Вся картина сложилась уже позже, ибо в тот миг Каролина утратила всякую способность к восприятию. Разрозненные фрагменты громоздились друг на друга, не оставляя времени на осмысление.
Вокруг закричали. Младенец взмыл в воздух. Какой-то человек попытался его поймать, но промазал. Сверток перелетел через перила. Народ кинулся к мосту, вероятно еще сам не зная зачем – поглазеть или помочь. Спеленутый сверток шмякнулся в воду, почти не оставив кругов, и на спинке поплыл по неспешной серой глади, прорезавшей парк. Точно Моисей.
Крики всполошили пушера Паленого и его потенциального клиента в хаки. Они прервали разговор и увидели, как копы, замаскированные под бомжа и бизнесмена, но уже с пистолетами в руках, застряли в толпе, спешившей выручить утопающего либо поглазеть на утопленника.
На своем берегу Каролина застыла у коляски.
– Не надо! Это… – крикнула она, но закончила фразу уже после того, как парень в джинсах и футболке, перемахнув через перила, сиганул в воду, – …кукла! – Вновь зазвонивший мобильник, словно добавил реплике восклицания.
«Объекты уходят!» – завопил голос в наушнике.
Каролина глянула на мост. Паленый и его клиент продирались сквозь толпу зевак, следом – отставшие детективы. Каролина потянулась к пистолету в кобуре за спиной, но сочувствующий народ хватал ее за руки, желая успокоить. Подельники прошмыгнули мимо, Каролина успела лишь вцепиться в рубашку покупателя, но тот вывернулся и ударил ее по шее. Каролина упала.
К ней склонился подоспевший сержант Лейн в наряде бизнесмена.
– Все нормально. – Каролина потерла шею и кивнула вслед преступникам. Лейн, слава богу, кинулся вдогонку. Вновь затренькал мобильник. Каролина сообразила, что все еще сжимает его в руке. Очумело посмотрела на дисплей. Потом встала, отряхнулась и поднесла телефон к уху: – Да.
– Привет, малыш.
Джоэл.
– Как там облава?
Каролина выключила мобильник.
Из фургона выскочили еще два детектива, но они слишком замешкались, да и были совсем в другой стороне. Наблюдать за провалом операции больше не было сил, и Каролина отвернулась к безмятежной реке. Герой уже спас куклу, предназначавшуюся в подарок Каролининой племяннице, и греб к берегу, держа пупса за пластмассовую ручку. Зрители на мосту все равно наградили его аплодисментами, а он смущенно поежился.
Каролина догадывалась, какие мысли его обуревали: герой он или нет, если ребенок не всамделишный? Для нее вопрос стоял еще острее: ладно, младенец, коляска, тренировочный костюм – все липовое, камуфляж, а как насчет одиночества и тоски по чему-то иному? Они-то настоящие?
2
Прибрежный парк, раскинувшийся по берегам реки, охватывал сотню акров вокруг Споканских водопадов, включая холмистый остров посреди каменистого протока. Для выставки «Экспо-74» бывшую сортировочную станцию преобразовали в парк, которому было не суждено стать сердцем города, как горькому пьянице не судьба завязать. Остался просто парк с дорожками и пешеходными мостиками, бельведерами и аттракционами, подъемником, часовой башней и старомодной каруселью. Когда в этом оазисе покоя, весьма популярном у горожан, наркодилер стал сбывать свой товар, детективы из особого отдела решили, что после однодневной слежки легко арестуют злодея.
Но операцию изгадили, и парк стал головной болью. Холмистый, утопавший в зелени массив предлагал дюжину лазеек, через которые его можно было спокойно покинуть, и потому преступников искали малыми силами и не слишком рьяно. Через час сержант Дэрил Лейн дал отбой, но сам, все в том же тесном деловом костюме, еще около часа бродил по парку. Каролина боялась посмотреть ему в глаза. Первыми отбыли патрульные, затем прикомандированные в помощь сыщики из других отделов. Остались сержант Лейн в пропотелом костюме и бомж Геррати. А еще Каролина. Она сидела на ступенях карусели и смотрела на стариков, кормивших уток. Волоча ноги, подошли Лейн и Геррати.
– Ты не виновата. – Тон сержанта подразумевал обратное. Лейн невидяще уставился мимо Каролины, потом встряхнул головой. – Мы сваливаем. Я не стал вызывать собак.
Он и Геррати попятились, словно боясь заразиться.
– Слушай, не бери в голову, – помолчав, добавил сержант. – Ну и хрен с ним, что целый день промаялись.
Каролина не ответила. Помявшись, Лейн зашагал прочь, следом Геррати в засаленных штанах и рубашке. Малый обожал облик ханыги. Он весь преображался, облачившись в грязные джинсы и черную футболку, разлохматив стянутые в хвост волосы и закинув за спину здоровенный рюкзак. Наверное, в этом и было главное различие между Каролиной и прочими сыщиками особого отдела. Тем нравилось лицедействовать, дурача народ. Перевоплощение их вдохновляло.
Каролина думала, ей тоже понравится. Конечно, после двух лет в отделе имущественных преступлений интересным покажется все, что не связано с поиском украденных магнитол. Но оказалось, она иначе устроена. Новые коллеги были хитры и двуличны, как отчаянные наркоманы, за которыми они охотились. Зачастую сыщики сами превращались в наркоманов. Каролина могла примириться с отчаянностью, но ее воротило от хитрости и притворства. И еще больше – от скрытой под ними правды. Ну вот, скажем, ребенок. Куклу она купила в Сан-Франциско для племянницы, коляску отыскала на рекви-зиторском складе. Спору нет, камуфляж негодный, причиняет душевные страдания, отвлекая от работы. Правда, она думала, все ограничится ее переживаниями. Публичного фарса не предполагала.
Растопырив колеса, коляска стояла рядом, точно малыш, ожидающий выволочки. Каролина ее пнула, и коляска опрокинулась. Второй раз за день оттуда вылетела кукла. Но теперь хоть не угодила в реку.
– Вас арестовать за мусор или за жестокость к ребенку?
Каролина медленно обернулась, сощурившись от бившего в глаза солнца. Человек читался силуэтом. Вот уж у кого безошибочное чутье на паршивое настроение.
– Здравствуйте, сержант Дюпри.
Человек вышел из солнечного ореола и, присев рядом на ступеньки, расплылся в улыбке. Вот эта его ухмылочка особенно раздражала. Когда он улыбался, глубокие морщины на его худом и узком, прямо-таки длинном лице разглаживались и главными становились глаза, небесная синь которых вдруг порождала совершенно ненужные желания.
– Валяйте, – буркнула Каролина. – Наверное, вам есть что сказать. Или еще не слышали?
– Нет, слышал. Думаю, это уже попало в сводку. Поллард обмочился, когда узнал.
– Прекрасно. Значит, все не зря. Распотешили толстозадых в убойном отделе.
Дюпри посмотрел на нее поверх маленьких прямоугольных очков:
– Знаете, только психи казнятся из-за подобной ерунды. Чокнутые, которые беседуют с собой и мнят себя Спасителями.
– Я не казнюсь. Просто чувствую себя дурой.
– Да? И правильно. Вышла глупость. – Дюпри откинулся на локти, глядя на безмятежную реку. – Ну и плюньте.
