- Все всегда хотят от меня большего, чем есть на самом деле.Они хотят от меня чистоты и великолепия, но я не Иисус. Поэтому меня всегдапривлекали маленькие грешники, а вы молодец, - на его слова мои щеки залилгустой румянец:
- Хорошо держитесь. Билл удивил на старости лет, у него неплохой вкус.
«Не плохой вкус?!» - Мысленно возмутилась я. Да, он точноэгоист – я хороша.
- Значит, я не уволена? – Задавать такие вопросы не стоило,но мне очень хотелось узнать, почему я оказалась в кабинете одного из главныхакционеров. Все было неспроста, а интуиция меня редко подводит.
- Нет. Не уволены. Пока не уволены, - он широко улыбнулся,-хорошо, перейдем к делу, а то у вас Маргарет такой смущенный вид…. Да и деньдля вас тяжелый, я все понимаю. И так, я знаю, что вы без работы. И отлично. Выдолжны отреставрировать один объект, но чтоб понять каков он я отправлю вас вкомандировку. Ничего сложного, поверьте. И так?
- А, - Только и сказала я, пытаясь поспеть за его речью иходом мыслей, - а я согласна.
- Замечательно завтра утром мы вылетаем.
- Мы? Простите?
- Вы, леди Кю или Кью. Мм, не запомнил ее фамилию - и я.
- Замечательно, - я проговорила слово, чуть ли не по слогам.Кью – первая сплетница в отделе графики. Я мысленно представила, какие слухипоползут обо мне и о шефе.
- Вы свободны, Маргарет, - он снова улыбнулся.
- Да, - кивнула я, поднимаясь с кресла.
Этот долгий день закончился, еще хуже, чем я мечтала. Увхода в издательство меня встретил Алан и предложил подвезти до дома.Отказывать было не вежливо и я согласилось. Всю дорогу, к моему счастью мыговорили о работе, вот только, когда я вышла из машины Алан высказался:
- Вы шикарная женщина мисс Маргарет, я бы не прочь сделатьвас своей любовницей, но вы приносите мужчинам несчастье. Вы – вдова Маргарет,и, черт побери мне - это нравиться.
«А мне не нравиться!» - мысленно добавила я, а вслухсказала:
- Вы не мой типаж Алан, но мне льстят ваши слова.
С этими словами я развернулась и зашагала прочь от него,если бы можно было убежать – я бы убежала, но это смотрелось глупо. Алан мне ненравился, что-то в нем было не так и я даже начала жалеть, что согласилась накомандировку.
Глава 2
Утро началось очень странно. Меня удивила Марла. Моясоседка вела себя как обкуренная, хотя она иногда баловалась марихуаной, нообычно у нее было скверное настроение или очередной клиент не удовлетворил еежеланий. Сегодня она пританцовывала и напивала мелодию себе под нос. Еемиловидное личико осунулось, под глазами легли синяки и она даже похудела заночь.
- Привет, - я оглядела соседку с ног до головы, - если бы яне знала, что ты куришь, то я могла подумать, что тебя накачали героином.
- Ммм, - не определенно кивнула Марла, - «это мой личныйсорт героина».
- Фу! Марла, ты пересмотрела «Сумерки»! Фу! – Я заварилакофе и ни как не могла решить какую булочку выбрать, белую или с вареньем.
- Ах, Марг! Я - кажется, влюбилась, - она мечтательнопотянулась, шелковые рукава халата скользнули вверх и я увидела, что запястья,да и обе руки Марлы покрыты синяками, укусами, засосами.
- Боже, - выдохнула я.
-…он самый шикарный любовник в мире, нет, во вселенной, -продолжала болтать Марла.
- Он извращенец! – Начала заводиться я.
- Не-ет, ты не представляешь…
- Я представляю! И с каких таких пор тебе нравятся уроды?
- О, нет-нет! Он не урод – он даже ничего…
- Марла! – Я осеклась на полуслове, так как заглянула вглаза соседки. Ее зрачок был неестественно широк, взгляд смотрел сквозь меня,а в довершение маскарада была глупая улыбка.
«Наркотики!» - ударило в моих висках, - «не баловствотравкой, не игрушки с энергетиками, а настоящие наркотики! Черт, черт, черт...»
Поток моего мысленного диалога прервали еще белее странныедействия Марлы. Она распустила длинные светлые волосы так, что прядирассыпались по худым плечам. Дальше она тряхнула длинными ногами, грациозносбрасывая со ступней тапочки. Один из тапков пилотировал рядом с тарелкой ибулочками. Потом ее тонкие пальчики скользнули вниз по светлой ткани идобрались до пояса халата, мгновение, ткань валялась на паркетном полу.
Не замечая моих не путевых протестов, Марла двинулась квходной двери и только сейчас я увидела, что та не заперта, а в ее проеместоит молодой человек. Его светлый костюм был сменен на более светлый свитер итемные джинсы. Ежик пепельных волос был не бережно уложен, а на красивом лицеблуждала лукавая улыбка. Утреннюю стриптизершу Алан Кеннеди младший встретил втеплых объятьях. Пара напоминала школьников, которые вдруг поняли, что какая-тоневедомая сила их тянет друг к другу. В довершение всего они решили скрепитьвстречу поцелуем.
Я же сглотнула застрявший во рту кофе, сказав: - А-а…янаверх…
Впервые в жизни я чувствовала в своей квартире не уютно. Мнедаже показалось: что я стоящая тут в мягких удобных тапочках, с кружкой кофе накоторой на писана нелепая надпись «Я люблю Нью-Йорк» и тарелкой булочекспасенной мной от тапков Марлы – я чувствовала себя прозрачной. То есть, какбудто меня тут не было. Наверно, примерно тоже думала рыжеволосая девушка,которая выглядывала из-за плеча Алана. На ее лице читалось что-то вроде – «ну,и куда я попала?». К своему сожалению в рыжей я узнала мисс Кью, знаменитуюсплетницу из отдела графики.
- Доброе утро, Маргарет, - пропищала гнусноватым голосоммисс Кью.
- Доброе, - пробубнила я, поднимаясь в мастерскую.
- Можно мне к вам? – Спотыкаясь об углы мебели, просила та,еще бы в холле никому из нас не хотелось оставаться. Похоже, Марла и Аланвообще забыли о нашем существовании.
В ответ я кивнула.
- Маргарет у вас полчаса! – Это были слова Алана.
- Что? – в голос спросили мы с Кью.
- Я обратился к Маргарет, - высокомерно напомнил он, кто тутшеф, - и так Маргарет, я решил, что третья спутница нам не помешает. Ведь такмилая? – В ответ Марла довольно кивнула:
- Полчаса Маргарет, полчаса.
Слова застряли в моем горле, как глоток кофе. Так вот ктоэтот таинственный воздыхатель, который оставил синяки на руках Марлы. М-да, ясписала со счетов Кеннеди. Хотя, счета тут не причем, во всем виновата мояжадность. Я всегда стремлюсь сделать больше, чем есть. Стремлюсь, чтобы моясемья была счастливой, а в наш век только деньги приносят девяносто девятьпроцентов счастья и только один любовь.
«Сукин сын! Ну, ничего я еще с вами поговорю, Алан! Заголливудской улыбкой кроется «нечто» или «некто»! Хм?» - Думала я уже сидя вкресле самолета.
