Глава 1
Дети иммигрантов
Дэн родился в семье успешного нью-йоркского адвоката. Но его вряд ли можно было назвать баловнем судьбы. Отец категорически был против участия в воспитании сына посторонних людей. Поэтому все тяготы по присмотру за сыном были возложены на неработающую мать Дэна. И она строго следовала указаниям мужа. «Самое главное, что должен запомнить Денни, – необходимость постоянно усердно работать», – говорил Джон Лич.
Настоящее имя Джона Лича было Ян Личинский. Он был сыном еврейских иммигрантов из Польши. Но на территорию североамериканского континента его нога ступила уже в двадцатилетнем возрасте. Его родители, бабушка и дед Дэна, чудом выжили во время немецкой оккупации Польши. Мальчик с детства слышал из уст своих родственников страшные рассказы о том, как бабушка пряталась несколько лет в подвале дома в Сандомире, ощущая ежесекундное дыхание смерти. Дед Дэна сумел совершить бегство из концентрационного лагеря и воевал в партизанском отряде, действовавшем на территории Белоруссии и Польши.
Хвала Богу, родители Джона Лича остались в живых и сумели найти друг друга после окончания страшной войны. Когда Дэну исполнилось семь лет и он начал что-то понимать, то неожиданно задал отцу вопрос:
– Почему бабушка и дед уехали из Польши? Это же всё-таки был их дом.
– Потому что, перефразируя английскую поговорку, они поняли, что этот дом не является надёжной крепостью.
Дэн немного подумал и задал следующий вопрос:
– А почему они выбрали Палестину, а не Америку?
– Потому что считали, что только там могут не повториться европейские ужасы.
Когда Дэн повзрослел ещё немного, то его страшно заинтересовала причина переезда отца в Соединённые Штаты. Однажды, когда они гуляли в парке и отец явно был в хорошем расположении духа, у них состоялся откровенный разговор на эту тему.
– Почему же ты всё-таки стал американцем? – спросил Дэн.
– Пойми, сынок, одну простую вещь. Моя родина – там, на песчаных пляжах Тель-Авива и холмах Иерусалима, в горной Хайфе и под водами Красного моря. В той стране я родился, ослабленный влиянием пережитого на организм матери и всё-таки спасённый врачами, встал на ноги и научился радоваться жизни. Но твоя бабушка и дед оказались в том месте, потому что они сумели вынести предназначенное судьбой. Они создали страну и полюбили её, как мать любит своё дитя. Но для этого был необходим сильный заряд национализма, а мне он претил и претит до сих пор. Поэтому я и выбрал Америку – страну иммигрантов. Землю, принимавшую и принимающую людей со всего мира вне зависимости от их вероисповедания и цвета кожи и сплавляющую их в едином плавильном котле. Я отказался от польских имени и фамилии и принял американские, впитал наш образ жизни просто потому, что считаю себя гражданином мира.
– Америка – единственная страна, которая принимает любых иммигрантов?
– Есть ещё одна подобная страна. Россия. Говорят, что там также живут красивые и умные люди. Только я не уверен, что из этого там умеют извлекать пользу. Но дай Бог ей удачи.
– А если мне не нравятся чернокожие, латиноамериканцы и прочие чужаки?
– Ты должен смотреть на каждого конкретного человека без предубеждения и пытаться рассмотреть его человеческие качества.
– А немцы? Их также надо стараться понять, а не ненавидеть всех сразу?
– Конечно. Среди них есть разные люди.
Своего деда по отцовской линии Дэн впервые увидел в возрасте шести лет. Старик и разглядел в мальчишке особый дар, когда внук выиграл у него пять партий подряд в шахматы, едва узнав правила этой игры.
– Ничего не могу понять… Я хочу делать одни ходы, а руки почему-то делают другие, – c удивлением произнёс дед.
– Ты совершал те действия, которые были необходимы мне, – ответил мальчик.
На следующий день старик Личинский решил посетить с внуком близлежащее кафе. Когда им принесли счёт, то дед Дэна в сердцах сказал:
– Какие же всё-таки большие цены в Нью-Йорке!
Через минуту к ним подошла официантка и произнесла голосом, в котором отчётливо были слышны нотки извинения:
– Произошла ошибка. Мы не берём плату с иностранных граждан.
Выйдя из кафе, Личинский сказал куда-то в сторону с удивлением:
