Если да, то ей был бы кстати человек, способный привести в порядок ее бухгалтерию, но не хотелось бы повторять прежние ошибки… Тайлер поерзал на стуле.
— Видите ли… в этом-то и заключается небольшая проблема, — наконец пробормотал он.
Каждый раз, когда говорят о небольшой проблеме, можно быть уверенной: проблема очень серьезная, подумала Шонна, но вслух лишь спросила:
— И что это за проблема?
— Дело в том, что… лошадь… — он помедлил, нет, прежде я должен кое-что объяснить.
Он в упор посмотрел на нее, и она словно растворилась в безграничной голубизне его глаз. Тайлер сразу показался Шонне привлекательным мужчиной, но глаза его были совершенно бесподобны. И волосы: светлые, золотистые, густые, они были так аккуратно уложены, что хотелось провести по ним ласковой рукой и, пожалуй, даже нарушить их безупречный вид.
Шонна тряхнула головой.
— Итак, я слушаю, — сказала она, стараясь думать о лошадях, а не разглядывать волосы собеседника.
— Я уже рассказывал вам по телефону, что с Лени случился несчастный случай полгода назад и…
— Лени — это ваша дочь? — прищурилась Шонна.
— Да, — ответил Тайлер и, помедлив, продолжал:
— Она попала в автомобильную катастрофу со своей матерью и отчимом. В них на огромной скорости врезалась машина, за рулем которой был пьяный водитель. Моя бывшая жена и ее муж погибли на месте. Лени сидела на заднем сиденье. Какое-то время я думал, она не выживет. Целый месяц дочь провела в больнице и сейчас переживает восстановительный период. Ей очень тяжело — и физически, и морально.
Шонна кивнула. Потеря в одночасье матери и отчима — тяжелый удар для ребенка.
— Как же у вас появилась эта лошадь?
— В том-то и дело, что не знаю. Для меня это явилось огромной неожиданностью. Оказалось, у Лени есть лошадь, мне сказали об этом мои бывшие соседи. Они обратили внимание, что хозяева давно не появляются. Пришлось оставить ее у себя, пока не решу, что с ней делать.
— Звучит вполне разумно. И она до сих пор у вас?
— Да. Недалеко от Бейкерсфилда. Уже шестой месяц она там. Я полностью доверился людям, которые пообещали за ней ухаживать, и только оплачивал счета. Заниматься ею лично у меня просто не было времени.
— Но проведать ее перед приездом ко мне вы нашли время?
Так, по крайней мере, он сказал ей по телефону.
— Да, на прошлой неделе. Вместе с Лени мы поехали на конюшню. Лечащий врач сказал, что прогулка пойдет девочке на пользу. Но в итоге она только навредила. Лени очень расстроилась, когда увидела своего любимца, а меня его вид просто потряс. Конь в ужасном состоянии.
— Вы имеете в виду, содержится в ужасных условиях?
— Он сам был очень грязный. Целый слой грязи. — Тайлер поморщился и покачал головой. — Они сказали, что он разнес в щепки весь загон, в котором раньше содержался, и пришлось поместить его в денник, который больше напоминал могилу. Думаю, его и гулять не выводили. А запах! Какой там стоял запах! Наверняка его не чистили ни разу. Я просто глазам своим не мог поверить.
Шонна представляла, о какого рода конюшне говорит Тайлер, поэтому легко поверила в его рассказ. Скорее всего, выбирая конюшню для своей лошади, он просто набрал первый попавшийся телефон из телефонного справочника, наивно полагая, что владельцы будут прилежно ухаживать за лошадью, честно выполняя свои обязательства. Конечно, так должно было быть, но только на словах. На практике же часто бывает наоборот.
— Вы сказали, что его не выпускали из денника несколько месяцев?
— Мне так показалось по его внешнему виду и по ужасной вони, шедшей от него.
— Но он в состоянии ходить?
— О, конечно, — уверенно сказал Тайлер. Он поднялся, подошел к окну, из которого были видны конюшни и манеж, и несколько минут постоял у окна, потом глубоко вздохнул и вернулся к столу. — Этот жеребец мог не только ходить. Когда открыли дверь денника, он бросился на Лени. Фактически напал на нее.
— Напал? — Шонна нахмурила брови. — Это уже плохо. А сколько лет вашей дочери?
— Недавно исполнилось десять.
— Для нее эта лошадь слишком опасна. Девочка еще мала, ей бы подошла спокойная кобылка.
— Я тоже так думаю. И честно признаться, хотел избавиться от коня, но Лени умоляет оставить его. Говорит, он таким не был, что стал таким в этой конюшне. До аварии она целыми днями каталась на нем, и все было отлично.
Шонна понимающе покачала головой. Такое случается, и очень часто. Человек, занимающийся лошадью, плохо обращается с ней, подавляет ее натуру и вместо друга получает раба. А рабы рано или поздно восстают.
— Я уже объяснял, — продолжил Тайлер, — меня больше интересует настоящее положение дел, чем то, каким он был когда-то. Поэтому я думаю избавиться от него. Продать или отдать предыдущим хозяевам. Трудность заключается в том, что врач Лени уверяет, что эта лошадь для нее сейчас просто необходима — эмоционально и психологически. Поэтому передо мной стоит дилемма. С одной стороны, Лени нуждается в ней. Если ее сейчас продать, для нее это станет еще одним ударом. Но, с другой стороны, этот мустанг теперь совершенно неуправляем, просто бешеный. Не знаю, как поступить. Оставлять его там, где он сейчас находится, тоже нельзя. Но кому он нужен? Ведь он совершенно дикий!
Шонна улыбнулась.
— Поэтому позвонили мне в надежде, что я буду им заниматься?
Тайлер с минуту смотрел на нее, потом снова сел на стул.
— Должен признаться, я не ожидал, что вы окажетесь такой молодой. Я наводил справки, прежде чем обратиться к вам. Все говорят, что вы лучший тренер в наших краях… и даже в Калифорнии. Специалисты утверждают, что вы владеете методом, который творит настоящее волшебство. Лени назвала мустанга Магом. Я начинаю думать, что без магии действительно не обойтись.
— Судя по тому, что вы рассказываете…
— Самое сложное будет вывести его из денника, перебил ее Тайлер. Потому что он сам это делать не собирается. В тот день, когда мы с Лени были на конюшне, я разговаривал с хозяйкой. Она считает, что лучший способ вытащить его оттуда — морить голодом. Тогда конь в конце концов ослабнет и не сможет оказывать сопротивление. Судя по внешнему виду лошади, хозяйка уже начала претворять в жизнь этот план. — Тайлер покачал головой. — Но я прекратил это. Не собираюсь издеваться над животным, каким бы строптивым оно ни было. Я ей так и сказал и велел давать Магу достаточно корма. Тогда через неделю он сам выйдет из денника. — Тайлер вздохнул и улыбнулся. — Вот такое дело. Ну что же, беретесь за него или нет?
Шонна уже точно представляла, где именно содержалась лошадь. Она была наслышана о леденящих кровь ужасах, что творились на этой конюшне. Хозяев давно следовало бросить в самое глубокое подземелье и морить голодом, как они делали это с вверенными им лошадьми.
