– Мне кажется, он выглядит почти так же, как и всегда, – сказала Джессике Уэйкфилд Лила Фаулер, рассматривая Роджера, сидевшего напротив.
Джессика хихикнула.
– А ты уверена, что не ревнуешь слегка, а, Лила? – спросила она, глядя в том же направлении, что и подруга.
Та покраснела. Когда-то Роджер сильно увлекся ею, и они даже встречались. Но Лила испугалась, когда узнала, сколь бедна его семья. У нее был такой же богатый дом, как и у Пэтменов, и она привыкла общаться с мальчиками, у которых были машины и кредитные карточки, а не с мальчиками, работающими после школы уборщиками. Но Лила изменила свое мнение о Роджере, когда он выиграл приз Барта в ежегодных соревнованиях по легкой атлетике. В одно мгновение Роджер стал героем, и Лила делала все возможное, чтобы разделить его радость. Но Лила опоздала – к тому времени Оливия уже завладела его сердцем.
– Ой, перестань, Джес. Это было сто лет назад, – сказала Лила. – Меня абсолютно не волнует ни Роджер Баррет, ни Роджер Пэтмен. И мне кажется, что более привлекательно он выглядел в потертых штанах.
Джессика слушала подругу вполуха. Она с беспокойством высматривала свою сестренку Элизабет, чтобы попросить отвезти ее домой после школы.
Джессика и Элизабет были абсолютно похожими близнецами, прямо-таки зеркальным отражением друг друга, даже маленькие ямочки на левой щеке у них были совершенно одинаковы. У них были слегка выгоревшие на солнце светлые волосы до плеч, сияющие зеленовато-голубые глаза и идеальные стройные фигурки. Обе они носили изящные кулончики на золотых цепочках – подарок родителей к шестнадцатилетию. Только люди, знавшие близнецов особенно хорошо, отмечали, что Элизабет носила часы, а Джессика – нет. Ее никогда не волновало, сколько времени, пока ей не хотелось, чтобы кто-нибудь скорее пришел (как сейчас, например).
– Куда же подевалась сестра? – проворчала она.
Джессика очень не любила ждать и, как правило, ей этого и не приходилось делать.
– Джес, ты даже и не слушаешь меня, – обиделась Лила, отбрасывая назад свои волнистые русые волосы…
Джессика вздохнула, пытаясь вслушаться в слова подруги. Но она не была уверена в том, что согласна с мнением Лилы о Роджере. Раньше она никогда не воспринимала его всерьез, но Джессика подумала, что сейчас он действительно выглядит привлекательным, ведя серьезные беседы с Оливией, подперев лицо руками.
– Джессика, о чем ты мечтаешь? – громко напомнила о себе Лила. – Я хотела спросить тебя о том, с кем ты собираешься идти на вечеринку?
При слове «вечеринка» Джессика мгновенно очнулась. Больше всего на свете она любила вечеринки, а та, о которой упомянула Лила, обещала быть еще и необычной. Она сулила стать величайшим событием сезона, если не всего года. Пэтмены решили устроить танцы в честь своего новоявленного племянника в загородном клубе Ласковой Долины, самом элитарном на многие километры вокруг.
– Еще не решила. – Джессика заметила, как Оливия положила свою руку на ладонь Роджера.
Странная дрожь пробежала по телу Джессики. Долгое время Пэтмены приводили ее в восторг. Ей бы очень хотелось, чтобы ее семья жила в огромном доме на холме, с вершины которого открывался вид на Ласковую Долину. К тому же Брюс Пэтмен был одним из очень немногих парней, в которых Джессика была по-настоящему влюблена. Этот роман давно закончился, и теперь Джессика с трудом выносила Брюса. Но так получилось, что на горизонте появился еще один Пэтмен, и он был симпатичен.
«Интересно, – подумала Джессика, долго и пристально глядя на Роджера и Оливию, – а что, если я приду на танцы с самим виновником торжества, – самым богатым молодым человеком Ласковой Долины?»
– Еще не решила – что? – требовательно поинтересовался пронзительный голос.
Джессика и Лила увидели любопытное лицо Кэролайн Пирс, которая давно заработала себе репутацию первой сплетницы школы.
– Ничего, Кэролайн, – сказала Лила твердо, вставая и унося поднос, чтобы избежать дальнейших расспросов настырной девицы. – Я позвоню тебе вечером, Джес, – бросила она, уходя.
Внезапно Джессика вскочила со стула: Роджер Пэтмен и танцы в клубе были моментально забыты, так как она наконец-то заметила свою сестру в другом конце зала. Удивленная Кэролайн пристально посмотрела на нее.
– Подожди, Лиз! – окликнула Джессика сестру, когда та выходила из коридора вместе с Тоддом Уилкинзом, ее постоянным парнем.
– У меня такое впечатление, что ты зачем-то понадобилась Джессике, – сухо сказал Тодд, и в его карих глазах зажглась насмешка.
– Лиз, не могла бы ты отвезти меня домой после практики по домоводству? Нейл не смог взять сегодня машину, а я поклялась маме, что уберу комнату до обеда.
Элизабет тяжело вздохнула.
– Ну, тогда следовало бы выехать прямо сейчас, если ты действительно хочешь, чтобы кто-нибудь смог переступить порог твоей комнаты к обеду, – сказала она с сомнением.
По поводу порядка у Джессики в комнате в семействе Уэйкфилдов всегда любили пошутить. Девушка настояла на том, чтобы стены ее комнаты выкрасили в шоколадно-коричневый цвет. И поэтому ее обитель называли «Херши-баром», в который обычно невозможно было войти из-за того, что все содержимое шкафов было разбросано повсюду.
– Хорошо, – сдалась Элизабет, рассмеявшись над молящим выражением глаз сестры, которой она редко могла отказать. – Мне надо поработать в офисе «Оракула», и я встречу тебя, когда закончу.
Элизабет была автором колонки сплетен в школьной газете, и ее рубрика называлась «Глаза и уши». Она надеялась, что эта работа поможет воплотить в жизнь ее главную мечту – стать писательницей.
Элизабет и Тодд смотрели вслед уходящей Джессике, когда он вдруг рассмеялся:
– Это чистое везение, что мне досталась разумная половина. – И он поцеловал Элизабет в кончик носа.
Элизабет улыбнулась:
– Проводишь меня в класс?
– Эй, «Мисс «Глаза и уши», – начал Тодд, когда они шли по коридору к кабинету английского. – Что ты думаешь по поводу всего происшедшего с Роджером Барретом-Пэтменом?
– Не знаю, – ответила Элизабет, став серьезной. – Ты знаешь, я всегда хорошо относилась к Роду. Мне было так жалко его, когда заболела его мама, и, кажется, первым моим чувством, когда я услышала новости, было облегчение – ведь у него появилась семья. Но…
– Но теперь у тебя сомнения по поводу этой семьи, – закончил Тодд за нее.
Элизабет вздохнула:
– Хоть это и не мое дело, мне очень хочется, чтобы у него было все в порядке. Ведь ему так много пришлось пережить.
Тодд кивнул в знак согласия:
– Можно еще один вопрос?
– Что на этот раз? – Элизабет остановилась и лукаво посмотрела на своего возлюбленного.
