– Звезд многовато… не люблю я эту мишуру.
– И сами они великоваты, пожалуй. Монументализм, причем помпезный.
Шамбамбукли потупился. Вообще-то, изначально материк был только один, но потом почему-то развалился на части.
– Отнюдь! Я считаю, что это порочная идея. Так же, как и эта новомодная сила трения.
– Некрасиво потому что! И яблоки падают вниз. Представьте себе, сидите вы под деревом, а оно вам на голову упадет!
Шамбамбукли вздохнул. Глупо было даже надеяться, что его Творение заслужит наименование «Лучший из миров».
альтруизм
Демиург Шамбамбукли сидел в гостях у своего друга демиурга Мазукты.
– Ты совершенно напрасно себя ограничиваешь! – вещал Мазукта, расставляя на столике тарелки. – Видел я твой последний мир – не на что взглянуть. Предельная простота и функциональность, спартанские условия. Нет, это не по мне.
Широко взмахнув рукой с зажатой в ней вилкой Мазукта обвел окрестности.
– Вот, приятно взглянуть! Пространство! Масштабы! Одних звезд полтора миллиона. Или миллиарда, не помню уже. Солнц – аж четыре штуки. Горы – не ниже десяти миль, а мои степи!.. Ты видел мои степи? Они бес-край-ни-е!
– А зачем? – моргнул Шамбамбукли.
– Как зачем?.. Для красоты.
– И все?
– И еще, чтобы скакать по степи весь день, от восхода до заката.
– Ты скакал?
– Нет. Но говорят, это здорово.
Мазукта разлил по бокалам вино и с гордостью показал этикетку.
– Столетнее! Это мне приношение от горных племен. Они меня любят.
– Правда? – вежливо спросил Шамбамбукли.
– Угу. Наверное.
Мазукта развернул полотняный сверток и принюхался.
– А ну-ка, что там мне сегодня принесли?.. Жареные быки, козы, овцы… о, мед! Пчелиный! Шамбамбукли, в твоем мире пчелы есть?
– Нет.
– И очень зря. На, попробуй. Знатная вещь.
Мазукта разложил по тарелкам жертвоприношения и приступил к трапезе.
– Вкусно, – констатировал он с набитым ртом. – Люблю жареное мясо. Кочевники очень недурно научились его готовить. Любят они меня.
– Думаешь?
– Уверен. Они во мне души не чают, вот и дарят всякое-разное. Иногда еще юных девственниц приносят, но я их не ем.
– А что по этому поводу думают юные девственницы?
– Без понятия.
Мазукта облизал жирные пальцы и вытер их о скатерть.
– А почему бы им меня и не любить? Я хороший. Я им целый мир создал.
– А я думал, что миры делаются для демиургов…
– Ха! – фыркнул Мазукта. – Это ты создаешь миры для себя. Был я там, видел. Весь твой мир – комната 3х4 метра, стол, кровать, камин и канарейка. Да и та – заводная.
– Мне хватает, – осторожно возразил Шамбамбукли. – Там тихо, спокойно и уютно. И никто не беспокоит. А если мне захочется столетнего вина, то я и сам его могу сотворить.
– Такого – не сотворишь. Слабо.
– Ну так похожее сотворю. Я не гурман, знаешь ли.
– Знаю. Ты эгоист.
– Ну и что? Кому от этого вред?
– А кому от этого польза?
– Мне.
– Вот и я о том же говорю. Ты все делаешь для себя, любимого, а я – для людей!
– Например, для юных девственниц?
– Да что ты прицепился к этим юным девственницам!
– Да так, просто…
– Ты сам посмотри! Сколько я всего для людей сделал! Горы им воздвиг – раз! Степи расстелил – два! Леса насадил – три! А каких животных наплодил! И всё – ради их удовольствия.
– А людей зачем сотворил?
– Людей – для собственного удовольствия. Но все остальное – для них.
исходный материал
Демиург Шамбамбукли позвонил своему другу демиургу Мазукте.
– Слушай, ты как создавал людей?
– Из грязи, а что?
– Это первого. А потом?
– Что «потом»?
– Как он потом размножаться должен?
– Кхм… Один человек размножаться не может. Нужно больше.
– Двое?
– Как минимум.
– Это я уже и сам понял. Ты мне скажи, из чего второго делать? Тоже из грязи?
– Нет. Тогда они получатся одинаковые.
– А должны быть разные?
– Ну да.
– Тогда, может, мне привести к нему медведицу?
– Лучше не надо.
– А что делать?
– Ну, для начала усыпи его…
– И начать все заново?!
– Нет, не в том смысле. Просто чтобы заснул.
– А потом?
– А потом делаешь второго человека из кусочка первого. Клонирование учил? Ну вот. Вырезаешь у человека…
– Погоди, не подсказывай! Я сам догадаюсь!
– Ну, успехов тебе тогда.
Через несколько столетий демиург Мазукта зашел в гости к демиургу Шамбамбукли.
– Ну, как дела?
– Все получилось!
– Размножаются?
– Еще как! Вот, гляди.
Мазукта поглядел.
– Это… что?!
– Это они размножаются.
– Вот так?! Погоди, а… кто это?!
– Где?
– Кто это там с человеком? Это же… не человек!
– Ну да, это женщина.
– А она откуда взялась?! Должен же был получиться второй человек, а это… это какое-то непонятное существо!
Шамбамбукли забеспокоился.
– Я все сделал, как ты сказал. Усыпил человека, вырезал у него ребро…
– Ребро? Ребро?!
– Ну да.
– А надо было аппендикс! Он же специально для этого предназначен!
– А-а-а… То-то я еще удивился, зачем у человека лишняя деталь?
Шамбамбукли с умилением повернулся к мужчине и женщине, которые, не обращая внимания на двух демиургов, самозабвенно предавались разврату.
– А по-моему, ничего получилось. Очень даже неплохо. Гораздо лучше, чем обычно из грязи.
– Ну-у… – Мазукта потер подбородок, – главное, работает. А вообще-то, все к лучшему. Кто знает, что вышло бы, если бы ты вырезал двенадцатиперстную кишку?
