1.1. «Это же революция!»
В марте 1897 года в Вене состоялись очередные выборы.
Число немецких депутатов сократилось до ста двадцати человек.
До этого преимуществами немцев были недовольны славяне, теперь наступил черед титульной нации, оставшейся в меньшинстве. К тому же титульной нацией немцы в Австрии того времени не были. В этом государстве сложилось особое положение.
– Мы рискуем получить плюху от немцев, – сказал один из министров.
– Чепуха! Здесь всегда будет кто-то недовольный, – ответил новый глава кабинета поляк Бадени, настроенный еще вполне оптимистично.
Перед обновленным парламентом стояла важная задача – осуществление соглашения с Венгрией. Забегая вперед, стоит добавить, что достигнуто оно будет лишь через несколько лет.
Граф Казимир Феликс Бадени (14 октября 1846–9 июля 1909) был юристом и политиком со стажем – доктором права Краковского университета, автором нескольких политологических сочинений конца 60-х годов XIX века. Австрийский государственный деятель с 1888 года и наместник Галиции, он в 1895 году, сразу после отставки Эриха фон Кильмансегга[9], составил кабинет, став в нем министром внутренних дел.
В своей программе для рейхсрата Бадени обещал «внимательное отношение правительства ко всем законным и справедливым требованиям национальностей, при условии сохранения уважения к освященному долголетней традицией передовому положению немецкой культуры, издавна несущей свет другим народам». Программа понравилась немцам, но славяне и поляки были недовольны, не догадываясь, что со стороны министр-президента это всего лишь временная уступка. Свою министерскую деятельность Бадени начал снятием осадного положения с Праги. В 1896 году он провел реформу избирательного права, создав «курию всеобщего голосования».
При выборах 1897 года в правительстве началось грубое давление на избирателей, что не способствовало популярности нового кабинета. Но, несмотря на давление, славяне оказались в рейхсрате очень сильны, и Бадени решил действовать, подстроившись под настроения славянской части парламента. Это было вполне логично для поляка Бадени, он рассчитывал и на свое происхождение, и на умение балансировать, находить компромисс. Но ко всем прочим сложностям 1897 года добавился политический кризис, связанный с попыткой правительства Бадени ввести новый закон о языках, обязывавший государственных служащих в землях со смешанным немецко-славянским населением (прежде всего в Богемии) владеть обоими языками. Проект, появившийся на свет 5 апреля 1897 года, вызвал резкое неприятие немецких националистических кругов, поскольку через несколько лет невинные на первый взгляд распоряжения о языках должны были полностью вытеснить немецких чиновников из Богемии и Моравии.
Бадени опирался на славянское большинство, и это была шаткая позиция. Сателлиты Бадени затеяли даже кампанию по созданию новой проправительственной партии, чтобы агитацией и давлением на других депутатов помочь своему лидеру и поддержать чешско-польских клерикалов.
Тирольский политик Карл Грабмайр, вошедший в 1897 году в состав Верховного совета от земельной палаты, вспоминал, что сторонники Бадени давили и на него. Сам Грабмайр предстает в этой и прочих ситуациях как убежденный австроцентрист от партии тирольских землевладельцев, стремящийся к любым компромиссам и переговорам, если они возможны. Эта политическая фигура достаточно интересна хотя бы уже потому, что речь здесь идет об исключительном политическом долголетии: он продержался в парламенте несколько десятилетий.
