Его мамочка уже тщательно спланировала его будущее, не допуская никакихотклонений или остановок.
Но в конце концов, он любил свою маму и высоко ценил все, что она делала длянего. За исключением этого ее "делай, как я говорю, Ники. Я не слушаютебя, потому что я знаю лучше" и прочей фигни, которую она говорит ему всёвремя.
Он не был тупым и старался не ввязываться в неприятности. Она понятия не имелас чем он сталкивался в школе, и каждый раз когда он пытался объяснить ей, онаотказывалась слушать. Это так разочаровывало.
Боже, не мог бы я подцепить свиной грипп или что-то такое? Только на ближайшиечетыре года, пока он закончит школу и не начнет жизнь, которая не будетсостоять из постоянных унижений? Наконец, грипп же убил миллионы людей в 1918 иещё немного во время вспышек болезни в семидесятые и восьмидесятые. Разве он омногом просит, всего лишь новая мутация болезни, которая сделает егонедееспособным на несколько лет?
Может быть неожиданный приступ парвовируса... Ты не собака, Ник.
Верно, собака не встретит смерть, одетой в такую рубашку. С этим пролет, нужночто-то другое...
Вздыхая в бесполезной тревоге, он посмотрел на хренову рубашку, отчаянно желая,чтобы она сгорела. Хорошо, отлично. Он будет вести себя как обычно, будто быего мамочка не вырядила его как жуткого идиота.
Он примирится с этим.
Я не хочу мириться с этим. Я выгляжу невероятно глупо.
Выше нос, Ник. Ты справишься с этим. Ты справлялся и с худшим.
Ну да, конечно. Отлично. Дай им повод поржать. В любом случае он не сможетостановить это. Если бы не было рубашки, они нашли над чем ещё приколоться. Егоботинки. Его стрижка. А если с этим выходил облом, они высмеивали его имя. Ник- хрен, или Николас с маленьким членом. Не важно, что сказал или сделал, те ктовысмеивали его, могли приколоться над чем угодно. Некоторые люди просто простоне могли жить без того, чтобы не мучить окружающих.
Его тетя Мениара всегда говорила, что никто не может унизить человека, если онсам не позволит этого сделать.
И проблема в том, что он позволял это и даже большее, чем хотел бы.
Его мама поставила треснутую голубую тарелку рядом с кухонной плитой, местамипокрытой ржавчиной.
- Садись, мой мальчик, и покушай. Я прочитала в журнале, который кто-то оставилв клубе, что дети получают высшие балы в тестированиях и вообще лучше учатся,если они завтракают.
Она улыбнулась и показала ему упаковку бекона.
- И посмотри. Срок годности у него ещё не вышел.
Он улыбнулся, хотя это на самом деле не было ничего веселого. Один из парней,которые посещали мамин клуб, был местным бакалейщиком, и он отдавал им мясо,когда у того истекал срок годности, тогда как все остальные такие продуктыпросто выбрасывали.
"Если съесть это быстро, то ничего не случится".
Ещё одна мамина прописная истина, которую он ненавидел.
Подхватив хрустящий бекон, он взглянул на их крошечное жилище, которые ониназывали домом. Это был один из четырех, подлежащих сносу давно обветшалыхдомов. Он состоял их трех маленьких комнат: кухни/гостиной, маминой спальни иванной, - не так уж и много, но это был их дом и его мама гордилась этим, онтоже старался гордиться. В основном.
Он поморщился глядя на свой угол, его мама отделила ему часть комнаты, повесивтемно-синие одеяла, после прошедшего дня рождения. Его одежда хранилась встарой корзине из прачечной, стоящей на полу, рядом с его матрасом, застеленнымбельем с изображениями из Звездных воин. Это белье было у него с девяти лет:ещё один мамин подарок, который мама урвала на местной распродаже.
- Однажды, мама. Я куплю нам по-настоящему прекрасный дом.
В нем будут по-настоящему прекрасные вещи.
