После пещеры плыть еще труднее… по сравнению с этим раньше я как будто барахтался в бассейне… головокружительные повороты и спуски… постоянно царапаешься об острый камень стен… вода страшно ревет… меня бросает из стороны в сторону, как тряпичную куклу… невозможно сгруппироваться… нет ни секунды, чтобы вздохнуть… легкие просто разрываются… закрываю лицо руками… поджимаю под себя ноги… экономлю кислород… бьюсь головой о камни… спиной… ногами… животом… спиной… головой… плечами… головой… бесчисленное количество раз…
Перестал чувствовать боль… глаза меня подводят… если глянуть наверх, то кажется, будто потолка нет., я как будто вижу небо, звезды, луну… скоро мне конец… ничего не чувствую… голова не соображает… удача покинула меня… надежды тоже нет… да и жизнь скоро покинет мое тело…
Открываю рот и снова заглатываю воду… сильно ударяюсь о стену… от неожиданности теряю остатки кислорода… от удара меня бросает вверх… голова высовывается из воды… здесь потолок выше, можно глотнуть воздуха… быстро и жадно вдыхаю кислород…
Меня прижимает к стене, дышу… течение снова подхватывает меня и затягивает вниз… через узкий туннель… с невероятной скоростью… как пуля… туннель сужается… скорость возрастает… задеваю спиной за каменные стены… хорошо, что они сравнительно ровные, а то бы меня разорвало на мелкие кусочки… как с водяной горки… мне даже нравится этот отрезок моего кошмарного пути…
Туннель выравнивается… снова не хватает воздуха… пытаюсь высунуть голову из воды… не получается… не хватает сил бороться с течением…
Вода попадает мне в нос… кашляю… течет в горло… похоже, я проиграл… переворачиваюсь лицом вниз… вот и конец… вода течет в легкие… не могу закрыть рот… жду прихода смерти… внезапно: воды больше нет… лечу (лечу?)… воздух свистит вокруг… смотрю вниз, на землю… подо мной река… парю, как птица или летучая мышь… начинаю снижаться… ниже, ниже… неужели меня снова подводят глаза?…
Полет окончен… сильно ударяюсь о воду… ничего не соображаю… снова тьма… только теперь у меня в голове.
ГЛАВА 3
Сознание постепенно возвращалось. Первое, что я услышал, — журчание воды, тихое и безобидное, не то что внутри горы. Я осторожно открыл глаза. Увидел звезды. Я покачивался на воде, лежа на спине. Что спасло меня — везение или инстинкт самосохранения? Трудно сказать. Но вообще-то какая разница? Главное — я жив!
Течение тут несильное. Можно запросто добраться до берега и отправиться назад к Горе — вон ее видно вдалеке. Только оказалось, что у меня совсем не осталось сил. Я попробовал перевернуться на живот — и не смог. Руки и ноги одеревенели. Да, мне удалось выбраться из Горы — но какой ценой! Не могу даже пошевелиться, я совершенно беспомощен.
Поток уносил меня все дальше от Горы, а я тем временем рассматривал берега. Пустынные и каменистые, но после мрака в туннеле они показались мне удивительно красивыми. Все что угодно покажется безумно красивым после абсолютной темноты! Как я мог раньше не обращать внимания на природу?!
Может быть, я умираю? Ничего не чувствую, не могу ничего сделать — плыву по течению, как бревно. А может, я уже умер, просто не заметил когда? Нет! Вода вдруг брызнула мне в нос, я фыркнул. Значит, я жив. Нет, глупо сдаваться после всего, что я уже пережил. Необходимо как-то собраться с силами и выбраться на берег. Нельзя вечно плыть по течению. К тому же чем дольше я остаюсь в воде, тем труднее будет вылезти.
Я еще раз попытался взять себя в руки. Подумал, как грустно умирать молодым, но это не придало мне сил. Тогда я вспомнил о Курде и вампирцах, о том, что вампиры в опасности — но и это не помогло. Наконец, в голову пришла мысль о древнем вампирском поверье, и по моему окоченевшему телу пробежал огонь: если вампир умрет в реке или ручье, его душа никогда не обретет покой, никогда не попадет в рай, а будет вечно скитаться по свету.
Как ни странно (ведь я никогда не верил в эту глупость), мысль об этом поверье придала мне сил. Я с трудом шлепнул рукой по воде, надеясь отплыть к берегу. Толку получилось мало: мне удалось лишь слегка развернуться. Но раз я могу шевелиться, значит, у меня еще есть надежда.
Стиснув зубы, я развернулся к берегу и заставил себя подвигать ногами. Получилось плохо, но получилось: ноги меня еще слушаются! Попытался плыть кролем — не вышло. Тогда я перевернулся на спину и, дрыгая ногами и еле поводя руками, медленно поплыл к берегу. Это заняло много времени, течение успело унести меня намного дальше от Горы, но в конце концов удалось выбраться на мелководье.
Я попытался встать на колени и рухнул. Полежал, отфыркиваясь от попадавшей в рот воды, и снова поднялся. На коленях выполз на заснеженный берег и опять упал. Потом закрыл глаза и заплакал.
Не было сил пошевелиться. Хотелось так и лежать здесь, пока не замерзну насмерть. Но мои ноги все еще неприятно болтались в воде, и я заставил себя подтянуть их на берег. Это придало мне сил. Постанывая от боли, я медленно встал на ноги.
Я огляделся. Все было каким-то необычным, будто на далекой планете. Занимался рассвет, но луна и звезды еще бледно светились в небе. Я так долго пробыл внутри Горы, что уже забыл, каким бывает дневной свет. Какой же он замечательный! Хотелось весь день стоять и смотреть. Но я понимал, что весь день не простою: упаду в снег или в речку и замерзну.
Подчиняясь инстинкту самосохранения, я набрал воздуха в грудь и заставил себя сделать несколько шагов. Остановился, тряхнул головой, восстанавливая равновесие, и побрел, постепенно удаляясь от потока, который сердито шипел за моей спиной, словно был недоволен тем, что жертва ускользнула.
ГЛАВА 4
Очень скоро я понял, что не смогу долго идти в таком состоянии. Я вымок до нитки. От воды одежда стала ужасно тяжелой, мне было очень холодно. Когда-то мистер Джутинг учил, что делать в таких случаях: надо побыстрее снять с себя мокрую одежду, а не то замерзнешь насмерть.
