Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
В этот раз девушка не стала кричать. Сдавленно ойкнула, рассмотрев, обо что именно она споткнулась, и схватилась за горло. Ей на мгновение показалось, что кошмары, снившиеся ей десять лет подряд, стали явью. Пред глазами поплыл багровый туман, а в уши будто набили вату. Потом в кошмарную марь ворвались крики младших сестер и громкий голос отца:
— Да заберите кто-нибудь эту чертову птицу! Ро-о-он! Дьявол тебя побери!
— А он тут при чем? — мало кто осмеливался вставлять слово в разговор, когда барон Тейт гневался. Одно из двух — либо Эдгар был плохим дипломатом, либо слишком смелым, не по годам.
— Да потому что птицу явно ударило разрядом, — барон поднял ворона за огрызок крыла и ткнул почти в самое лицо гостю. — Значит, пробило купол над домом! А это чья вина — Рона, чья ж еще. Но и ты хорош, выскочка нашелся, а?! Помню, папаша твой так же любил якшаться с простолюдинами и защищать их!
Алекс, первым прибежавший на шум, не сдержал самодовольной, гаденькой улыбки. Уж он-то никогда не позволял себе перечить дядюшке.
Через полчаса Анна пришла к сестре в спальню и молча протянула ей желто-серую почтовую карточку.
— Что это? — Джулия протянула дрожащую руку из-под одеяла. Она все никак не могла успокоиться, несмотря даже на опийные капли.
— Подобрала там же, на балконе. Посмотри на дату.
Серые разводы на карточке оказались не типографской краской, а следами пепла. Джулия перевернула картинку с цветущим кустом жимолости и летним желтым зонтиком и прочла: «Будем на следующей неделе, думаю, успеем к равноденствию». Сентябрь тысяча восемьсот девяносто седьмого.
* * *
— Будем рассуждать логично, — Джулия с ногами забралась на широкую доску садовых качелей и откусила от яблочного пирога. Пожалуй, было не слишком вежливо сбегать так быстро с утреннего чая, но ей просто необходимо было побыть в одиночестве на свежем воздухе. И обдумать происходящее. Это только в детстве для борьбы со страхом хватает визга и слез в три ручья, а в шестнадцать лет нужно уметь справляться с ним рационально. Ра-ци-о. Любимое слово ее любимого учителя динамики Коррингтона.
— Итак, будем думать логично. Если принять во внимание совпадения и случайности, то виноват принц. То есть Эдгар. Тогда мне не стоит прыгать к нему в объятия из окна и уж тем более — уезжать в закат. Или рассвет, — она раскусила попавшее на зуб яблочное зернышко и прикрыла глаза. Посмотрела на кружащиеся в воздухе листья из-под длинных ресниц. — Еще это вполне может быть Алекс.
Тот со вчерашнего дня упражнялся в остротах насчет механистов, «ведь в них просто идут те, кто так и не научился управлять разрядами, верно, Эдгар?»
— Или папа, который до сих пор лелеет мечту выдать меня замуж за графа Кервуда.
«Понимаешь, милая, — барон Тейт разговаривал с женой, не замечая пару дочерниных любопытных ушей в дверях библиотеки. — Дружба дружбой, я Монтгомери с детских лет знаю, но все же брак — это дело слишком серьезное. Надо тянуться вверх, а не потакать пустым эмоциям, так ведь?»
— Или сестра, которая мне просто завидует.
Накануне, за ужином, Анна смотрела на Эдгара, широко распахнув глаза и даже приоткрыв рот. «Это же принц, — когда тот спешился, она дернула сестру за платье и вытерла слезинку. — Настоящий принц. Не игрушечный. И она приехал за тобой. А я, я…»
— А я чувствую себя марионеткой, — Джулия поежилась, спустила ноги вниз и оттолкнулась. Качели дернулись вперед. Затем плавно ушли назад. — Только не знаю, кто меня держит за ниточки.
* * *
Туча наползла после полудня, небо стало низким и серым. В воздухе запахло озоном, и младшие девочки, вереща от восторга, бросились на балконную галерею — пробовать разряды. Какой бы хорошей ни была сеть в имении, ничто не могло сравниться с настоящей природной статикой. Поговаривали, что в королевском дворце и в Вестминстерском аббатстве проводка давала такое же напряжение, как и гроза, но мистер Коррингтон в свое время сказал ученицам — «враки». Мол, лет через сто в такое можно поверить. А пока — вряд ли.
Ныряя в облаках, на юг летел птичий клин. Порывами ветра уносило вдаль трубные крики.
У Джулии заболела голова, и она решила прилечь. Вошла в комнату, откинула покрывало с кровати… Сзади тяжело бухнула оконная рама.
Она оглянулась. На полу лежал мертвый лебедь с еще дымящимися перьями.
Джулия закусила губу:
— Так, значит, — вытерла слезы, сглотнула шерстяной ком в горле. — Значит, так.
И потянула лебедя за крыло, чтобы затащить его под кровать. Надо было дождаться вечера, чтобы незаметно отнести его в сад и там спрятать.
* * *
«Разум может обрести всю силу магии, пройдя через несколько ступеней алхимического познания. Следует принести несколько жертв на пути к могуществу.
Голубь — это жертва, знаменующая собой отказ от добра. Уничтоживший голубя обозначает свое желание встать на путь битвы, воинского деяния, сражения с действительностью.
Черный Ворон в духовной алхимии указывает на первую встречу алхимика со своим внутренним космосом, удаление от внешнего мира чувств при помощи медитации и вхождения в то, что первоначально является черным внутренним миром души. Это опыт Nigredo, часто изображающийся как процесс смерти — в форме caput mortuum, головы смерти, или, как видно из некоторых алхимических рисунков, в виде алхимика, умирающего внутри колбы. Таким образом, в символе Черного Ворона мы встречаемся с сознательным выходом из мира физических чувств — ограничений, привязывающих нас к физическому телу.
Следующая стадия представляется символом Белого Лебедя. Алхимик начинает проживать внутренний опыт как наполненность светом — опыт яркости, которую профаны ошибочно принимают за истинное озарение. Это всего лишь первое сознательное соприкосновение с тонким миром, и по сравнению с опытом физических чувств — момент настолько всепоглощающий, что изображается в виде яркого белого света. Лебедь — птица, которую редко можно увидеть летящей, но чаще — плывущей по озеру или реке, изящно скользящей по водной глади, а говоря в духовных терминах — по поверхности души, тонкой оболочке между собственно душой и физическим миром.
На стадии Павлина алхимик приступает к внутреннему опыту астрального мира, который первоначально кажется постоянно меняющимися цветными узорами…»
— Павлина, — Джулия нервно усмехнулась, захлопнув толстый фолиант с золотым обрезом. — Интересно, где он — или она? — собирается раздобыть павлинов в нашем захолустье? Или к нашему имению уже движется бродячий цирк, а я об этом еще ничего не знаю? Вот уж не ожидала, что птичий мор и вправду окажется «алхимической ворожбой».
Потом она потянула с полки тоненькую книжицу «Электростатика. Титулы и наследование». Она натвердо помнила иерархию: первородное электричество — способность создавать поле и разряды, при посвящении в рыцари или за особые заслуги — выдаются стальные элементы для разрядов средней силы; для простолюдинов — лишь вспомогательные роли, обслуживающий персонал искусственных сетей. Просто надо было утвердиться в этом знании. Проверить — возможно, существуют исключения?..
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
