Его глаза сверкнули. Терри Кершоу был неприятен Элинор. Она считала его поверхностным молодым человеком, особенно из-за того, что он начал нарушать профессиональную этику, выделяя ее среди студенток. И ей были неприятны его жестокие, узкие губы и слишком близко посаженные глаза.
— Вы можете со мной так разговаривать, поскольку покидаете колледж. — Голос был такой приторно приятный, что Элинор немедленно заподозрила неладное. Но она и представить не могла, что настолько… — Может, вам будет интересно узнать, что мне предстоит стать вашим директором…
— Моим директором! — она непонимающе уставилась на Кершоу. — Вы уходите из колледжа?
Он торжествующе молчал и, казалось, наслаждался ситуацией.
— Вы будете работать в школе Эшфорд-Парк. Вы знаете, что ее директор увольняется через месяц. В июле. Ведь вам наверняка говорили?
— Конечно. Я узнала об этом на собеседовании.
— Так вот, Элинор. Я подал заявление на эту должность и получил ее. Как видите, нам не суждено расстаться. В сентябре, когда вы приступите к работе учителя, я составлю вам компанию.
Элинор никак не могла забыть разговор с неприятным мистером Кершоу. И даже на следующий день во время службы в соборе он не выходил у нее из головы. Кершоу станет ее первым директором! Это означало, что год стажировки будет полностью испорчен. После этого она могла покинуть школу и найти себе работу где-нибудь еще. А пока ее ждали одни неприятности, поскольку ей предстояло быть в обществе ненавистного математика.
— Вы вполне можете согласиться выйти за меня замуж, — сказал он ей вчера на прощание. — От судьбы не уйдешь. А я понял, как только вас увидел, сидящую за столом, такую юную и невинную, — вам было восемнадцать, но вы выглядели намного моложе, — я понял, моя дорогая, что нам суждено быть вместе.
Городской воздух показался ей необыкновенно чистым и сладким, когда она вышла за ворота колледжа. Терри Кершоу вылечил ее от ностальгии, и она возненавидела его за это.
Элинор все еще думала о нем на следующее утро, в понедельник, когда отправилась в знаменитый отель «Шерборн» на встречу с младшим менеджером. Девушка устроилась там на временную работу.
— Вы оказались далеко от дома. — Менеджер оценивающе окинул ее взглядом, отметив опрятное черное платье, виднеющееся из-под белого макинтоша. Безукоризненный белый воротник плотно облегал ее шею. Волосы Элинор зачесала назад и повязала черной бархатной лентой.
— Я из Манчестера, — пояснила девушка.
— Почему вы стали работать здесь горничной?
— Я узнала, что вы нанимаете на работу студентов во время каникул, поэтому и подала заявление. Со мной беседовал другой человек. Вы были в отпуске.
— Верно. Как я понимаю, в сентябре вы начинаете преподавать?
— Да.
— Значит, у нас работать вы будете около семи недель?
— Шести. Я здесь на неделю с подругой. Она медсестра, и для нас это хорошая возможность провести вместе каникулы.
— Медсестра? Где она работает? У меня есть сестра в Миддлсекской больнице.
— Джун работает в частном санатории.
При упоминании названия больницы глаза собеседника широко раскрылись.
— Самый дорогой… и первоклассный… в Лондоне.
— Полагаю, что да. Ей очень нравится там работать. Мы вместе учились в школе, — пояснила Элинор, не испытывая ни малейшей неловкости в беседе с молодым человеком. Интересно, подумала она, а со всеми ли подчиненными он так дружелюбен?
— Что ж, мисс Солуэй, теперь, когда мы познакомились, я представлю вас вашей начальнице. Она расскажет, за какими комнатами вы будете присматривать. У нас многие студенты подрабатывают, так что я думаю, вам у нас понравится.
Он позвонил, и, пока они ждали начальницу Элинор, девушка отважилась спросить, есть ли у них в отеле какие-нибудь знаменитости. Он небрежно упомянул о паре кинозвезд, занимающих номера люкс. Затем он сообщил, что самый роскошный номер отведен графу Рамиро Висенте Мигелу де Каштру, дворянину из южной Португалии.
— Он здесь отдыхает? — спросила Элинор, размышляя, доведется ли ей увидеть человека с таким прославленным именем и следует ли к нему обращаться по всем этим именам.
— Этого мы не знаем. Он замкнутый и разговаривает только в случае крайней необходимости.
Элинор увидела таинственного португальца на следующий день. Они столкнулись у лифта, возле номера люкс, который ей велели осмотреть. На миг их глаза встретились… Он отвернулся и широким шагом направился по застеленному коврами коридору к арочной нише, которая служила входом в его апартаменты. Зачарованная внешностью графа, Элинор смотрела вслед его высокой фигуре, пока мужчина не скрылся из виду. Какое запоминающееся лицо — индивидуальность, надменность и превосходство! Она лишь мельком видела его. Но этого хватило, чтобы поразиться незаурядной, даже совершенной внешности. Гладкая загорелая кожа. Чуть впалые щеки, подчеркивающие высокие скулы. Решительный подбородок, сжатые губы, жесткий взгляд глубоких серых, напоминающих металл, глаз. Его манеры царственны и уверенны… но Элинор чувствовала, что уверенность и гордость этого человека сильно пострадали. Может быть, все дело во взгляде? В беспокойстве, мелькавшем в его глазах? Граф явно видел Элинор, но у девушки создалось впечатление, что, случись им встретиться вновь, он не узнал бы ее…
Элинор глянула на часы. Уже семь. Она подошла к начальнице.
— Мисс Уэббер, — обратилась она, — могу я уйти, когда закончится мое дежурство?
Начальница несколько удивилась:
— Конечно. Разве вам никто не сказал?
— Нет. — Элинор помолчала. — Я должна быть в отеле к определенному часу?
— Вы идете на вечерний спектакль или что-то в этом роде?
Элинор покачала головой:
— Подруга работает в частном санатории в нескольких милях от отеля. Я позвонила ей и узнала, что можно зайти навестить ее, пока она на работе. Я бы хотела остаться у нее на пару часов, — добавила девушка, — Мы не виделись с прошлого лета.
— Нет проблем, мисс Солуэй. Можете вернуться, когда захотите.
Частный санаторий когда-то был фамильным домом одной знатной семьи. Джун рассказывала Элинор, что плата за пребывание в нем невероятно высока. Такую роскошь могли позволить себе только богачи.
— Как я рада тебя видеть! — с восторгом встретила ее Джун. — Пойдем в комнату отдыха. Здесь нас больше, чем надо, так что, если кого-нибудь придут навестить, остальные справятся с работой сами. Тем более что в ночную смену ее все равно немного. У всех пациентов есть напитки и телевизор. Думаю, половина из них приехала сюда, чтобы просто отдохнуть. Думаю, большинство страдает только ленью! — она засмеялась и повела Элинор в комнату отдыха, со вкусом обставленную и устланную коврами. Медсестры там отдыхали или по очереди дремали ночью и ранним утром. Джун указала ей на стул. Элинор уселась и огляделась по сторонам. Она увидела большой диван и стулья ему в тон, несколько столов, радио и цветы.
