Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
– Попали? – поправив микрофон около рта, спросил я.
– Из окна вывалился…
Значит, бандитов осталось только четверо. Взвод сразу успешно включился в бой.
Другие солдаты взвода тем временем перебежали под прикрытием БМП, специально закрывшей пролом в стене, мимо этого пролома на другую, безопасную сторону, и заняли позицию там. Так освободили от дел и второго мента.
– Нафаня! – тихо позвал я командира третьего отделения младшего сержанта контрактной службы. Это не кличка, я не люблю, когда офицеры солдат зовут по кличкам. Такое обращение допускает некоторую долю панибратства, что мне не кажется обязательным в отношении солдат и их командира. Нафаня – это фамилия младшего сержанта.
– Я! – отозвался Нафаня чрезмерно громко, и я убавил звук в своих наушниках.
– Оператором-наводчиком пошел…
Я дал команду и тут же увидел, как Нафаня сделал знак БМП. Механик-водитель уже опустил свой люк и наблюдал за происходящим или просто через «перископ», или через монитор, и знак младшего сержанта увидел. БМП сдвинулась вперед, командир отделения тут же ловко забрался на броню и нырнул в командирский люк, который ему открыли как ближний. Перебраться на место оператора-наводчика внутри машины несложно, да и необходимости нет, поскольку все функции стрелка дублируются с командирского места. Так и переговоры с механиком-водителем вести легче. Основное действие началось, как только я дал команду:
– Из двух пушек осколочными по окнам…
Боевая машина пехоты сразу «попятилась», одновременно развернулась башня, и тут сразу шесть автоматов начали «плеваться» короткими очередями. Бойцы, занявшие позицию по обе стороны пролома в заборе в три этажа с каждой стороны – в положении «лежа», «с колена» и «стоя», прицеливались через «наглазник» и били в шесть стволов хлесткими, как удары плеткой, очередями. Причем, как и полагается при таком «раскладе», с одной стороны стреляли абсолютные правши, с другой только левши. «Наглазник» умел работать на любой глаз. А сама необходимость стрельбы для меня, даже не выглядывающего в пролом, была очевидной. Кто-то из бандитов понял, что пушка БМП сейчас начнет стрелять, и решил на опережение сделать выстрел из гранатомета.
– Готов! – сообщили солдаты, подтверждая мое мнение. – В оконном проеме повис. Гранатомет наружу выронил.
Солдаты моего взвода знают, что им делать, не дожидаясь команды.
Если бы они докладывали мне, если бы ждали моего решения, то бандит мог бы успеть сделать выстрел. С такого расстояния промахнуться из гранатомета невозможно. А боевая машина пехоты – это не танк, и броня у нее недостаточно сильная, чтобы выдержать такой удар.
– Молодцы… – похвалил я.
И тут же все шесть автоматов заговорили снова.
– Что там? – спросил я.
– Кто-то изнутри пытается снять со спины бандита «подсумок» с гранатами для «РПГ».
– Не позволять! У них, похоже, еще одна туба есть… Нафаня! Ну…
И в ответ на мой подгоняющий окрик сразу заговорили пушки. Главное орудие БМП сделало один выстрел, автоматическая пушка дала короткую проверочную очередь, за ней вторую, уже более основательную. После такого обстрела дома внутри можно было, я думаю, собрать несколько ведер осколков. В живых там остаться не мог никто. Из дома повалили дым и пыль, но открытого огня видно не было.
– Вперед! – дал я команду. – Если будет пожар, сразу потушить. Так приказали.
Взвод перебежками, под прикрытием автоматных очередей, устремился к дому. Здесь было не такое расстояние, чтобы одна группа перебежала, потом залегла и начала прикрывать перебежку второй. Здесь первая группа сразу, без остановки, оказалась у стен, и бойцы один за другим, помогая один другому, забирались в окна. Изнутри никто не стрелял. Некому было…
Я подошел уже неторопливо. Остановился около дома, и в этот момент в метре от меня взорвалась граната в упавшем «РПГ-7». Я как раз этот гранатомет и рассматривал. Заряжен он был кумулятивной гранатой «Луч» девяносто третьего калибра. БМП, без сомнения, столкновения с такой гранатой не выдержала бы. Это было последнее, что я осознал в тот момент…
* * *
Как долго я находился без сознания, осознать сам я не мог. Граната была кумулятивной, и хотя бы в этом мне повезло. Осколочной гранатой мне просто оторвало бы ноги, не защищенные бронежилетом. Как и все, что ниже бронежилета и что порой бывает необходимым каждому мужчине. Приятного мало. А так меня только жутко швырнуло и ударило о стену взрывной волной. Мой шлем выдержал удар, а вот голова – нет. Но это я узнал уже от врача, который сидел рядом со мной, когда я на медицинской «каталке» лежал и, несмотря на жуткую боль во всем теле, и особенно в голове, сумел сообразить, что я лечу в вертолете. Я слишком много для своих молодых лет летал в вертолетах, чтобы не осознать это, чтобы не узнать характерный, слегка хлопающий звук, издаваемый то ли винтами, то ли вертолетным двигателем. Кстати, так получилось, что и в сознание я уже во второй раз возвращался в вертолете. В первый раз чуть больше года назад. Тоже с Северного Кавказа вывозили. И потому, проводя аналогию, я спросил врача:
– В Краснодар?
– В Краснодар, – подтвердил он. – Откуда знаете?
– Уже вывозили раз.
– Тоже контузия?
– Пулевое. В бедро. Пуля артерию задела, но не порвала. И потому какие-то сложности были. В Махачкале оперировать не стали. У них хорошего специалиста не было.
– Вы разговорились. А у вас сильный ушиб черепа как раз в зоне речевой активности мозга.
– Это еще не ушиб мозга… Слава Богу…
– Тем не менее сотрясение сильнейшее. Боялись, что вы речь потеряете.
– Я вообще-то всегда немногословным был. Привык с солдатами знаками общаться.
– Я не солдат. Со мной можете говорить. Только уловите момент, когда голова уставать начинает, и тогда молчите.
Я замолчал, потому что голова у меня от разговора начала просто разваливаться на осколки. Врач сопровождения моего молчания не оценил, несмотря на свой же совет.
– Вы меня поняли?
Я опять промолчал. Тогда только и врач понял.
– Хорошо, отдыхайте. Лучше было бы вам заснуть. Из шокового состояния лучше выходить медленно. Хотите, я укол поставлю?
– Не хочу, – просто ответил я, не объясняя, что с детства терпеть не могу всякие уколы. Заснуть я всегда могу просто по приказу собственной воли. Я приказал себе, закрыл глаза, и то ли в самом деле уснул, то ли снова потерял сознание. Не знаю…
Скорее всего я сознание терял, потому что иначе я проснулся бы, когда меня из вертолета выгружали, когда везли в госпиталь. А так, в бессознательном состоянии, я проспал до того, как проснулся в палате, где меня не на кровать выгружали, а с кровати перегружали на «каталку», чтобы отправить куда-то. Я предположил, что в операционную, но одна из трех медсестер, что занимались моей нелегкой персоной, меня успокоила:
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
