Вики никогда не оставляла автоответчик включенным, когда была дома, считая это проявлением определенной грубости. Не исключено, что наступило время пересмотреть свое отношение к этому вопросу. Полотенце начало раскручиваться, и она едва успела подхватить его — квартира на втором этаже находилась не достаточно высоко для того, чтобы разгуливать по ней в голом виде при неопущенных шторах. —Я была в душе, ма.
— Ну и славно, что я не оторвала тебя от чего-нибудь важного. Я хотела позвонить тебе перед тем, как уйти с работы…
«Чтобы этот звонок оплатил департамент естественных наук», — мысленно добавила Вики. Ее матушка проработала в качестве секретаря в Королевском университете в Кингстоне дольше, чем большинство штатных профессоров, и распространяла свою кипучую деятельность настолько широко, насколько могла.
— … и выяснить, когда у тебя будет отпуск в этом году, чтобы мы смогли некоторое время провести вместе.
Все понятно. Вики любила свою мать, но после трех дней подряд, проведенных в ее компании, была готова совершить матереубийство.
— Теперь у меня не будет отпусков, ма. Я сама себе хозяйка и должна браться за любую работу, которая мне попадется. И, кроме того, ты была здесь в апреле.
— Но ты ведь лежала в больнице, дорогая, и это нельзя было назвать нормальной семейной встречей.
Два вертикальных шрама на ее левом запястье побледнели и были похожи теперь на тонкие красные царапины. Это выглядело как попытка самоубийства, и пришлось в высшей степени ловко маневрировать, чтобы избежать необходимости рассказать матери о том, как она в действительности их заполучила Матери было бы нелегко пережить, что ее дочь предназначил в жертву демону какой-то шизанутый любитель оккультных наук.
— Как только у меня будет свободный уик-энд, заскочу к тебе, обещаю. А теперь я должна вернуться в ванную. С меня капает на ковер.
— Приведи с собой этого Генри Фицроя. Мне бы хотелось повидаться с ним.
Вики усмехнулась. Генри Фицрой и ее матушка. Это стоило уик-энда в Кингстоне.
— Я так не думаю, ма.
— А почему бы и нет? Что в нем плохого? Почему он избегал меня в больнице?
— Он вовсе не избегал тебя, и в нем нет ничего плохого. — «Вот именно. Он ведь умер в 1536 году». — Он писатель. Ну, конечно, он несколько… необычен.
— Еще более, чем Майкл Селуччи?
— Мама! — Она очень хорошо представил; матери поднялись брови.
— Милая, возможно, ты не помнишь этого, но в свое время ты встречалась со множеством необычных мальчиков.
— Я больше не встречаюсь с мальчиками,ма. Мне скоро стукнет тридцать два.
— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду, помнишь того молодого человека, когда ты училась в старших классах? Я не припомню его имя, но он держал целый гарем…
— Я позвоню тебе, ма.
— До скорого.
— До скорого, — с облегчением вздохнула Вики, снова подхватывая полотенце и вешая трубку — Встречаться с необычными мальчиками в мое время, фыркнула и направилась в ванную. Все верно, возможно, парочка из них действительно была довольно оригинальной, но Вики питала абсолютную уверенность, что ни один из них не был вампиром.
Она снова включила воду и усмехнулась, вообразив эту сцену. «Ма, я имею честь представить тебе Генри Фицроя. Он вампир». Ее мать, беспредельно практичная, возможно, спросила бы, какую группу крови предпочитает мистер Фицрой. Нужно было очень сильно постараться, чтобы разрушить представления ее матушки о мире.
Вики только успела переложить омлет со сковородки на тарелку, как телефон зазвонил снова.
— Так я и знала, — пробормотала она, схватив вилку и переходя в гостиную. —Этот проклятый аппарат никогда не звонит, если я ничего не делаю. До заката еще не менее двух часов, так что это не Генри.
— Вики? Селуччи. — При столь плотном скоплении Майклов в городской полиции Торонто большинство носителей этого имени усвоило неизменную привычку представляться по фамилии как на службе, так и вне ее. — Ты помнишь фамилию предполагаемого помощника Квеста? Того типа, которому так и не было предъявлено обвинение?
— Добрый вечер, Майк. Приятно слышать твой голос. У меня все в порядке. Благодарю тебя. — Она сунула вилку с куском омлета в рот, ожидая, когда ее приятель взорвется.
— Кончай трепаться, Вики. У него было какое-то женское имя… Мэрион, Мэрилин…
— Марго. Алан Марго. А в чем дело?
Даже сквозь уличный шум она расслышала в его голосе самодовольную усмешку.
— Это секретная информация.
— Послушай, ты, сукин сын, если ты используешь мои мозги по той причине, что слишком ленив, чтобы самому просмотреть материалы дела, не смей произносить: «Это секретная информация». Во всяком случае, если хочешь дожить до пенсии.
Селуччи вздохнул:
— Пошевели мозгами, теми самыми, которые я, как ты меня обвиняешь, пытаюсь использовать.
— Вы вытащили еще одно тело из озера?
— Буквально несколько минут тому назад.
По-видимому, он все еще был на берегу озера. Теперь понятно, почему разговор происходил на фоне такого шума.
— Тот же характер кровоподтеков?
— Насколько я могу сказать. Люди из коронерской службы только что увезли тело.
— Прищучьте этого подонка
— Мы так и собираемся сделать, — сказал Майк.
Вики повесила трубку и устроилась полулежа в откидном кожаном кресле, тарелка с омлетом опасно балансировала у нее на ладони. Два года назад это дело расследовала она. На ней лежала ответственность найти мерзавца, избившего до потери сознания пятнадцатилетнюю девушку и затем бросившего ее в озеро Онтарио. После шести недель работы они поймали мужчину по фамилии Квест, поймали, судили и упрятали за решетку. Однако в деле был замешан еще один человек. Вики нисколько не сомневалась в этом, Квест так и не раскололся, и они не смогли предъявить ему обвинение.
На этот раз…
Она сдернула очки с переносицы. На этот раз Селуччи достанет его, и Вики Нельсон, бывшая «звезда» городской полиции по прозвищу Победа, останется в стороне. Комната перед глазами расплылась в неясную картину с размытыми разноцветными очертаниями, и она поспешно водрузила очки на место.
— Дерьмо!
Глубоко дыша, она заставила себя успокоиться. Все равно, главное — прищучить этого Марго, и не важно, кто проведет арест. Она отыскала пульт дистанционного управления и включила телевизор. «Сойки» играли в Милуоки.
Вздохнув, она подцепила вилкой кусок остывшего омлета и принялась вслушиваться в гипнотизирующие голоса дикторов, разыгрывающих «увертюру» перед матчем. Как и все жители Канады, достигшие определенного возраста, Вики была заядлой хоккейной болельщицей, кроме того, почти невозможно жить в Торонто и не стать фанатом бейсбола.
