Книга Конфуз в небесной канцелярии - Дарья Калинина

Теща встречала Олега у поезда. Едва он сошел со ступеньки и очутился на твердом полотне перрона, как сразу же почувствовал ее присутствие рядом с собой. И через считаные доли секунды пальцы женщины сомкнулись на его запястье, мягко потянув его к себе.

– Олежка! – произнес знакомый теплый голос. – Хорошо, что ты вернулся.

– Здравствуйте, Раиса Никитична, – ответил Олег, вдыхая вкусный домашний запах, который неизменно исходил от его тещи.

– Как доехал?

– Ничего, нормально.

– Пассажиры тебя не обижали?

– Да что вы, Раиса Никитична! Наоборот, помогали кто чем мог. Вы же знаете, я везучий на хороших людей.

– Надо было тебе все-таки сопровождающего взять, как врачи и настаивали.

– И так обошелся. Даже лучше, никого просить об одолжении не пришлось.

Так, переговариваясь, они побрели вдоль перрона. Олег шел, привычно ощупывая дорогу перед собой белой тростью. Тяжелая сумка, полная гостинцев и подарков, которые он тащил с собой из Железноводска, увесисто била его по боку, но Олег не обращал внимания на такую ерунду. В конце концов, что значит это неудобство по сравнению с радостью, какую испытает теща, когда увидит, сколько разной всячины он ей привез.

Олег знал, что милая добрая теща имеет одну слабость: она обожает получать в подарочек небольшие презенты. Крупные и дорогие подарки неизменно приводили эту добрую женщину в смущение, заставляли думать, будто бы она теперь что-то должна щедрому дарителю, и оттого вызывали ненужные эмоции и у самой Раисы Никитичны, и у того, кто надеялся осчастливить ее своим богатым подарком. Но вот разную бытовую мелочь теща была готова принимать хоть каждый день, совсем не задумываясь о том, что в итоге даритель может потратиться даже сильнее, чем купив что-то одно, пусть и довольно дорогое.

Так что, зная это, Олег вместо одного крупного презента купил для тещи множество небольших подарочков. Теперь ему казалось, что он поступил правильно. Первый подарок он вручил Раисе Никитичне, едва они сели в поджидавшее их на площади Московского вокзала такси. Это был стеклянный петушок с пышной грудкой и хвостом с перьями всех цветов радуги.

– Ой, какой красивый! – восхитилась Раиса Никитична. – Жаль, что ты, Олежка, не можешь его видеть. Как же ты угадал этого красавца?

– Мне продавщица помогла, – ответил Олег. – Сказала, что этот вам точно понравится.

– Что же, она угадала.

По голосу тещи Олег слышал, что она довольна. С тех пор как с Олегом случилось несчастье и он ослеп, молодой мужчина научился очень хорошо разбираться в малейших интонациях человеческого голоса, и это здорово облегчало ему жизнь. Постепенно Олег осознал, что человеческая речь имеет куда более богатый эмоциональный диапазон, чем ему представлялось ранее.

Пока Олег был здоров, он во всем полагался на свое зрение, частенько забывая о том, что у него еще есть слух, осязание и даже обоняние. Эти органы чувств играли при зрении лишь вспомогательную роль, но внезапно так получилось, что именно они стали ведущими.

На первых этапах, когда он только потерял зрение, ему казалось, что оно еще вернется. Вот однажды он откроет глаза и поймет, что снова видит. Дни складывались в недели, а недели в месяцы, но никакого улучшения все не наступало. И тогда Олег сказал себе: возможно, вопреки прогнозам врачей, зрение уже никогда не вернется к нему. Надо смириться с тем, что есть. И приняв это решение, он взял себя в руки и начал учиться жить заново.

В те дни Раиса Никитична много времени проводила с ним. Именно с ее помощью Олег научился ориентироваться в доме, а затем отважился даже на небольшую экскурсию вниз во двор. А через день они с тещей совершили поход до ближайшего магазина, где Олег на ощупь отсчитал продавщице деньги за батон и бутылку молока.

Оказалось, что все монеты имеют свой вес, свой рельеф, и спутать рубль с десяткой совершенно невозможно. Чуть сложнее обстояло дело с бумажными деньгами, но и их Олег после многих проб и ошибок наконец научился отличать. Во всяком случае, тысячную с десяткой он бы никогда уже не спутал. Ну, а если случалась ошибка, то можно было рассчитывать на совестливость продавцов. И надо сказать, что Олега крайне редко обманывали в тех магазинах, где он появлялся впервые. И уж совершенно точно его никогда не обманывали в магазинах, где люди знали и его самого, и его печальную судьбу.

Олегу было всего двадцать пять, когда он женился на Леночке – прелестной и звонкоголосой красавице, которую очень любил. В свою очередь, Леночка тоже обожала своего статного мужа, находя его лучшим из всех мужчин. Но счастье молодой семьи длилось не так долго, как хотелось бы. В один далеко не прекрасный день Леночка настояла на том, чтобы получить водительские права. И хотя Олег с Раисой Никитичной дружно возражали против того, чтобы она садилась за руль, она все равно сумела настоять на своем. Когда тебя очень любят, легко добиваться своего.

И вот прошло время, и Леночка торжественно продемонстрировала мужу и матери новенькую пластиковую карточку – водительское удостоверение – и заявила, что с этого дня она будет водить машину самостоятельно. Олег и сейчас отлично помнил, как болезненно замерло у него сердце, когда любимая жена произнесла эту фразу. Ее звонкий голосок до сих пор звучал у него в ушах:

– А теперь я сяду за руль, и пусть кто-нибудь попытается меня остановить!

Леночку остановил тяжело груженный «КамАЗ», в который она врезалась, не сориентировавшись на сложном перекрестке. Во всяком случае, так Олегу сказал потом следователь, который разбирался в этом деле. Сам Олег ничего не помнил из случившегося. После аварии у него наступила странная амнезия. Он прекрасно помнил все, что происходило до того, помнил себя потом, но вот авария оказалась словно бы вычеркнутой из его памяти.

– Ничего, так бывает, – попытался утешить Олега следователь. – Ваш мозг пытается таким образом заблокировать воспоминания, способные причинить вам боль.

Именно от следователя Олег узнал, что во время аварии сидел рядом с женой на пассажирском сиденье. Видимо, они возвращались из больницы, где Олегу оперировали некстати воспалившийся аппендикс. Операция прошла с осложнениями, и даже спустя несколько дней после нее Олег все еще чувствовал себя неважно. Тем не менее он настоял на выписке, потому что считал, что дома поправится быстрее, чем в больнице.