В без чего-то восемь вечера, ближе к концу февраля, звонит Джейн. Клер еще на работе – она всегда на работе. Другой бы подумал, что у его жены интрижка. Я думаю, что Клер умница.
– Нужна твоя помощь, – говорит Джейн.
– Не волнуйся, – отвечаю я, еще даже не зная, о чем волноваться.
Представляю, что она звонит мне с кухонного телефона, длинный кольчатый шнур обернулся вокруг ее тела.
– Джордж в полиции.
Я смотрю на нью-йоркский горизонт. Наш дом – уродство, послевоенный белый кирпич, унылый и скучный, но мы высоко, окна широкие, и есть терраса, где мы по утрам сидим и завтракаем.
– Он что-нибудь натворил?
– Видимо, – отвечает она. – Меня просили приехать его забрать. Ты можешь? Можешь забрать своего брата?
– Не волнуйся, – повторяю я.
Через несколько минут я уже на пути от Манхэттена к местечку Уэстчестер, где живут Джейн и Джордж. Клер я звоню из машины, включается ее голосовая почта.
– Что-то там стряслось с Джорджем, я должен его забрать и отвезти домой к Джейн. Я поужинал, тебе оставил в холодильнике. Позвоню.
Драка. Именно о ней думаю я по дороге в полицейский участок. У Джорджа это есть: термоядерная реактивность, таящаяся под поверхностью до тех пор, пока какая-то мелочь не послужит спусковым крючком, и тогда он взрывается, переворачивает столы, лупит кулаком в стену, а то и… Я сам не раз бывал реципиентом его фрустраций: мне в спину летел бейсбольный мяч и бил по почкам так, что я падал на колени, у бабушки на кухне мне доставался такой толчок, что я спиной вперед вылетал через стеклянную дверь – это Джордж не давал мне взять последний пирожок. Видимо, он после работы поехал выпить и с кем-то сцепился.
Через тридцать три минуты я паркуюсь возле небольшого пригородного полицейского участка – белая коробка года этак семидесятого. В участке – календарь с грудастыми девками (пожалуй, в полиции не совсем уместный), банка леденцов, два металлических стола, которые гремят, как автоавария, если их случайно задеть, – а это я как раз и делаю, споткнувшись на пустой бутылке диетического «доктора пеппера».
– Я брат человека, жене которого вы звонили, – объявляю я. – Я здесь по поводу Джорджа Сильвера.
– Вы и есть его брат?
– Да.
– Мы звонили его жене, она едет его забирать.
– Она позвонила мне, и я за ним приехал.
– Мы хотели его отправить в больницу, но он отказывается. Продолжает утверждать, будто он человек опасный, а мы должны отвезти его «в город», запереть и на том закончить. Лично я думаю, что этому человеку нужен врач – из такой переделки целеньким трудно выйти.
– Он ввязался в драку?
– В дорожно-транспортное происшествие, неприятное. Не похоже, чтобы он был под кайфом. Он прошел проверку дыхания, согласился сдать мочу, но на самом деле ему нужен врач.
– Инцидент по его вине?
– Он проехал на красный, впоролся в минивэн. Мужа убило на месте, жену на заднем сиденье тяжело ранило. С ней был мальчик, который выжил. Пока спасатели резали кузов ножницами, женщина скончалась.
– Ее ноги вывалились из машины, – говорит кто-то из глубины офиса.
– Мальчик в приличном состоянии, он выживет, – сообщает полисмен помоложе. – Я приведу вашего брата.
– Моего брата обвиняют в преступлении?
– Сейчас – нет. Будет полное расследование. Патрульные сообщают, что на месте происшествия он выглядел дезориентированным. Отвезите его домой, позвоните врачу и адвокату – такие дела могут плохо обернуться.
– Не хочет выходить, – говорит молодой коп.
– Скажи ему, что у нас для него места нет, – предлагает старший. – Объясни, что скоро появятся настоящие преступники и ночью они ему дырки позатыкают.
Появляется растрепанный Джордж.
– Почему ты? – спрашивает он.
– Джейн мне позвонила. Кроме того, ты же взял машину.
– Могла на такси поехать.
– Поздно уже.
Я вывожу Джорджа через парковку в ночь, чувствуя себя обязанным вести его под локоть – то ли чтобы не сбежал, то ли чтобы не упал. Так или иначе, руку Джордж не вырывает.
– Где Джейн?
– Дома.
– Она знает?
Я отрицательно качаю головой.
– Это было страшно. Там светофор был.
– Ты его не видел?
– Вроде бы видел.
– Решил, что его сигнал не для тебя?
– Не знаю. – Он влезает в машину. – Где Джейн? – снова спрашивает он.
– Дома, – повторяю я. – Пристегнись.
Заезжаю на дорожку, свет фар прорезает дом и выхватывает из темноты кухни Джейн с кофейником в руках.
– Как ты? – спрашивает она, когда мы входим.
– Как я могу быть? – отвечает Джордж.
Он вываливает все из карманов на стол, снимает туфли, носки, штаны, трусы, пиджак, рубашку, нижнюю рубашку и все это сует в кухонное мусорное ведро.
И стоит голый, склонив голову, будто прислушиваясь.
– Кофе? – снова спрашивает она, приподнимая кофейник.
Он не отвечает. Идет из кухни через столовую в гостиную, садится в темноте – голый – в кресло.
– Была драка? – спрашивает Джейн.
– Автоавария. Ты бы позвонила в страховую компанию и адвокату. У вас есть адвокат?
– Джордж, у нас есть адвокат?
– А мне он нужен? – спрашивает тот. – Если да, звони Рутковски.
– Что-то с ним случилось, – говорит Джейн.
– Он убил двоих.
Молчание.
Она наливает Джорджу кофе и несет его в гостиную вместе с посудным полотенцем. Полотенцем накрывает гениталии мужа, будто кладет салфетку на колени.
Звонит телефон.
– Не подходи, – говорит Джордж.
– Алло? – отвечает она. – К сожалению, его сейчас нет дома, что-нибудь передать? – Джейн слушает. – Да, я вас отлично слышу, – говорит она и вешает трубку. – Кто хочет выпить? – спрашивает она в пустоту и наливает сама себе.
– Кто это был? – спрашиваю я.
– Друг семьи, – отвечает она, и ясно, что это был друг той семьи, которая погибла.
Джордж долго сидит в кресле, полотенце закрывает интимные части, чашка кофе небрежно стоит на ноге. Под ним собирается лужа.
– Джордж! – умоляющим голосом обращается Джейн, услышав звуки капающей воды. – Кажется, с тобой беда.
Тесси, старая собака, встает со своей подстилки, подходит, нюхает.
Джейн бежит в кухню, возвращается с пачкой бумажных полотенец.
