Пусть верховодят в совете цари богочтимые, Коим всерадостный град на попечение дан, Вкупе же с ними и старцы людские, люди народа, Договор праведный чтя, пусть в одномыслии с ним Только благое вещают и правое делают дело, Умыслов злых не тая против отчизны своей, — И не покинет народа тогда ни победа, ни сила!
Акрополь. Спарта
Народ поддержал мое предложение. Но я-то знал, что это еще даже не половина дела, а всего лишь его начало. Сегодня они с одобрением кричат мне, а завтра какому-нибудь проходимцу, который пообещает им манну небесную. Тогда я отправился в Дельфы, чтобы вопросить о своих законах волю богов. И я получил ответ. Дельфийский оракул провозгласил, что лучших законов, чем те, которые я предложил народу, не будет ни в одном городе Греции, и пока народ будет их соблюдать, он будет непобедим.
В чем же они заключаются, эти знаменитые законы Ликурга? В чем их сила? Вы не найдете моих законов в письменных источниках. Дело не столько в законах, сколько в образе жизни и ценностях, которые цементируют этот образ. Суть моих законов проста, это, прежде всего, имущественное равенство и равенство в правах, соревнуемся мы только в доблести и благородстве поступков. Суть моих законов — это воспитание детей и юношей нравственными и любящими Родину. Суть моих законов — это единство и единомыслие всего народа.
Ну и что тут нового? — скажете вы. Разве найдутся во всей Греции или даже во всем мире люди, которым были бы чужды эти простые ценности? Проблема не в том, чтобы придумать что-то новое. Проблема заключается в том, чтобы воспитать людей таким образом, чтобы они действительно следовали этим ценностям в своей жизни. Мне это удалось. Пусть ненадолго, всего на 500 лет, но удалось. И даже когда раковая опухоль имущественного неравенства уже проникла в тело моего любимого города, еще и тогда Спарта была будоражащим и восхищающим людские души примером высокой духовности и героизма, как минимум еще 300 лет моя Спарта была той Спартой, которую вы знаете, поскольку был жив в ней спартанский дух.
Как-то один мудрый старик-афинянин сказал: «Все греки знают как надо, и только спартанцы делают». Воистину это было правдой, ведь знать, как делать, и делать — разные вещи. Не так трудно выбить законы на каменных скрижалях, гораздо труднее заставить граждан соблюдать эти законы, а еще труднее побудить их полюбить эти законы и свято чтить. Старику Ликургу это во многом удалось. Как? — об этом книга.
Я обращаюсь к вам, моим потомкам, сквозь толщу веков, потому что вы утратили веру в себя. Веру в то, что можете построить новое, лучшее общество. Ваши сказители рисуют вам мрачные картины будущего, потому что не знают и не понимают, каким оно может быть, чтобы действительно было хорошо, в то время как жажда наживы все больше разрушает и уничтожает вашу жизнь. Роскошь и обжорство подорвали ваш дух. Из мира реального вы все больше погружаетесь в мир вымышленный, придуманный хитрыми дельцами. Но для чистого сердца мои слова будут глотком свежей воды, и, кто знает, может быть, среди вас найдутся смелые, которые решатся предложить своим народам новые законы, по действенности и гармонии подобные моим, ну, а самое главное: у вас хватит терпения и мудрости воплотить их в жизнь.
О культуре. Наша культура идет через святость традиций. Святость закона — вот наша опора и сила. Только не мертвый закон, а живой, на десятки столетий.
Ты спрашиваешь меня, как такое возможно? Святость традиций и живое дыхание жизни как совместить? Есть дух закона, а есть мертвая буква. Мы передаем наш закон устно от отца к сыну. Мы передаем его словом и делом. Поэтому наш закон жив, пока мы сами живы. И даже когда умрем, наш закон будет жить. Наши эфоры следят за тем, чтобы закон свято чтился, каждый подвластен закону — и царь, и геронт.
Главное в нашей культуре — это воспитание; оно продолжается в течение всей нашей жизни: дети учатся у юношей, юноши — у мужей, мужи учатся у старцев — у каждого есть свой достойный наставник.
Памятник Леониду и 300 спартанцам на месте Фермопильского сражения
Наши враги говорят, что в Спарте нет культуры. Больше всего ругают нас афиняне, и это только потому, что мы единственные в Греции не научились у них ничему дурному. Почему же тогда вся Греция ставит за образец наше государственное устройство и воспитанность спартанца? Почему же тогда лучшие семьи Греции (и не только Греции) отправляют своих детей в нашу школу для воспитания? Вместо наблюдения за театральным зрелищем мы поем гимны. Во время пира мы не лежим на ложах, а сидим на твердых скамьях. Наша культура — это культура духа, у нее мало материальных носителей, но это не значит, что ее нет.
Вместо пустых длинных речей мы культивируем краткость и емкость сказанного. По имени нашей земли Лаконии краткий стиль изложения мысли стали называть лаконичным. Враги говорят, что мы безграмотны, но это неправда: каждый спартанец умеет читать и писать. Какой еще город в Греции похвалится этим? Наша система воспитания «агоге» включает в себя обязательное обучение грамотности. На мудрых высказываниях наших царей и полководцев воспитывалась не только Греция, но и великий Рим.