Она улыбнулась, но ее глаза говорили о том, что она не верит его словам.
- Я знаю, что ты это сделаешь, детка. Я не хочу, чтобы ты прозябал как я.
Она сделала паузу, горечь промелькнула на ее лице.
- Ты четко видишь, чем это обернется для тебя.
Чувство вины пронзило его. Из-за него его мама вылетела из школы. Как только ееродители узнали о том, что она беременна, они предложили ей один вариант.
Избавиться от ребенка или покинуть их прекрасный дом в Кеннере, а также учебу исемью. По правде он до сих пор не понимал, почему она выбрала его.
Об этом Ник никогда не позволял себе забывать. Однажды он вернет ей все сполна.Она заслужила это, и для нее он будет носить это уродскую рубашку.
Да если это убьет его.
Он будет улыбаться сквозь боль, до тех пор пока Стоун и его дружки будутвыбивать ему зубы.
Стараясь не думать о предстоящих побоях, Ник доел свой бекон, молча. Может бытьСтоун не придет сегодня в школу. Может он подхватил малярию, или чуму, илибешенство, или что-то ещё.
Да, может у придурковатого подлизы появилась сыпь на интимном месте.
Он бы затолкал эти шершавые усыпанные пятнами яйца ему в рот и заставил быпроглотить их, вот эта мысль по-настоящему развеселила его. По крайней мере онперестал трястись от страха. Но это было всё, что он мог сделать.
Он взглянул на часы на стене и вскочил.
- Пора идти. А то я опоздаю.
Она схватила его в медвежьи объятья.
Ник скривился.
- Перестань постоянно домогаться меня, мам. Я пойду, а не то опоздаю.
Она шлепнула его по заду, прежде чем отпустить его.
- Постоянно домогаться тебя. Ничего получше не придумал, мальчик.
Она взъерошила его волосы, пока он нагибался, чтобы подхватить рюкзак.
Он надел его за спину и распахнул дверь. Он заставил себя выйти на обветшалоекрыльцо и рванул вниз по улице, мимо поломанных машин и мусорных баков, тудагде была трамвайная остановка.
"Хоть бы ещё не уехал..."
Иначе он бы был обречен снова на "Ник? И что нам с тобой делать, ты -грязный отброс общества?" - новую лекцию Мистера Питерса. Пожилой мужчинаненавидел его до мозга костей, а тот факт, что Ник был стипендиатом в еговысоко-привилегированной школе всерьез раздражал его. Больше всего на свете, онхотел бы вышвырнуть его, чтобы Ник не "испортил" детей из приличныхсемей.
Ник поджал губы, он так старался не думать о том, как эти приличные людисмотрели на него, как будто он был ничтожеством. Больше половины их папаш былизавсегдатаями клуба, где работала его мама, тем не менее они считалисьприличными, а он и его мама - отбросами.
Их лицемерие его раздражало. Но что есть - то есть. Он не мог поменять ничьемнение, кроме своего собственного.
Ник тряхнул головой и побежал, когда увидел, что трамвай подъехал костановке.
Черт!
Ник прибавил скорости и совершил смертельный трюк. Он оттолкнулся от платформыи залетел в трамвай. Как раз вовремя.
Тяжело дыша и потея из-за влажного осеннего воздуха Нового Орлеана, он скинулрюкзак и поприветствовал водителя.
- Доброе утро, мистер Клеммонс.
Пожилой афро-американец улыбнулся ему. Он был один из любимых водителей Ника.
- Доброе, мистер Готье.
Он всегда неправильно произносил фамилию Ника. Он говорил "Го-че"вместо "Го-тье", заменяя "ть" на "ч", его мамаговорила, что они слишком бедны, чтобы иметь в фамилии столько букв. В отличиеот одного из маминых родственников, Фернандо Аптона Готье - основателянебольшого городка в Мисиссипи, носящего его имя; и фамилия и название городапроизносились "Го-тье".
