Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
Артемис в изумлении взглянула на кузину — и вдруг уловила какое-то движение на крыше здания на противоположной стороне улицы. А потом она увидела притаившуюся там атлетическую фигуру. Мужчина же в насмешливом приветствии поднял руку к полям шляпы, и по телу Артемис пробежала нервная дрожь.
— Идем же быстрее, — сказала Пенелопа, поднимавшаяся по ступенькам экипажа.
— Иду, кузина, — отозвалась Артемис. Оторвав взгляд от зловещей фигуры и забравшись в экипаж, она опустилась на бархатную синюю подушку.
«Он шел за нами? Зачем? — спрашивала себя Артемис. — Чтобы узнать, кто мы такие? Или хотел убедиться, что мы благополучно добрались до экипажа?»
Нет-нет, не следовало предаваться романтическим фантазиям. Да и глупо было ожидать, что Призрак Сент-Джайлза станет беспокоиться о безопасности двух легкомысленных леди; у него, несомненно, имелись какие-то другие причины преследовать их.
— Не могу дождаться, когда расскажу герцогу Уэйкфилду о моем сегодняшнем ночном приключении, — прервала Пенелопа размышления Артемис. — Уверена, что он будет страшно удивлен.
— Хм-м-м… — неопределенно протянула Артемис. Пенелопа была очень красива, — но нужна ли герцогу жена с куриными мозгами? И действительно, какая разумная женщина отправится ночью в Сент-Джайлз? Способ, которым Пенелопа пыталась привлечь внимание герцога, выглядел, мягко говоря, весьма странным. На мгновение сердце Артемис сжалось от жалости к кузине, — но лишь на мгновение.
Ведь Пенелопа являлась одной из богатейших наследниц в Англии, а ради горы золота на многое можно закрыть глаза. К тому же Пенелопу, обладавшую черными, как вороново крыло, волосами, молочно-белой кожей и ярко-голубыми глазами, считали одной из первых красавиц королевства. Многим мужчинам было, наверное, все равно, что творилось в голове у женщины с такой очаровательной внешностью.
Тихонько вздохнув, Артемис попыталась не слушать глупую болтовню кузины. Однако ей следовало быть к ней более внимательной, ведь ее собственная судьба была неразрывно связана с судьбой Пенелопы. Да-да, ей предстояло жить в том доме и в той семье, с которой, выйдя замуж, свяжет свою жизнь Пенелопа — если, конечно, кузина после свадьбы не решит, что ей больше не нужна компаньонка.
Пальцы Артемис крепко сжались вокруг того предмета, что оставил у нее в руке Призрак Сент-Джайлза. Перед тем как подняться по ступенькам, она при свете от фонаря экипажа мельком заглянула в ладонь — это был золотой перстень-печатка с красным камнем. Кольцо, наверное, случайно соскользнуло с пальца Призрака, выглядело оно старинным и очень дорогим. Было ясно, что такое кольцо мог носить только аристократ.
Максимус Баттен, герцог Уэйкфилд, проснулся так же, как просыпался всегда, — то есть с горьким ощущением неудачи.
Несколько секунд, не открывая глаз, он лежал на своей огромной кровати под балдахином, вспоминая темные длинные локоны, плавающие в кровавой луже.
А потом, потянувшись, положил правую руку на запертую шкатулку, стоявшую на столе возле кровати — в ней находились изумрудные подвески из ее ожерелья, собранные за долгие годы настойчивых поисков. Однако ожерелье было неполным, и Максимус приходил в отчаяние при мысли о том, что, возможно, никогда не соберет его целиком — это будет главная его неудача, и она навсегда останется на его совести.
А теперь его постигла новая беда… Максимус согнул левую руку и ощутил необычную легкость. Прошедшей ночью он где-то в Сент-Джайлзе потерял отцовское кольцо — фамильное кольцо, и это еще одно преступление, которое следовало добавить к длинному списку его непростительных грехов.
Максимус осторожно потянулся, стараясь выбросить из головы эти мысли — ему следовало встать и заняться делами. В правом колене ощущалась тупая боль, а в левом плече что-то сместилось — очевидно, это были последствия драки.
— Доброе утро, ваша светлость, — сказал его камердинер Крейвен, стоявший у гардероба.
Молча кивнув, Максимус откинул одеяло и, абсолютно нагой, поднялся с кровати. Чуть прихрамывая, он подошел к комоду с мраморной крышкой и зеркалом. Там его уже ждал таз с горячей водой, а бритва, только что заточенная Крейвеном, появилась рядом с тазом, как только Максимус намылил подбородок.
— Вы сегодня утром будете завтракать с леди Фебой и с мисс Пиклвуд? — поинтересовался Крейвен.
Хмуро глядя в зеркало в золотой раме, Максимус приподнял подбородок и коснулся бритвой шеи. Его младшей сестре Фебе было всего двадцать; когда же Геро, другая его сестра, несколько лет назад вышла замуж, он решил забрать Фебу и кузину Батильду Пиклвуд к себе в Уэйкфилд-Хаус. Ему было приятно, что сестра находилась под его присмотром, но необходимость делить жилище — даже такое просторное, как Уэйкфилд-Хаус, — с двумя леди иногда мешала другим его занятиям.
— Сегодня… нет, — решил Максимус, сбривая щетину с подбородка. — Прошу вас, передайте мои извинения сестре и кузине Батильде.
— Да, ваша светлость.
Герцог увидел в зеркале, как камердинер, прежде чем вернуться к гардеробу, приподнял брови в немом укоре. Максимус не выносил осуждения — даже молчаливого, — но Крейвен — это особый случай; он ведь пятнадцать лет был камердинером еще у его отца, а затем вместе с титулом «перешел по наследству» к Максимусу.
У Крейвена было вытянутое лицо, а от вертикальных складок по обеим сторонам рта оно казалось еще более длинным. Ему, вероятно, было сильно за пятьдесят, но по внешности возраст нельзя было определить: он выглядел так, что ему можно было дать от тридцати до семидесяти. И несомненно, Крейвен останется таким же до тех пор, когда сам Максимус станет трясущимся стариком без волос на голове.
Усмехнувшись про себя, герцог постучал бритвой о фарфоровую чашу, стряхивая с лезвия мыльную пену и волоски. А Крейвен у него за спиной принялся раскладывать на кровати одежду хозяина — белье, носки, черную рубашку, жилет и панталоны.
Чуть повернув голову, Максимус в последний раз поскреб кожу на скуле и протер лицо влажной салфеткой. После чего спросил:
— Вы раздобыли информацию?
— Конечно, ваша светлость.
Взяв бритву, Крейвен осторожно протер лезвие и положил ее в обтянутый бархатом футляр так бережно, словно бритва являлась останками какого-то древнего святого.
— И что же? — поинтересовался он.
— Насколько мне удалось выяснить, — начал Крейвен, прочистив горло, как будто собирался декламировать стихи перед королем, — финансы графа Брайтмора в полном порядке. Помимо своих двух поместий в Йоркшире — оба с пахотной землей, — он владеет тремя угледобывающими рудниками в западном Райдинге и металлургическим заводом в Шеффилде, а недавно приобрел акции Ост-Индской компании. В начале года он открыл четвертый угольный рудник, но при этом у него образовался некоторый долг. Впрочем, сообщения с рудника весьма благоприятные, и, по моей оценке, долг весьма незначительный.
Что-то проворчав себе под нос, Максимус принялся одеваться.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
