Ознакомительная версия. Доступно 46 страниц из 230
А вот наш общий кузен, Михон Грачёв, уже на Рублёвке. Там живёт семья его отца и нашего дядя – Всеволода Михайловича Грачёва. Он генерал-майор полиции, да ещё женат на дочери дипломата Вячеслава Воронова. Само собой, на жизнь не жалуется. Отец его тестя, между прочим, был членом то ли Политбюро, то ли ЦК КПСС. Я в этом не разбираюсь. Знаю только одно – моему дядюшке будто чёрт ворожит по жизни.
Мы с братом тоже не в обиде – кое-какие крохи нам перепадают. А вот в работе поблажек нет – даже наоборот. Генерал Грачёв больше всего боится обвинений в семейственности, и потому гоняет нас, как рабов на плантации, – особенно Богдана.
И своему родному сыну спуску не даёт. Михон учится на юридическом факультете в питерском Универе, а живёт у своей подружки Эвелины. Впрочем, скоро они «узаконят свой секс», как выражается дядя. Уже сейчас полным ходом идут приготовления к свадьбе. У Грачёвых принято гулять до потери пульса. Так женили и Богдана. А я вот дядюшку обидела – расписалась с бывшим мужем по-тихому. И дядя не может мне этого простить. Тем более что сын наш родился за три года до этой свадьбы, и это не прибавило мне дядиной любви.
Короче, на сегодняшний вечер я не наметила никаких важных дел – если не считать таковым ужин в «Полёте». Потом собиралась вернуться в свою квартиру-студию на Парнасе и хорошенько выспаться. Завтра мне нужно быть свежей – в поезде и в гостях у дяди. Там, конечно, и другие люди будут – все уважаемые и нужные. Своя семья тоже не хилая – сын, две дочери, жена, тесть с тёщей. Так что скучать не придётся. Ладно, что дядиных приёмных сыновей там не будет. Такая толпа ни в один коттедж не поместится.
Я уже сладко позёвывала, глядя на часы. Допивала чай, собираясь уходить. Между прочим, отметила, что запахи кухни сегодня очень уж резкие. Раньше никогда такого не бывало. Наверное, задолбалась я не по-детски, очень устала. Несколько ночей спала часа по три, не больше – из-за этих хреновых «клофелинщиков», чтоб их в «Крестах» мехом наружу вывернули!
А ведь и моего «папика» тоже взяли вместе с ними. Вернее, все считали его моим «папиком». И я, по мере сил, старалась это мнение поддерживать.
Отставив чашку и бросив слева от блюдца скомканную салфетку, я направилась к выходу. И у входа лоб в лоб столкнулась с Даней Шипицыным, которого Богдан послал сегодня за моим билетом.
– Привет! – Я очень обрадовалась Даньке – ведь могли и разминуться. – Купил?
– А то! – Шипицын полез за портмоне. – Сюрприз тебе приготовил, между прочим. Приятное с полезным – вот увидишь.
– Какой сюрприз? – Я всегда любила, когда меня эпатировали и удивляли. Шипицын об этом знал. – Про двухэтажный поезд выяснил, как я просила? Неплохо для смены впечатлений. Вот высплюсь по-человечески, тогда и оценю твою фишку…
Мы вышли на улицу, и меня охватила дрожь даже в норковой шубке. Самое интересное, что было тепло для февраля. Эта зима вообще получилась мягкая. Настоящих морозных дней было всего несколько. А сегодня – вообще плюсовая температура. Облачность, морось, туман – как и положено в Питере. И ветер-то не сильный, а пробирает буквально до костей.
В кафе работал телевизор – показывали бал тюльпанов в Голландии. Были на выставке и нарциссы, и гиацинты. Из-за этого настроение стало праздничным, хоть до Восьмого марта оставалось больше недели. Казалось, что я даже ощущаю аромат этого цветочного моря. На улице мне стало легче. Пропала странная тошнота. Я подумала, что сам ветер пахнет тюльпанами. И, значит, уже пришла весна – на два дня раньше календарного срока. Я вся подобралась, выпрямила спину и поплыла лебёдушкой.
