Вам нелегко будет поверить во все то, о чем рассказывается в этой книге, кое-что может идти вразрез с вашими познаниями в области физики, химии и биологии. И все же если вам удастся преодолеть собственный скептицизм, то вам непременно откроется одна простая и непреложная истина: порой мы предаемся нелепым фантазиям, гоняемся за несбыточной мечтой, тогда как подлинное счастье где-то рядом, на расстоянии вытянутой руки, нужно только уметь его распознать.
ГЛАВА 1
В тени старинного моста двое влюбленных припали губами друг к другу. Их руки переплелись, пальцы сцепились в замок. Казалось, они не столько обнимают, сколько поддерживают друг друга. Их поцелуй был решительным, волевым — никаких лишних эмоций. Молодой человек и девушка, напряженно застывшие на набережной и слившиеся в долгом поцелуе, могли быть кем угодно. Например, сбежавшими в обеденный перерыв из офиса коллегами по работе, не устоявшими перед искушением завести служебный роман, или же студентами, пришедшими сюда, к Сене, для того, чтобы в романтических декорациях осваивать науку любви.
Впрочем, сами декорации вызвали бы у непосвященного зрителя некоторое недоумение: место, где в поцелуе впились друг в друга молодой человек и девушка, было обнесено красной бархатной веревкой, за которой влюбленную парочку с трех сторон окружили фотографы, операторы и корреспонденты. Щелкали затворы камер, ярко сверкали вспышки. Целующиеся не обращали на них внимания, ни на миг не отрываясь друг от друга.
Площадка, где целовались эти двое, была окружена временными трибунами, возведенными в несколько ярусов. Сотни зрителей, сменяя друг друга, подбадривали целующихся громкими возгласами.
— Allez! Vive la France![4]— проорал с трибуны юноша студенческого вида.
— Courage![5]— воодушевленно воскликнула какая-то женщина.
По случаю такого события здесь, на острове Иль Сен-Луи, все столбы были увешаны рекламными плакатами. «Реми Мартен», «Эвиан», «Эр Франс», «Риглиз» — всемирно известные корпорации сочли для себя выгодным выступить спонсорами этого не слишком затратного мероприятия, разместив свою рекламу вокруг места действия. Мужчины в дорогих, изящных костюмах с удовлетворением оглядывали заполненные до отказа трибуны и целую толпу фотокорреспондентов и телеоператоров: такая высокая «явка» на спонсируемом мероприятии была им явно по душе.
За судейским столом, установленным на специальном помосте, не обращая внимания на царящие вокруг суету и шум, с достоинством восседал Джей-Джей Смит: тридцать четыре года, слегка волнистые каштановые волосы, прямой нос, едва ли не идеальный по форме овал лица (для того чтобы служить эталоном, ему не хватало лишь чуть более четких контуров). Держался Джей-Джей с подобающими его статусу солидностью и достоинством. Одет он был в темно-синий блейзер с золотой эмблемой Книги рекордов на нагрудном кармане. Дополняли наряд льняные брюки и песочного цвета кожаные ботинки. Присмотревшись повнимательнее к этому человеку, можно было бы заметить, что швы блейзера чуть потерты на плечах, догадаться о том, что порвавшаяся местами подкладка заклеена изнутри скотчем, и увидеть, что светлые льняные брюки выглажены далеко не идеально, а туфли вычищены не до зеркального блеска. Впрочем, сейчас мистеру Смиту было не до того, чтобы переживать по поводу своего не слишком шикарного гардероба. Его мысли и внимание были заняты гораздо более важным делом. Перед ним на столе лежал толстый черный блокнот, с содержимым которого он иногда сверялся, стараясь при этом как можно меньше отвлекаться от наблюдения за целующимися. Время шло, и следовало признать, что ни единого нарушения строго предписанных правил ни организаторы, ни сами претенденты на звание рекордсменов пока что не допустили.
— Месье, желаете что-нибудь выпить? — обратилась к нему молодая женщина, эффектно взмахнув густыми ресницами. На ней было тонкое летнее платье без рукавов, с большим вырезом, а на шее болталось удостоверение, свидетельствующее о принадлежности незнакомки к организационному комитету. Джей-Джей давно успел заметить, что французские организаторы, а в особенности организаторши, неизменно проявляют по отношению к нему всемерную заботу и не оставляют его без внимания. — Быть может, бокал вина?
— Non, merci[6], — отказался Джей-Джей. Он прекрасно знал, что его организм не отличается стойкостью к алкоголю и единственный бокал вина может сорвать все мероприятие, оставив конкурсантов и организатора без официального судьи. — Благодарю вас, мне пока ничего не нужно.
— Если что — позовите меня. Я в вашем распоряжении, — сказала женщина и тепло улыбнулась ему.
Джей-Джей проводил ее взглядом, оценивая силуэт, просвечивающий сквозь легкую ткань платья.
«Я в вашем распоряжении, — мысленно повторил он. — Вот уж действительно, лучше не скажешь». Джон Смит промокнул лоб носовым платком, глотнул прохладной минеральной воды из бутылки и обвел взглядом толпу, собравшуюся поглазеть на знаменательное событие.
Рекорды, связанные с поцелуями, явно обладали особым магнетизмом, притягивая целые орды зрителей. Буквально за год до описываемых событий тысячи людей собрались в Тель-Авиве, чтобы посмотреть, как Дрор Орпаз и Кармит Цубера пытаются побить рекорд беспрерывного поцелуя. Джей-Джей провел вместе с конкурсантами на площади Рабина все тридцать часов и сорок пять минут, а затем его вместе с новоявленными рекордсменами отвезли в больницу Икилов, где всем троим пришлось пройти восстановительные процедуры, дабы снизить тяжесть последствий переутомления и обезвоживания организма. И вот в этот весенний день здесь, в Париже, еще одна молодая пара твердо вознамерилась установить новый рекорд. Эти двое оказались самыми стойкими из шестисот участников: все остальные уже выбыли из соревнования.
На самом деле долгие поцелуи — дело довольно скучное. Кроме того, здесь от человека не требуется никаких особых навыков или способностей. Залогом успеха в таком конкурсе является скорее общая выносливость организма, чем романтические чувства или страстное влечение двух людей друг к другу. В связи с этим правила соревнования жестко регламентированы: губы целующихся не должны разъединяться ни на мгновение, претенденты должны все время стоять — и никаких перерывов на отдых или на посещение туалета. Несколько дополнительных условий ставили конкурсантов в еще более сложное положение. Джону Смиту особенно нравилось правило номер четыре, которое гласило: «На протяжении всего конкурса оба претендента должны бодрствовать». А правило номер семь, соблюдение которого не так-то легко обеспечить, создавало серьезные трудности для людей со слабой волей — или слабым мочевым пузырем. Звучало оно так: «Использование всякого рода прокладок и подгузников не допускается».
Впрочем, все эти препятствия можно было легко обойти, не нарушая регламент. И если участники-новички обычно сходили с дистанции от голода и жажды примерно через девять-десять часов, то более опытные претенденты решали проблему поступления в организм влаги и питательных веществ при помощи просунутой в рот, возле уголков губ, соломинки, по которой они всасывали протеиновый коктейль или энергетический напиток. Пересохшие губы по мере возможности смазывались гигиенической помадой.
