит хотя бы имя его запомнить.
— Три года?! А куда подевалась Эннис?
— Боже милостивый! Эннис!.. После нее у меня было еще два лаборанта.
— Ох, — спохватилась Кейт.
Она понятия не имела, почему ведет себя так несносно. Прежде отец никогда не рассказывал ей про своих лаборантов.
— Кажется, мне бывает сложно их удержать, — признался доктор Баттиста. — Возможно, дело в том, что люди непосвященные не видят перспективности моего проекта.
