Я лежу рядом с ним на подушке из полевых трав. Я сама собрала эти травы, высушила и засунула в сшитую своими руками наволочку. Теперь я лежу на ней, рассыпав свои волосы, и смотрю на его губы широко раскрытыми глазами. Я слушаю его монолог и не знаю, что сказать. Обожание к нему затапливает меня с каждой секундой все больше и больше, и скоро наступает момент, когда я уже ничего не понимаю. Я просто погружаюсь в свои ощущения. Мягкие ласковые волны нежности к этому необычному человеку лишают меня власти вымолвить хоть одно слово в ответ. Он – Мой Мужчина. Мой по духу и по крови. Я знаю и чувствую это с первой минуты нашей встречи. Но он, похоже, мыслит несколько иначе.
Анабас считает, что то, что свалилось на голову как нежданное чудо – это чужая, не его, счастливая карта, которую нужно и должно вернуть в колоду. Он же за это чудо не дрался? А раз не дрался – возможно, таких чудес полным полно за любым жизненным поворотом.
Как-то вначале весны мы поехали с ним на велосипедах по окрестным холмам. Погода стояла замечательная: дул легкий теплый ветерок, щебетали одуревшие от солнца птички, природа вовсю праздновала наступление тепла. Я ехала впереди и спиной ощущала его взгляд, сверливший меня. Ну, точней, не совсем спиной. Вполне ощутимый электрический разряд.
Я сказала ему:
– На моем велосипеде слишком жесткое сиденье.
– Ну и что с того? – недоуменно приподнял он брови, делая вид, что ничего не понял.
– А то, что мне совершенно неудобно, и давит там, где давить не должно. Плюс, в том месте у меня очень нежная кожа.
– Поедем завтра в специальный магазин и купим тебе штанишки для поездок на велосипеде, – ответил он и обогнал меня на огромной скорости.
Вечером того же дня мы рассуждали о том, возможно ли получить оргазм, просто катаясь на велосипеде. И пришли к выводу, что такое возможно. Особенно, если девушка очень впечатлительная и совершает прогулки в компании с приятным ей мужчиной.
Такие разговоры велись у нас регулярно. Мне всегда было легко обсуждать с ним самые невероятные темы: от долгожданного прилета инопланетян до формы трусиков, подчеркивающих в самом выгодном свете мои ягодицы. Он всегда меня интересовал. Весь. До кончика хвоста. Даже в те моменты, когда я готова была его убить. Как вы понимаете, Анабас был совсем не простым человеком.
Ана, анабас и дом, который построил Джерри
Я сейчас в таком месте, где не писать – невозможно. Дому, в котором я приземлилась, лет 150, не меньше. Он стоит на пересечении дорог – розе ветров небольшого американского городка. Движение машин, похоже, не прекращается никогда, разнообразно озвучивая мою жизнь. Все начинается ревом мотоцикла в четыре утра, а заканчивается ровным гулом проползающего последнего автобуса.
Я стою внизу, у порога моего приюта, и смотрю вверх. Насчитываю 10 маленьких башенок, в каждой из которых мог бы жить Карлсон. В каждой комнате минимум четыре окна, смотрящие на разные стороны света. Когда я просыпаюсь, лучи солнца попадают на мою кровать, и я тихо щурюсь от счастья…
Я люблю сидеть у окна и слушать шум дождя, глядя на фонари вдоль дороги. В самой большой комнате, как раз там, где на потолке причудливо переплелись узоры из светотеней, есть большой старинный камин. Его нельзя растопить зимним вечером. Этот камин – для красоты. В камине, по семейному преданию, когда-то жил енот. Енот-девочка, которая не желала выкуриваться из камина ни под каким предлогом. Она таскала туда еду и своих нагулянных детей, она презрительно и свысока наблюдала за всеми попытками изгнать ее из жилища. Ее стойкость и любовь к жизни были настолько высоки, что постояльцы просто махнули на нее рукой и перестали пользоваться камином. Она убралась куда-то тихо и незаметно ясным весенним днем, и с тех пор ее никто никогда не видел.
В Америку, кроме Шарлотт, маленькой тряпичной куколки, что я повсюду таскала за собой, я привезла своего сына – с трудом отрываемого от компьютерных игр подростка, который за период пребывания в новой стране приобрел громадный размер ноги и парочку американских привычек. В общем и целом, мы ладим, за исключением тех случаев, когда его страсть к дискуссиям переходит все пределы моего терпения.
Если подвести итог моего сегодняшнего состояния, у меня, кроме меня и моего сына, нет ничего. Ни дома, ни мужа, ни работы. Мои родители и сестра остались в далекой стране, с работы меня уволили пару недель назад, назвав слишком инициативной и строптивой. А дом все еще остается в моих мечтах.
Не знаю, знакомо ли вам это состояние, когда, с одной стороны, есть амбиции и желание побеждать, а с другой стороны – эдакая вальяжная наблюдательность, отрешенный взгляд со стороны. Это неразрешимое противоречие в осознании своих истинных желаний, думаю, всю мою жизнь играет роль качелей. Один период сменяется другим, и не могу сказать, какой из них мне нравится больше. С точки зрения практичного обывателя, я – лузер. Самый что ни на есть лузер. Еще и мечтательный. Я могу провести несколько часов, наблюдая, как капелька росы на траве вбирает в себя первые лучи солнца. За свой отсутствующий взгляд я получила от общества признание, что со мной что-то не так, но в силу своего природного дружелюбия, я нравлюсь людям и такой. И это меня совершенно устраивает.
Вот уже несколько месяцев я живу в этом старинном доме. Анабас забрал нас с сыном сюда, и я просто не могу нарадоваться, как же мне здесь хорошо!
Для того чтобы было понятно, как я вообще появилась в этой стране, мне просто необходимо вернуться в прошлое, а точнее, в весну за два года до сегодняшних событий. В ту пору я была замужем…
Динозавры, носороги, теплый плед и муж-красавец
Мой муж был бесподобным красавцем. Высоким и стройным атлетом, с медовым взглядом немного грустных глаз, с большими теплыми ладонями, в которые можно было закутаться, как в теплый плед и не бояться динозавров и носорогов. Я очень любила его, и, возможно, до сих пор люблю по-своему, как любила бы своего не совсем выросшего ребенка, свое взлелеянное дитя, так и не ставшее взрослым. Это противоречие его натуры и внешности вначале забавляло меня, а потом начало понемногу раздражать. Он производил впечатление. Он всегда производил впечатление! Это был его конек – производить впечатление. Через несколько минут разговора я и сама уже не понимала, как быстро я готова сложить к его ногам все, что у меня есть, и быть благодарной только за то, что он просто принял эти дары. Он ел очень красиво. И ходил. И говорил. Когда он ел, я не могла оторвать от него глаз. Мне казалось это верхом изящества. Он внушал чувство доверия. Когда я выходила за него замуж, я была уверена, что буду за мужем, как за каменной стеной, что теперь уж точно можно будет расслабиться и побыть просто взрослой девочкой, не принимая решений. Женщин давит эта перспектива – все время принимать решения. Мы не созданы для этого. Какая-то часть нашего мозга противостоит этому и сопротивляется. А у тех женщин, которые приняли решение принимать решения, постепенно пропадает талия и тело приобретает мужские очертания. Это мой взгляд и мое мнение. В общем, я хотела быть просто женщиной.
