— Просто немного устала, не о чем волноваться. Эй, Эймон! А ну-ка, держи сестренку! Аластар почуял дом, теперь его не удержишь. Смотри, чтоб не упала!
— Да, мам, она лучше Эймона ездит.
— Это верно, ведь конь — ее талисман, но сейчас-то — видишь? — она прямо засыпает в седле.
Дорога повернула; копыта пони позвякивали на мерзлой земле, он еще ускорил бег при виде своего сарая возле хижины.
— Эймон, займись Аластаром, он сегодня заслужил лишнюю миску зерна. Сам-то наелся? — добавила она, когда малыш заворчал.
Мальчик широко улыбнулся. Красивый ребенок. Как летнее утро. И вместо того чтобы проворным зайчиком соскочить с коня, протянул маме руки.
Ласковый малыш, только дай пообниматься, подумала Сорка, легко сняла сына с седла и поставила на ножки.
Брэнног не нужно было напоминать об обязанностях. Девочка управлялась с хозяйством едва ли не наравне с матерью. Сорка взяла на руки Тейган и, ласково приговаривая, понесла в дом.
— Пора спать, моя хорошая.
— А я — пони, я весь день скачу.
— Конечно, причем самая красивая из всех пони. И самая быстроногая!
За долгие часы их отсутствия огонь в очаге превратился в угли и сейчас едва согревал жилище. Пронося малышку к ее кроватке, Сорка протянула одну руку к очагу. Пламя немедленно вспыхнуло с новой силой.
Она уложила и укутала Тейган, пригладила ей волосенки — цвета солнца, как у отца, — и дождалась, пока темные и глубоко посаженные, как у мамы, глазки не закроются.
— Пусть тебе снятся только сладкие сны, — прошептала она и коснулась рукой амулета над кроваткой. — Спи спокойно до самого утра. И пусть все, что ты есть и чем ты наделена, сбережет тебя в ночной тьме до самого рассвета.
Она поцеловала мягкую детскую шейку и выпрямилась, поморщившись от тянущей боли в животе. Эта боль приходила и уходила, но зимой ей становилось хуже. Надо последовать дочкиному совету и принять зелье.
— Бригид, сегодня твой день. Помоги мне поправиться! У меня трое детей, и я им нужна. Не могу бросить их одних.
Она оставила уснувшую Тейган и пошла помочь старшим детям по хозяйству.
Когда на землю опустилась ночь — слишком стремительно и рано, — она заперла входную дверь и отправилась укладывать Эймона.
— Я совсем не устал, ни капельки! — заявил мальчик, с трудом открывая глаза.
— Ну, это я вижу. Вижу, что ты бодр и весел. Будешь сегодня летать, сынок?
— Ага, буду! Высоко-высоко! А ты меня завтра еще научишь? И можно я утром пойду гулять с Ройбирдом?
— И научу. И погулять можно. Что до сокола, ты же знаешь: он твой, ты его видишь, понимаешь, чувствуешь. А сейчас отдыхай. — Она взъерошила ему темно-каштановые волосы и поцеловала в закрытые глазки — синие и озорные, как у отца.
Спустившись с чердака, она застала Брэнног уже сидящей у очага со своей собакой.
«Светится здоровьем и силой, хвала богине, — подумала Сорка. — Хотя этого пока не осознает и не умеет этим распорядиться. Даст бог, еще будет время».
— Я заварила чай, — доложила Брэнног. — В точности, как ты учила. Думаю, после него тебе станет лучше.
— Теперь ты меня лечишь, дочка? — Сорка с улыбкой взяла плошку, понюхала и кивнула. — У тебя есть чутье, этого не отнять. Целительство — большой дар. С ним тебе везде будут рады, ты всем будешь нужна, куда бы ни поехала.
— А я никуда ехать не собираюсь. Хочу всегда жить здесь, с тобой, папой, Эймоном и Тейган.
— Когда-нибудь тебе захочется узнать жизнь за пределами нашего леса. И еще у тебя появится мужчина.
Брэнног поморщилась.
— Не нужен мне никакой мужчина. Что я с ним стану делать?
— Ладно, обсудим это в другой раз.
Она присела к очагу рядом с дочкой, завернулась вместе с ней в платок. И выпила отвар. Когда же Брэнног тронула мать за руку, та повернула к ней ладонь, плотно соединив пальцы.
— Ну хорошо, только ненадолго. Тебе спать пора.
— А можно мне самой? Можно я вызову видение?
— Давай поглядим, что у тебя получится. Ты должна увидеть то, что в тебе есть. Сделать то, что считаешь нужным. Увидеть его, мужчину, от которого ты произошла, Брэнног. Его можно вызвать только любовью.
Сорка смотрела, как вьется дым, как вздымаются и опадают языки пламени. «Хорошо, — подумала она, — очень хорошо. Девочка быстро схватывает».
В извивах и впадинах огня начинал формироваться образ. Огонь внутри огня. Силуэты, движения и на какой-то миг — звук далеких голосов.
На лице дочки она видела напряжение, от усердия девочка покрылась испариной. «Это слишком для столь юного создания», — решила Сорка.
— Ладно, — вмешалась она, — попробуем вместе.
Она сфокусировала свою энергию, слив ее с энергией Брэнног.
Короткое рычание, завиток дыма, пляска искр. Потом все улеглось.
И вот он здесь, мужчина, по которому они обе скучают.
У другого очага, заключенного в кружок камней. Блестящие волосы, прижатые тесьмой, ниспадают на темный плащ, наброшенный на широкие плечи. Плащ скреплен соответствующей его званию брошью, поблескивающей в свете пламени.
Эту брошь с изображением собаки, коня и сокола она сама выплавила для него в огне, следуя всем законам магии.
— Вид у него усталый, — заметила Брэнног и прижалась головой к маминой руке. — Но он такой красивый! Самый очаровательный из всех мужчин.
— Это верно. Красивый, сильный и отважный. — Как же она соскучилась!
— А ты видишь, когда он вернется?
— Не все можно увидеть. Может быть, когда он будет поближе, мне удастся считать какой-нибудь знак. А сегодня мы видим, что он здоров и невредим, и этого достаточно.
— Он думает о тебе. — Брэнног обернулась к матери. — Я это чувствую. А он чувствует, что мы о нем думаем?
— У отца нет нашего дара, зато есть сердце и любовь. Так что, наверное, чувствует. А теперь спать. Я скоро тоже поднимусь.
— Зацвел терн, и старая ведьма сегодня не видела солнца. Значит, он скоро вернется.
Поднимаясь, Брэнног поцеловала мать. Собака вместе с ней поднялась по лестнице. Сорка осталась одна и стала смотреть на своего любимого в языках пламени. Сейчас, без свидетелей, она расплакалась.
Не успела высушить слезы, как услышала знакомый манящий звук.
Он мог бы ее утешить, окружить теплом — столь сильны его лживые соблазны. Он даст ей все, чего она захочет, и даже больше. Надо только отдаться ему.
— Никогда я не буду твоей.
Будешь. Ты уже моя. Идем же, и ты познаешь все удовольствия и полноту власти.
