Малоун выстрелил.
Дуло исчезло.
Решив воспользоваться благоприятным моментом, он устремился следом за Кассиопеей, стараясь держаться так, чтобы валун загораживал его от преследователей.
Малоун добрался до своей напарницы, и они побежали дальше, укрываясь за редкими деревьями.
Раздались отрывистые автоматные очереди. Вокруг застучали пули.
Тропа сделала резкий поворот, оставляя деревья позади, и стала подниматься по крутому, но преодолимому склону. Среди каменистых осыпей возвышались почти отвесные скалы. Укрытия никакого, однако выбора не было. Поднявшись наверх, Малоун увидел впереди ущелья, такие глубокие и узкие, что солнечный свет проникал туда только в полдень. Справа скала обрывалась руслом горной реки, и беглецы устремились к ее берегу. На противоположной стороне сверкало ослепительное солнце, отражаемое черным сланцем. В ста футах внизу бурлила стремительная река, мутно-серая от песка, и высоко в воздух взлетали пенистые брызги.
Они начали спускаться вниз по крутому склону.
Малоун увидел мост.
Именно там, где им и говорили.
Сооружение на вид хлипкое: по обеим сторонам шаткие столбы, вбитые вертикально между камнями, сверху закреплены поперечные бревна, соединенные толстыми канатами. Над бегущей водой раскачивалась узкая дощатая полоса.
Кассиопея подбежала к мосту первой:
– Нам надо перебраться на другую сторону.
Эта перспектива Малоуну совсем не понравилась, однако его напарница была права. Их цель находится на противоположном берегу.
Вдалеке прогремели отголоски выстрелов, и он обернулся.
Солдат не было.
Что его насторожило.
– Быть может, он уводит их прочь, – предположила Кассиопея.
Коттон недоверчиво нахмурился, однако времени анализировать ситуацию не было. Он засунул пистолет в карман. Последовав его примеру, Кассиопея осторожно ступила на мост.
Малоун двинулся за ней.
Доски вибрировали от потока воды внизу. Коттон прикинул, что до противоположного конца было меньше ста футов, однако они окажутся подвешенными в воздухе, у всех на виду, лишенные возможности укрыться, и им придется двигаться из тени на солнечный свет. На противоположном берегу виднелось продолжение тропы, уходившей по каменистому откосу в заросли деревьев. Малоун различил над тропой высеченную в скале фигуру высотой футов пятнадцать – изображение Будды, как им и говорили.
Кассиопея обернулась к нему. Восточные глаза на европейском лице.
– Этот мост знавал лучшие дни.
– Надеюсь, по крайней мере еще один день у него остался.
Она ухватилась за канаты, на которых была подвешена переправа.
Малоун тоже крепко обвил пальцами грубые веревки, затем принял решение.
– Я пойду первым.
– Это еще почему?
– Я тяжелее. Если доски выдержат меня, тебя они выдержат и подавно.
– Поскольку с такой логикой я спорить не могу, – Кассиопея отступила в сторону, – прошу вас.
Малоун двинулся вперед, подстраиваясь под равномерное раскачивание.
Никаких признаков преследователей.
Он решил, что лучше идти быстрым шагом, чтобы не давать доскам время отреагировать на нагрузку. Кассиопея не отставала.
Внезапно сквозь рев бегущей воды послышался новый звук.
Глухой низкий гул. Вдалеке, но нарастающий.
Размеренный стук.
Выкрутив голову вправо, Малоун сначала разглядел мелькнувшую на скале тень, на расстоянии мили, там, где в реку, через которую переправлялись они с Кассиопеей, вливался под прямым углом другой поток.
Они уже добрались до середины. Мост держался, хотя мокрые замшелые доски прогибались, словно губка. Ладони Малоуна скользили по грубой пеньке, готовые в любое мгновение вцепиться мертвой хваткой, если опора под ногами провалится.
Отдаленная тень увеличивалась в размерах, затем показался отчетливый силуэт штурмового вертолета АХ-1 «Кобра». Американского производства, однако утешения в этом не было. Такие машины были и у Пакистана; Вашингтон поставлял их своему ненадежному союзнику в войне с терроризмом.
«Кобра» летела прямо на мост. Двухлопастный несущий винт, два двигателя, вертолет мог нести двадцатимиллиметровые автоматические пушки, противотанковые управляемые реактивные снаряды и ракеты класса «воздух-воздух». Стремительный, как шмель, и такой же маневренный.
– По-моему, он не собирается нам помогать, – услышал Малоун голос Кассиопеи.
Он согласился, однако не было необходимости высказывать вслух, что он был прав с самого начала. Их заманили сюда с одной определенной целью.
Будь проклят этот сукин сын…
Вертолет открыл огонь.
Ровная череда хлопков выстрелов. Очередь двадцатимиллиметровых снарядов устремилась к цели.
Малоун распластался на животе на досках моста и перекатился на бок, глядя между ног на то, как Кассиопея сделала то же самое. «Кобра» с ревом неслась прямо на них, засасывая турбинами сухой прозрачный воздух. Снаряды нашли мост, в бешеной ярости раздирая доски и пеньку.
Раздалась новая очередь.
Нацеленная на десять футов пространства, отделяющего Малоуна от Кассиопеи.
Увидев в ее глазах ярость, он проводил взглядом, как она выхватила пистолет, поднялась на колено и выстрелила в кабину вертолета. Но Малоун понимал, что бронированные листы и скорость движения под сто семьдесят миль в час сводили до нуля шансы нанести врагу хоть какое-либо повреждение.
– Ложись, черт бы тебя побрал! – заорал он.
Еще одна очередь снарядов аннигилировала мост между ним и Кассиопеей. Всего мгновение назад конструкция из дерева и пеньки существовала, и вот она превратилась в облако мелких обломков.
Вскочив на ноги, Малоун почувствовал, что весь мост вот-вот рухнет. Возвращаться назад было нельзя, поэтому он устремился вперед, спеша преодолеть последние двадцать футов, отчаянно цепляясь за канаты падающего моста.
Вертолет пролетел мимо, дальше вдоль ущелья.
Коттон крепко ухватился за веревки. Мост разделился, и каждая половина качнулась к противоположному склону ущелья. Не удержавшись, Малоун полетел вниз.
Упав на камни, он откатился в сторону и остановился.
У него не было времени отдаваться ужасу. Он медленно подтянулся вверх, преодолевая последние несколько футов до вершины. В ушах у него стоял оглушительный рев воды и гул несущего винта вертолета. Он посмотрел на противоположный берег, ища взглядом Кассиопею, в надежде на то, что ей удалось выбраться.
У него внутри все оборвалось, когда он увидел ее, висящую на руках на второй половине моста, болтающейся над отвесной скалой. Ему хотелось броситься на помощь, но он был бессилен что-либо сделать. До нее было больше ста футов. А между ними только пустота.