– Тут такое дело… – Шипицын смотрел себе под ноги. Он будто решался на что-то, и был страшно виноват передо мной. – Халецкий собирался сегодня «Стрелой» в Москву ехать, но не срослось. В последний момент начальство поменяло планы – из-за этих наших проблем.
– Ну и что? – Я уже всё поняла и закусила губу, соображая, что же теперь делать. Отказываться глупо – факт. Надо менять планы на вечер, причём кардинально. А это очень трудно, когда ноги подгибаются от усталости.
– Вот Богдан и велел переоформить билет на тебя, – подтвердил мои подозрения Шипицын. – А чем плохо? Спальный вагон, всё купе твоё. Халецкий хотел ехать вместе с женой, и её билет не сдал. Пусть тебе спокойно будет. Он ведь понимает, в каком ты сейчас состоянии. На «Стреле» ездила когда-нибудь?
– Вообще-то нет, – промямлила я. – Но она же восемь часов идёт, кажется…
– И чо? – Даниил скорчил глупую физиономию. – Как раз выспаться успеешь. Давай сейчас слетаем к тебе домой. Твою машину поставим в гараж, и – на вокзал. Если подсуетиться, как раз успеем…
– Ну не приживается у нас асфальт! Отвергает его земля российская! – болью констатировал Шипицын, когда наш «Хаммер» провалился одним колесом в промоину, и у нас обоих клацнули зубы. Моя голова мотнулась так, что заболела шея.
Я прижимала к себе серо-розовую сумку с бутылкой витаминного коктейля в правом боковом кармане. Сумка всегда стояла наготове в прихожей – для экономии времени. Мне часто приходилось вот так срываться в ночь – на вокзал, в аэропорт. И при этом было неизвестно, когда именно я смогу вернуться, и смогу ли вообще. О самом плохом, конечно, старалась не думать, чтобы не отвлекаться от выполнения заданий.
– Ладно, Данька, не ворчи. Тут же стройка ещё не окончена. Потом всё будет нормально.
– Потом, может, и будет, – пробубнил усталый и откровенно сонный Шипицын. – Но едем-то мы сейчас. Хорошо, что Халецкий свой джип одолжил. А то пришлось бы пилить на твоей «Вольве», а потом в свой гараж её ставить. В твой-то меня не пустят. А снаружи всё забито под завязку…
– Ничего, поставил бы, не развалился! – беззаботно ответила я, доставая зеркальце и проверяя макияж. Увидев усмешку Шипицына, поглубже надвинула на лоб твидовую кепку. – Между прочим, это называется не гараж, а парковочное место – прямо под домом. А то у нас на улице действительно площадку не найти. Народ из области прёт, а «перехват» крошечный. Теперь, конечно, стало много лучше. «Тачка» под охраной, под крышей – что ещё надо? Кстати, когда Халецкий поедет в Москву?
– В понедельник, второго числа. Между прочим, он, как человек старой закалки, признаёт только «Стрелу». Сказал, чтобы с «Сапсанами» разными к нему и не приближались. Никакого, мол, удовольствия от такой поездки. Тогда уж лучше самолётом.
– «Так чего же ты, сокол, не летел самолётом?» – задорно пропела я цитату из Тимура Шаова, в очередной раз подлетая на вираже. На самом деле мне было совсем не весело. – Дань, ты не гони так – ещё навернёмся. Вроде, и снега нет, а всё равно почему-то заносит.
– И это говорит девушка по кличке Шумахер! – упрекнул Шипицын. На лобовом стекле сверкнули его белые зубы. – Какая-то ты сегодня робкая, Марьяна. Что же я сделаю, если уже двадцать минут двенадцатого? И ещё неизвестно, какие приключения ожидают нас в центре…
– Да, ты прав, Даня. Я действительно очень упахалась. Стала замечать, когда моргаю. А это первый признак того, что в любой момент могу отключиться. По крайней мере, сама ни за что никуда не поехала бы. Вот и сейчас сижу с открытыми глазами и вижу сон…
Ознакомительная версия. Доступно 46 страниц из 230
