Книга Карманный Оракул. Парные события во сне и наяву - Галина Врублевская

Среди многих неожиданностей нашей жизни, наверное, наиболее драматичны всевозможные аварии. Авария, искалечившая человека, – это КАТАСТРОФА, финал определенного этапа его жизни. Но авария, в которой он “отделался легким испугом”, часто оказывается только увертюрой к каким-то очень серьезным событиям. Здесь авария становится предостерегающим гласом судьбы, СЛУЧАем, означающим неполадки (аварию) в образе жизни.

Вот небольшая история, случившаяся с моей соседкой.

Марине было тридцать лет, когда она начала встречаться с Сашей. До этого знакомства у нее было несколько романов, ни один из которых не увенчался счастливым концом. “Сейчас или никогда” – решила Марина, мечтающая, как и все женщины, о браке и о детях. Конечно, немного смущало, что избранник был моложе ее на семь лет. Но выбирать было не из кого. А восторженный молодой человек сам настаивал на заключении брака. Они поженились. Спустя год в семье появился долгожданный малыш, и маме пришлось оставить работу. Зато молодой папа крутился без устали. Он был “челноком”, работал, если так можно выразиться, на внутренних линиях. В маленьком удмуртском городке Сарапуле, где жили его родители, у Саши были связи с оптовой базой по продаже меда. Кстати, с Мариной он познакомился в свой первый приезд в северную столицу, когда привез на реализацию партию меда. Из Петербурга Саша возил в Сарапул финские подушки и пуховые одеяла. Груз легкий и перевозка его оказалась экономически выгодной. Нельзя, конечно, утверждать, что скоропалительная женитьба на Марине была связана с желанием непременно получить петербургскую прописку, однако отбрасывать это соображение не стоит. Тем более, что в Сарапуле у него, оказывается, была невеста. Выяснилось это, как всегда, случайно. Марина находилась с ребенком на даче, и Саша не ждал ее возвращения. Но, к несчастью, готовя на дровяной плите, она сильно обожгла руку. Ей пришлось срочно возвращаться в город, оставив малыша с соседями. Был первый час ночи, когда Марина своим ключом неторопливо открыла дверь и вошла в квартиру. Любовница (это была та самая “невеста”, приехавшая недавно в Петербург), расположившись в широкой супружеской (Марининой!) постели, смотрела на законную жену невинным взглядом, чувствуя себя под защитой принадлежавшего ей мужчины.

Примечательно, что ожог на руке зарубцевался буквально на следующий день – то ли благодаря полученной в травмпункте помощи, то ли из-за выброса адреналина в результате аффекта, пережитого женщиной. Марина вернулась на дачу, к своему сыну, и принялась за обычные домашние дела, позабыв о мелкой травме руки. Вслед за женой приехал на дачу и Саша. Он на коленях умолял простить его. Особого выбора у Марины не было. С маленьким ребенком на руках, без средств к существованию, ей оставалось только поверить мужу и смириться со своим положением. Но ожог, затронувший душу женщины, не проходил.

Прошло три года. Марина больше не сталкивалась с молодой соперницей. Да и супруг стал старше и осторожнее. Он был довольно успешен в бизнесе благодаря умению скрывать от налоговой инспекции свои доходы. Отношения его с землячкой продолжались. Он сумел купить любовнице квартиру и часто ее навещал. С другой стороны, испытывая искреннюю любовь к подрастающему сыну, Саша не думал о разводе. К тому же Марина снова начала работать (она была бухгалтером в крупном универмаге, через который в свое время Александр вышел на поставщиков финских подушек). У жены были связи. С их помощью он рассчитывал получить пост коммерческого директора. Работа “челноком” его уже давно не устраивала, однако все попытки найти что-то более серьезное кончились ничем. У Саши не было высшего образования, не хватало умений и знаний, необходимых для руководства предприятием.