Когда она пела специально для сына, Лёвка был совершенно счастлив. Но если вдруг за рояль её просил сесть Бородач – мальчик злился ужасно.
Бородач – это мамин друг, они познакомились в экспедиции (она у Лёвушки была туристка). Называла его – достойным, надёжным человеком. Но Лёвка-то видел: дядька на его маму смотрит, как кот на блюдце сметаны. Лицо умильное, только что не облизывается. Ясное дело: хочет маму завоевать.
Ох, и не нравился же мальчику этот «надёжный человек»! И борода его не нравилась. И машина. И ногти – аккуратные, чистые! И улыбочка, и речи льстивые. А уж когда «хороший друг» подходил к роялю и брался маме подпевать – вообще труба. Голос бархатный, куда раскатистее, чем в детской опере (Лёвушку однажды на такую водили). Но маме нравилось. Только однажды, когда Бородач взял жутко противную, высокую ноту, она оборвала игру, нахмурилась, попросила:
Но Бородач отчего-то смутился и петь не стал.
– Разве тебе сложно? – удивилась мама.
Но так и не уговорила.
Казалось бы: ерунда. Но именно с этого случая Лёвкина жизнь переменилась.
Глава вторая
Прошла зима, растаял снег, отцвели деревья, настало лето. И в один душный день отправился Облачко в город. До чего знойно там было, до чего душно! Но Хозяин Стихий наказал строго: по небу плыть, а дождя – чтобы ни капли. Бездушный он, никого не жалел – ни людей, ни животных. Пухляку всё время хотелось то клумбу с розами, уснувшими под ярким солнцем, полить, то взбодрить бездомных собак, которые вяло брели по раскалённому асфальту. Но нельзя. Хозяин Стихий мигом узнает про самодеятельность Облачка № 408 468. Только и оставалось, что накрыть тенью разомлевшую на жаре старушку. Или над малышнёй в песочнице зависнуть, чтобы те на солнцепёке не возились.
Недалеко от детской площадки Облачко и заметил нескольких мальчишек постарше. Странно выглядела их компания. Лица – самые разные: черноглазые, голубоглазые, кто светленький, кто рыжий, но чем-то они были неуловимо похожи. Очень худенькие. Бледные. Одежда одинаково неловко свисает с тощих плеч. Мамаши, что пасли на детской площадке своих малышей, поглядывали на компанию с опаской.
«Детдомовские! – расслышал Облачко людские разговоры. – Как бы не стащили чего!»
Что бы это слово значило – детдомовские? Явно, мало хорошего. Глаза у всех мальчишек несчастные и голодные. Облаку сразу захотелось позвать на выручку ещё одного приятеля, Короля мёда. Мобилизовал бы тот своих пчёл – подкормить ребят. А если Хозяин Стихий прослышит об этом? И решил не рисковать. Просто перебрался от песочницы к тем, кого назвали детдомовскими. Опустился пониже.
– Классно! Тенёк! – обрадовался один из худых мальчишек.
– Ещё б сейчас слопать чего! – мечтательно добавил второй.
Третий вздохнул:
– Ничего. Потерпим до обеда.
Голос показался знакомым. Облачко опустился ещё ниже. Неужели… Лёвушка, его старый знакомый? Но что он делает в этой компании?
Ребята между тем продолжали болтовню.
– У меня мамка такой вкусный борщ варит! – сказал один.
– Да ладно! Нету у тебя мамки! – фыркнул второй. – Ни у кого из нас нет!
– А у меня есть. Она уехала просто! Очень далеко, – настаивал первый.
Лёвушка – приятель Облачка – промолчал. Только слезинка по щеке потекла.
Мальчишки заметили, начали смеяться:
– Плакса-вакса!
Пухляк занервничал: как это может быть, что ни у кого из детей нету мам? Но выглядели они действительно одинокими и печальными – при мамах так не бывает. Облачку даже смотреть на них стало грустно. Из глаз сорвались несколько слёз.
– О, дождик! Здорово! – оживились дети.
– Ещё б поесть дали! – добавил самый голодный.
– А давайте сами найдём! – предложил ещё один. И показал: – Вон, смотрите!
Облачко тоже обернулся и увидел, что по раскалённой солнцем дороге бредёт старуха, еле тянет пакет – с молоком, колбасой, конфетами.
Ребята подобрались, напряглись. Крадучись двинулись в её сторону. Только Лёвушка остался на месте. Самый главный из мальчишек обернулся, прикрикнул:
– Чего встал? Струсил, да?
– Ничего я не струсил, – помотал головой Лёвка.
И вслед за всеми двинулся по направлению к старухе.
Облачко занервничал: неужели правда обидят беспомощную бабулю?
И уже приготовился метнуть в лицо главарю ледяной дождь – да Лёвушка опередил. Он подставил злому мальчишке подножку. Тот грохнулся на асфальт, но тут же вскочил. Подступил к товарищу, зашипел грозно:
– Ты чего? Сейчас как врежу!
И замахнулся.
Нужно друга спасать, решил Облачко.
Когда он на детскую площадку летел, то заметил неподалёку лоток с сахарной ватой. На витрине, на палочках, огромные порции выставлены, а покупателей нет, товар всё равно пропадает. Облачко дунул со всей силы, и аппетитные порции прямо ребятам в руки попадали. Те думать не стали – похватали сладость и бежать. Продавщица только руками всплеснула. Только Лёвушка не тронулся с места. Дождался, пока друзья скроются из вида, отошёл немного от прилавка и тихо произнёс:
– Облачко, это ты?
* * *
Болтать с другом на земле, да ещё в городе, Пухляк не решился, поэтому велел ему:
– Разбегайся и прыгай ко мне на спину!
Мальчик отступил:
– Боюсь.
Крепко же вбили людям в голову, что облако – вода! Раньше, говорят, было легче. Все кругом считали, будто и Бог сидит на облаках, и ангелы. Потому люди верили, что облака плотные, чуть ли не твёрдые. А теперь: водяной пар, водяной пар!
Спорить с упрямым приятелем Облачко не стал. Просто подхватил его – да и взметнулись вместе на ближайшую крышу.
Лёва растерялся:
– Ты меня, что ли, на небо хочешь забрать?
– Людей облака уносят, только когда они умирают, – возразил Пухляк. – А я тебе просто помочь хочу. Рассказывай, что случилось.
Мальчик всхлипнул:
– Мама.
И замолчал.
– Что – мама? – Облачко опасливо оглянулся. Небо начинало темнеть, запахло дождём. Хозяин Стихий, похоже, недалеко бродит. Не хватало ещё ему попасться.
А Лёва уже в три ручья рыдает:
– Мама умерла, и её на облачко забрали! А папа у меня давно погиб, и других родственников нету. Я теперь в детском доме живу. Знаешь, как там плохо!
