— Чарли, пожалуйста, поторопись.
— …если они умирают от мочи, люди могли бы опрыскивать мочой сад.
— Чарли!
Дверь открылась очень медленно. Чарли улыбался, все еще пытаясь натянуть шорты на идеально стройные ножки. Он был шоколадного цвета, голова покрыта выгоревшими золотисто-каштановыми кудряшками; мальчик четырех с половиной лет, такой симпатичный, что хочется его съесть. Она не удержалась и обняла его. Он тоже рос, теряя нежную детскую пухлость. Под сияющей гладкой кожей угадывались худощавые очертания мальчишеской фигуры. Она убрала его волосы с лица.
— Ты мой последний маленький малыш, — промурлыкала она, с наслаждением вдыхая его запах. От него пахло щенком.
Он скорчил рожицу.
— Я не малыш. Я взрослый мальчик, — негодующе пробасил он. — Оказывается, моча может очень пригодиться в хозяйстве.
Сара кивнула.
— Подумай об этом на досуге. Только не надо проводить практические эксперименты. Пойди-ка… — Она задумалась: чем бы его занять? — …Пойди-ка посмотри, не нужна ли папе помощь?
— Я это слышал, — огрызнулся Крис с первого этажа. — Ты нашла шту…
Сара мгновенно закрыла дверь ванной, защелкнула задвижку и включила душ. Освобождаясь от легкой летней одежды, она решила, что настало время вспомнить, что написано в их брачном контракте мелким шрифтом. Должна же быть какая-то гарантия мужа относительно возврата денег.
Когда Саре в глаза попало мыло, она обнаружила, что кто-то забрал все полотенца, и ей пришлось вытираться грязной блузкой. Через дверь раздался голос Джека: он так и не нашел свою футболку в корзине с глаженым бельем. Шорты нашлись под кроватью. Он говорил возмущенно, видимо, подразумевая, что она засунула их туда нарочно. Вдобавок ко всему, Чарли использовал последний рулон туалетной бумаги.
— Вечеринка в новом доме Моники, да? — Крис заваривал чай, когда Сара продефилировала по лестнице в новых босоножках. Он говорил, не оборачиваясь, в пустое пространство. Иногда ей казалось, что он говорит без умолку, даже не замечая, что она его не слушает.
— Да, она купила новый дом в Бартоне.
— Тогда проблема отпадает, — сказал он, запихивая в рот кекс. — Можешь взять Чарли с собой. Моника будет не против. Она любит детей. А я, когда закончу с делами, пойду к Барри.
Сара изо всех сил постаралась подавить негодование, ярость, убийственное бешенство и произнесла как можно более невозмутимым тоном:
— Извини, Крис, я не могу. Почему бы тебе не взять его с собой?
Крис возился над столом, рассыпая чайные листья и сдобные крошки, и продолжал говорить, будто она не произнесла ни слова:
— Да, в холодильнике что-то протухло. Запах отвратительный. — Он обернулся с кружкой в руке. — Господи, ты же не собираешься в этом пойти? Что у вас там, сборище проституток-пенсионерок? И что ты сделала с волосами?
Лицо Сары стало пунцового цвета. Обычно она одевалась консервативно, но в «Петермонде» на Хай-стрит была распродажа, и на это маленькое черное платье цена была снижена на пятьдесят процентов, потому что нижний шов отошел. Всего за пару минут она подшила платье: очень простое, но шикарное, скроенное по косой, чуть выше колена, с длинными рукавами и круглым вырезом. Свои темные волосы, доходящие до плеч, Сара уложила мягкими пышными кудряшками.
Она долго сомневалась, покупать ли платье, даже когда ассистентка в магазине, которая была похожа на модель с обложки журнала — в костюме из мятого льна и с белоснежными фарфоровыми зубами, — сказала, что платье будто на нее сшито. Оно подходит к ее волосам и свежему летнему загару, к тому же каждая уважающая себя девушка обязана иметь в гардеробе по меньшей мере одно маленькое черное платье. Она может надевать его по любому случаю. Сара покрутилась перед зеркалом в полный рост, чувствуя себя взрослой, роскошной женщиной, и ни капельки — затюканной мамашей.
Девушка задумчиво ее оглядела.
— Все, что вам нужно, — какое-нибудь красивое украшение, простые босоножки и правильная помада. К черному платью нужна помада выразительного оттенка.
Крис все еще смотрел на нее через кухню. Сара почувствовала, как в горле набухает комок, и разозлилась на себя за то, что его слова так ее обидели.
— Моника такая… такая… утонченная. — В захламленной кухне ее слова прозвучали нелепо.
— Брось, Сара, я же пошутил. Где твое чувство юмора? В любом случае, ты должна выглядеть естественно. Тебе гораздо лучше в джинсах и футболке, чем в этом идиотском… — Он махнул кружкой в ее сторону, а свободной рукой почесал живот в том месте, где жирная складка свисала над ремнем. — Оно не идиотское, конечно, но слишком уж выпендрежное. В машине полно кошачьей шерсти, ты вся будешь в ней.
— Я же просила тебя пропылесосить вчера, — сказала она, пытаясь проглотить комок. Если она заплачет, макияж поплывет.
— Послушай, Сара, когда же я мог успеть? — с обиженным видом произнес он. — И тебе нужно залить бензин. Хочешь перед уходом посмотреть, как сохнет строительная пена?
Сара покачала головой. В кухню вошел Джек. Она боялась говорить.
— Мы едем или нет? — У его бермуд был такой вид, будто их сняли с разложившегося трупа, а на растянутой футболке красовалось большое жирное рыжеватое пятно.
— Ты же не собираешься ехать в этой одежде? — изумленно спросила она.
— Я не виноват, что ты ее не постирала, — ответил он, ковыряя пятно.
Позади него появился Чарли в надетой задом наперед бейсболке, которая была ему велика. Он тащил огромный пакет с комиксами, игрушечными машинками и фломастерами.
— Папа сказал, что я поеду на вечеринку для старых занудных теток, — весело крикнул он, усаживаясь на свободную табуретку. — Мы едем или нет?
— Бабушку не расстраивай, — сказала Сара через плечо, проезжая по главной дороге и поглядывая на стрелку уровня бензина. Не может быть, чтобы на десять фунтов залили так мало. Наверное, шланг засорился, подумала она.
Сжимая пакет с сокровищами, Чарли задумчиво посмотрел на нее в зеркало заднего вида и закусил губу.
— Но я так хотел посмотреть на жирных старых теток.
— Не выйдет, — отрезала Сара. — Я сказала бабушке, что когда папа закончит работу у Барри, он приедет за тобой на фургоне, но если будет слишком поздно, останешься у нее на ночь. Хорошо?
До дома своей матери Саре пришлось сделать крюк в двадцать миль, проехав еще пять миль в противоположном направлении до заправки «Бердетс», где она всегда заправлялась по настоянию Криса, потому что бензин там был на два пенса дешевле.
Она не переоделась из принципа, но теперь уже сомневалась по поводу платья. Не слишком ли она вырядилась на новоселье Моники? Что если остальные придут в струящихся туниках из индийского хлопка и платьях от Лоры Эшли? А вдруг окажется, что Моника затеяла барбекю, и все будут в шортах и футболках из экологически чистого материала? На съезде с Хай-стрит Сара одернула юбку на бедрах. Если бы она принялась искать другой наряд, они бы опоздали: правда, куда именно опоздали, было уже сложно сказать.
