Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 157
На самолете засверкали вспышки, к Тихону и сопровождающему ему «вохровцу» потянулись дымные шнуры трасс, а потом по земле ударили пули, взбивая фонтанчики земли.
Испугаться Тихон не успел: по нему стреляли первый раз в жизни, и все случилось неожиданно, в секунды. Он так и застыл столбом. А вот конвоиру не повезло: несколько пуль попали в него, сбив его с ног.
Самолет сделал горку, и Тихон увидел на его борту свастику. Ё-мое! Это что, настоящий немец? Истребитель Ме-109? Шок был такой, что он не мог сдвинуться с места.
Следом за истребителем показалось еще несколько точек. Приблизившись, самолеты встали в круг, передний начал пикировать, и от него отделились темные точки. Раздался взрыв, еще один…
Самолет У-2, стоявший на крайней стоянке, вспыхнул.
И только тут до Тихона дошло: это не игры, все реально! Он упал на землю и на четвереньках пополз в сторону леса – с началом бомбежки стало по-настоящему страшно. Но в душе он все равно не верил, что это все всерьез. Ему казалось, что все ненастоящее, как в компьютерной игре. Пройдет пять минут, конвойный встанет, отряхнет пыль с гимнастерки, и они вместе посмеются.
Но самолет на стоянке горел взаправду, и от него шел жар, ощущавшийся на расстоянии. Полотняная обшивка сгорела быстро, обнажив деревянные шпангоуты, как ребра скелета.
А пикировщики заходили снова и снова, сбрасывая бомбы на краю аэродрома, видимо, там была какая-то цель. В той стороне здорово грохнуло, наверняка бомба угодила в топливохранилище или склад боеприпасов.
Тихон, укрывшись под деревьями, потерял счет времени. Сколько продолжался налет, пять минут или тридцать? Взрывы следовали один за другим, в разных концах аэродрома поднимались столбы дыма от горевших зданий и техники. А еще вселял страх заунывный вой сирен пикировщика.
Наконец самолеты со свастикой улетели.
Некоторое время Тихон еще лежал. Вдруг это обманный ход немцев и самолеты еще вернутся? Однако потом поднялся, отряхнул от пыли комбинезон и попытался понять, что же с ним произошло. То, что он оказался на войне, сомнений у него уже не вызывало. Но как? Ни машины времени, ничего другого, что способствовало этому, у него не было. И не галлюцинации у него, все, что он видит вокруг – горящая и разбитая техника, убитые люди, – все правда. И пока не поздно, решил он, надо выбираться назад тем же путем. На дельтаплане попал сюда, на нем же и обратно. Скорее всего, он попал в петлю времени, в другое, параллельное измерение. И стоит ему взлететь, как он вернется в свое время.
Тихон побежал к дельтаплану. И тут его ждало разочарование: крылья аппарата были изрешечены осколками, двигатель разбит и ремонту уже не подлежал. Да и можно ли было ожидать чего-либо другого? Крылья из синтетической ткани, яркие, сверху бомбардировщикам видны хорошо, вот кто-то из немцев и сбросил бомбу, угодившую рядом с его аппаратом.
На глаза навернулись слезы. Он так любил свой мотодельтаплан, который подарил ему много счастливых минут полета, парения в воздухе. Это ведь как у ребенка отобрать любимую игрушку.
Тихон стоял в растерянности. Что делать, куда идти? У него здесь ни знакомых, ни денег, ни документов. Даже страна другая, не Российская Федерация, а СССР. И хоть вокруг свои люди, родной язык, а получается – предки, деды и прадеды. А еще подосадовал на себя – мало интересовался историей своей семьи. Знал, что корни смоленские, его предки издавна здесь жили. Только где их искать? Да и найдет если чудом, что им скажет? И кто поверит, что он, Тихон, их потомок? Выходит, куда ни кинь, всюду клин.
Из состояния ступора, растерянности его вывел властный окрик:
– Боец, ко мне!
Тихон обернулся. В полусотне шагов стоял командир в форме синего цвета, и обращался он именно к нему.
В армии Тихон служил – в автобате, один год. За весь срок службы стрелял из «калашникова» десятью патронами, но уставы строевой и караульной службы помнил.
Подбежав, он вытянулся по стойке «смирно»:
– Здравия желаю!
Ладонь в приветствии к «пустой» голове не прикладывают, и потому он вытянул руки по швам.
У командира две шпалы на петлицах и красная суконная звезда на левом рукаве. Насколько помнил Тихон из истории и кинофильмов, такая звезда – знак принадлежности к политработникам.
– Какой налет, курсант?
Тихон сообразил. Не о вражеском налете речь, а о его часах, проведенных в небе.
– Пятнадцать часов.
– Самостоятельно управлять умеете?
– Так точно!
– Казарму летчиков и штаб разбомбило, надо вывезти в тыл знамя части и документы.
– Слушаюсь! Только на чем?
Знамя части – ее символ, святыня – это Тихон еще во время «срочной» усвоил.
– В дальнем правом углу стоит невредимый самолет. К полету готовился, да летчик с механиком погибли.
– Слушаюсь!
– Прогревай мотор и жди. От самолета – ни на шаг…
– Карта полетная нужна и конечный пункт назначения.
– Все посыльный доставит.
Командир повернулся и ушел. Тихон же поплелся в дальний правый угол. Вот влип! Он же самолетом не управлял никогда!
Хотя У-2 и был примитивен, летные качества его были высокими, и стоило на разбеге набрать 65–70 километров, как он взлетал сам. Прощал неопытным пилотам самые грубые ошибки, в штопор сваливался только при условии потери скорости почти до нулевой и выходил из него быстро. В полете держался устойчиво, брось ручку и педали – сам будет держать курс и горизонт.
Тихон подошел к самолету в смятении. Боязно было – а ну как не справится? Забрался в кабину. Ха! Да здесь приборов не больше, чем у добротного дельтаплана. Указатель скорости, вариометр, манометр давления масла в двигателе и указатель температуры. А тахометр и вовсе на средней стойке, за кабиной. Так, педали, ручка горизонтальных рулей… А еще бензокран да справа – ручка заливного насоса.
Проще не бывает, освоился за десять минут. В кино видел, что для запуска надо прокрутить винт, – так и мотор дельтаплана можно запустить таким же способом.
За ознакомлением с кабиной он не заметил, как к самолетику подошел молодой лейтенант в сопровождении политрука. На груди у лейтенанта автомат ППД, за спиной – туго набитый «сидор», как называли вещмешок. По-хозяйски забросив «сидор» в заднюю кабину, лейтенант забрался в самолет.
Но Тихон повернулся к нему:
– А винт кто крутить будет?
Лейтенант стал выбираться из кабины, а Тихон обратился к политруку:
– Вы мне карту полетную обещали и пункт посадки.
– Нет карт, сынок, все сгорели. Смоленск рядом, а от него по железной дороге на восток держись. Как увидишь любой аэродром, садись. А дальше уже дело лейтенанта.
– Слушаюсь!
Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 157
