Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
– И скажи мне, Кис, зачем, в таком раскладе, детей заводить? – продолжал Серега. – Их ждет такая тоскливая участь, что, по-хорошему, из любви к этим самым детям, не стоит их производить на свет! Разве я не прав?
– Мои дети… – осторожно начал Алексей, – они уже родились. И обсуждать вопрос, стоило ли их производить на свет…
– Лех, извини, я на тебя не намекал… Я просто… Я вот думаю: жениться, детей народить, – зачем? Мне кажется, что грядущие поколения ждут только страдания! А уж их родителям и того пуще. Тут за чужих детей иной раз с ума сходишь… Помнишь, как мы твоих двойняшек искали?[1]Я думал, рехнусь… или инфаркт хватит. А я ж им не родитель! Представляю, если бы мои собственные были!.. Так зачем мне потомство, согласись? Чтобы на муки его обрекать? Планета наша свихнулась: у нее климакс. То ей слишком жарко, то слишком холодно… А что, всему свой возраст, даже планетам! Все стареют: люди, звери, растения, камни… Звезды и планеты…
Серега сделал знак официанту, чтобы принес новую кружку.
Алексей, кажется, понимал, о чем вел речь дружбан: вечный холостяк, он с возрастом все чаще задумывался о семье… Но, испытывая непреодолимое отвращение к брачным узам, Серега Громов пытался обосновать его философски.
– Земля наша стареет! Мы это со школы знаем, – но вроде бы оно должно случиться через миллион лет? Или миллиард? Все равно. Такие цифры за пределами нашего понимания. Миллион, миллиард – это не скоро! А вот оказалось, что скоро. Что сейчас. Сегодня! Через три года у нас посреди Москвы вулкан вдруг вздрючит – что делать будем? Куды бежать? Как детей спасать?
– Не знаю… Ты мне тут рисуешь голливудский сценарий катастроф… хотя нет, не голливудский, потому что у них всегда детей спасают… А если вулкан вздрючит посреди Москвы, тогда никто не спасется… Но с чего это тебя так разобрало, Серег? Вулкан, экологи, конец света… Ты ненароком не собираешься отцом стать?
– Я?!
– Тогда чего тебя повело?
– А что, ты не видишь, к чему мы идем? К керосинкам и свечкам?!
– Громов! Говори, что случилось!
– Ничего… – Он выхлебал половину четвертой кружки пива. – Я тебе про будущее толкую!
– А я про настоящее. Что стряслось?
– С чего ты взял?
– Ты позвал меня в кабак, что уже само по себе редкость. Мы сто лет дружим, но общаемся больше по делам, согласись…
– Ну.
– А тут вдруг ты меня зазвал «пивка попить».
– И что с того? Жарища какая, а тут прохладно. И пивко холодненькое!
– Последний раз мы с тобой пили так пивко года три назад, если не больше.
– И что, блин, детектив хренов, ты тут ищешь?!
– Да уже нашел. Что-то у тебя стряслось на личной почве. Давай колись.
Серега не ответил, принялся дохлебывать пиво и тут же махнул рукой, чтобы принесли ему пятую кружку.
Кис подождал. Кружку принесли, и Серега уткнулся в нее носом, выпачкав его в пене.
И вдруг заговорил с напором, словно его прорвало:
– Девка тут ко мне явилась… И понесла, что она моя дочь! Слышь, Кис, дочь! Да я с пятнадцати лет предохраняюсь – какая, к черту, дочь?! Так хуже того, явилась с младенцем…
– Та-а-ак, – произнес Алексей и утянул от Сереги пятую кружку к себе. – Ну-ка, поподробней с этого места!
– Да чего поподробней? Выхожу сегодня из подъезда, как бросается ко мне девица с ребенком на руках. И голосит: «Папочка, наконец я тебя нашла!» При этом моего адреса ни в одном справочнике нет, сечешь?! – кипятился Серега. – И дальше заявляет: «А вот твой внучек, папочка!» И тычет мне что-то запеленутое в руки!
– А ты?
– А я ей обратно это сунул. И сказал, что детей у меня нет и быть не может!
– Не спросил, с чего она взяла?
– Спросил. Она сказала… Будто б я познакомился с ее мамашей на дискотеке, а потом провел с ней ночь… И от меня у нее родился ребенок – то есть девка эта, получается… А она родила хрен знает от кого, и теперь маманя ее из дому выгнала, – так она ко мне решила прийти!
– Серега, погоди… Давай по порядку. Как насчет знакомства на дискотеке с последующим пересыпом?
– Да разве все упомнишь? Девке лет восемнадцать на глаз, выходит, девятнадцать годиков назад дискотека та была! Ты чего, Кис, с такими вопросами?
И то верно. Серега был зело хорош собой, а уж обаяния так вообще море. Женщин он просто околдовывал, не прилагая к этому ни малейших усилий. Несмотря на то, что Алексей вполне объективно наблюдал это обаяние, он все равно мало понимал суицидальные наклонности особ женского полу, кидавшихся в объятия Сереги: на его взгляд, у дружбана на лбу написано, что рассчитывать можно в лучшем случае на несколько месяцев лирическо-постельных отношений, не более…
– Иными словами, никаких воспоминаний о связи с той девушкой, которая ныне является матерью явившейся к тебе мадонны с младенцем?
– Никаких.
– И ни одной существенной детали она тебе не выдала?
– Нет.
– Ладно, едем дальше. Внешнее сходство у нее с тобой есть?
– Да я не разглядывал…
– А младенец?
– А чего младенец? Сунула мне в руки конверт, в нем маленькое лицо розовое, – чего ты хочешь от меня?
– Не кукла хоть?
– Да нет, живой вроде…
– Точно живой? Глазки открыты были? Смотрел на тебя?
– Спал.
– Так откуда ты знаешь, что живой? Что не кукла? Или… или что не мертвый?
– Типун тебе на язык! Теплый сверток был…
– От ее рук мог нагреться.
– Ексель-моксель…
– Короче, чего от меня хочешь?
– Пиво отдай!
– Хрен тебе. Уже и так язык заплетается.
– Сволочь. А чем ты можешь помочь?
– Не знаю.
– Тогда пиво отдай.
– Я могу попробовать разузнать об этой девке… Если дашь за что уцепиться.
…Шантажируя друга пятой кружкой пива, Алексей все-таки добился признания: Громов за девушкой проследил и увидел, что та вошла в парикмахерскую в двух кварталах от его дома. Больше Громов разузнать не смог: уже опаздывал на совещание.
Кис так и не отдал ему недопитую пятую кружку. Загрузив Серегу к себе в машину, он довез друга до дома, где благополучно доставил его в квартиру. А себе назавтра дал задание: съездить в ту парикмахерскую, в которой скрылась девица с ребенком.
…Никаких других дел на сегодня не намечалось, никаких клиентов не наблюдалось, никуда бегом бежать не требовалось, и жара в этот ранний час еще не приступила к новому пыточному сеансу. Иными словами, утро было блаженным, неспешным. Алексей наслаждался легкой дремой, несмотря на набег двух резвых котят – двух его малышей-двойняшек, забравшихся в родительскую постель. Лизанька играла с папой в «доктора», норовя ему сделать укольчик в плечо шприцем из детского набора; тогда как Кирюша уселся на него верхом, возя по груди Алексея пожарную машинку, – груди широкой и вполне удобной для того, чтобы представить, что это городская площадь. При этом он тоненько завывал, изображая сирену.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
