– И… что рассказывают? – продолжила Марина, избегая смотреть на мужа.
– Разное.
– А сейчас ты с кем общаешься?
– С бывшей… кхм… одноклассницей.
– А как её зовут?
– Марианна.
Марина закусила губу.
– А… это та, которой нравилось, чтобы её называли Марго?
– Да.
– Понятно, – сказала Марина как можно более безразлично.
Неприятное чувство поднялось в её душе, а живот прошило коликами.
– И что она пишет?
– Ничего особенного. Пишет, что живёт сейчас в Прибалтике, в небольшом городке. Очень красивом и уютном. Вот, фотки прислала… хочешь посмотреть?
Семён говорил всё это бесцветным тоном, но от этого Марине становилось только хуже.
– Хочу, – ответила она и заглянула на экран через плечо мужа. – Да, ничего городок… Я бы сказала – скорее европейская деревенька, – не удержалась она от колкости.
Марина отвернулась о компьютера и подергала пуговицу на новом халатике, проверяя её на прочность.
– А как она там оказалась?
– Муж её был оттуда.
– Был? – переспросила Марина.
– Был, есть… какая разница? – закипел Семён.
– Для меня, наверное, никакой… – пожала она плечами. – А ты просто светишься. Прям искришь.
Семён свернул фотографию и захлопнул ноутбук:
– Ну, ладно, ты иди спать, а я ещё поработаю.
– Хорошо, но ты долго не засиживайся, – сказала заботливо жена, – тебе завтра рано вставать. Ты помнишь?
– Да-да. Я всё помню, – сказал Семён и просверлил Марину взглядом.
Она поёжилась и быстренько добавила бодрым голосом:
– Ну, спокойной ночи!
– Спокойной… – отозвался Семён.
Марина прикрыла дверь, и сердце её упало. Ей хотелось завыть. Громко. По-бабьи. Но она лишь в кровь кусала губы. Добрела до спальни, машинально разделась и задушила рыдания подушкой. Она не знала сколько прошло времени, от рыданий её уже тошнило и подушка была изрядно мокрой. Она прислушалась: лёгкие шаги в коридоре, тихонько крякнула дверь и в проёме появилась фигура Семёна. Марина затаилась и притворилась, что спит. Он откинул одеяло и лёг на свою половину. Долго ворочался, шумно дышал, но потом затих, и послышалось лёгкое дыхание.
Марина выскользнула из кровати и на цыпочках вышла из комнаты. Она не могла спать. Она не могла даже сидеть на месте. Полночи она расхаживала по кухне, обхватив себя руками. Её знобило. Чтобы унять озноб, она плотно стискивала зубы. Ничего не помогало. Боль не уходила, а, напротив, становилась всё острее и невыносимее. Ей казалось, что всё её тело превратилось в сплошную рану и где не тронь – везде больно.
Под утро она всё-таки прилегла, потому что ноги от бесконечной ходьбы уже гудели, а голова налилась свинцовой тяжестью.
Когда зазвенел будильник, Семёна уже не было.
Она села на край кровати, поискала ногами тапочки. Голова раскалывалась, а в горле так пересохло, что его саднило. Превозмогая неприятные ощущения в теле, она двинулась на кухню. Включила чайник и побрела в ванную, шаркая тапочками.
Боясь посмотреть на себя в зеркало, Марина включила душ и долго стояла под струёй почти ледяной воды. Наконец, она почувствовала холод и закрыла кран.
Телу полегчало, а голове нет. Она решилась посмотреть на себя и подошла к зеркалу.
Чужое бледное лицо с синяками под впавшими глазами смотрело на неё из глубины стекла.
«Это я?» – пронеслось в голове.
Отупевшее сознание потихоньку оживало, и весь ужас случившегося снова навалился на бедную женщину. Она наклонилась над раковиной, пустые рвотные позывы сжали сначала желудок, а потом горло.
«Сегодня рабочий день или выходной?» – пыталась она сообразить. – «Будильник звенел, значит, рабочий», – заставляла себя мыслить Марина. – «Надо что-нибудь съесть или хотя бы попить», – подумала она. – «А над этим придется поработать».
Марина с отвращением посмотрела на своё отражение.
На работу она приехала с часовым опозданием. Но ей было всё равно. На её счастье, шеф в офисе отсутствовал, а когда прибыл, никто не выдал её.
День прошёл как во сне. И даже пытливые взгляды коллег были ей безразличны. Ей вообще всё было безразлично. Тупая апатия спеленала её, как малого ребёнка. Она была беззащитна и неопытна перед свалившимся на неё горем.
2
Прохладные волны накатывали на гальку, раскалённую палящим, жарким солнцем, охлаждая её бока, и она отвечала им тихим, благодарным шелестом.
Марина лежала у самой кромки воды и, повернув голову в сторону моря, прищуренным глазом лениво наблюдала за Семёном. Он заплыл уже далеко за буйки. Его голова, как поплавок, то появлялась над волнами, то исчезала. Она поднялась на локте, чтобы его было лучше видно, потом встала во весь рост.
«Ну, получишь ты у меня!» – угрожающе прошептала она.
Потом помахала ему рукой, чтобы он не дурил и возвращался назад. Семён помахал ей в ответ и поплыл к берегу. Марина успокоилась и снова легла на покрывало, но наблюдать за мужем не перестала и, только когда она стала различать его довольную физиономию среди волн, нарочито повернулась к нему спиной.
Рядом с берегом послышалось фырканье. Марина улыбнулась.
Семён вышел из воды и слегка побрызгал на неё водой. Марина взвизгнула.
– С ума сошёл?
– Ты видела, как я далеко заплыл? – гордый собой спросил Семён. – Нет, ну ты видела?
– Да, видела, видела, – лениво подтвердила Марина. – В следующий раз так далеко заплывёшь – получишь по шее, – пообещала она.
Семён довольно хмыкнул и подкатился к ней на покрывале.
– Ой! Обалдел, да? – отскочила она от него. – Ты же холодный и скользкий, как медуза! Откатись обратно! – скомандовала она.
– Сама ты… медуза. А я – дельфин. Благородный дельфин! – отозвался Семён.
Он развалился на покрывале в виде морской звезды, широко раскинув в стороны руки и ноги. Марина скатилась на самый край. Наконец, она не выдержала, встала на ноги и потянула покрывало на себя, пытаясь стряхнуть с него Семёна. Но он придавил его, словно кусок скалы. Марина попыхтела ещё чуть-чуть и поняла, что её потуги тщетны. Тогда она бросила свободный конец ткани на мужа, а сверху сложила ласты.
Семён тут же свернул свою «звезду», скинул с себя их нехитрое снаряжение и вскочил на ноги.
Смешно выкидывая ноги, Марина бежала по воде, но добежать до спасительной глубины не успела. Семён схватил её за лодыжки, и она с шумом плюхнулась в воду. Он потянул её на себя, а она брыкалась и лягалась, пытаясь освободиться от его цепких рук. Наконец, она кое-как вывернулась и поплыла, толкая своё тело вперед быстрыми и красивыми движениями рук и ног.
