Это редчайшая птица Северной Америки и самая большая. Размах крыльев — семь с половиной футов (примерно два метра). Большинство людей за всю жизнь ни разу не увидит этого красавца. Линда, погруженная в собственные переживания, восприняла его появление как хорошее предзнаменование. Значит, она сделала правильный выбор: купила этот маленький дом.
Колени страшно болели, и Линда чуть переместила вес. Этого оказалось достаточно, чтобы встревожить птицу. Журавль повернулся, и блестящая красная голова заполнила окуляры бинокля. Желтый глаз дерзко уставился на женщину. Будто сигнальной трубой птица оповестила мир: кер-лу, кер-лу. Потом распростерла крылья.
Линда увидела черный подпушек под ними и лишний раз убедилась, как величествен журавль.
Он хлопнул крыльями и поднялся. В утреннем небе плыли сила и грация, постепенно превратившиеся в бирюзовую тень. Линда слышала звук взмахивающих крыльев, когда птица рвалась в небеса.
Линда всегда считала себя прагматиком. Откуда это увлечение птицами? Она следила за птицей, пока та не превратилась в черную точку. И вот в этот-то момент Линда и осознала, что произошло чудо.
Счастье без труда заполняло ее точно так, как утренний свет сменял ночную темноту. Она позволила этому чувству на мгновение задержаться, чтобы слово успело прокатиться в голове. Тринадцать месяцев назад ее мир перевернулся с ног на голову. Разлетелся на кусочки. Будто пронеслось торнадо и все стерло с лица земли. Линда вспомнила тот черный, черный день, когда она подумала, что никогда больше не испытает радости. И, что еще опаснее, не поверит надежде.
И вот еще одна причуда. Эта редкая птица заставила ее поверить, что у жизни еще остались маленькие сюрпризы, приводящие в восторг. Что холодная трава, от которой мурашки бегали по коже, простейшим способом предупреждает ее, что жизнь продолжается.
Она еще не додумала, какие сюрпризы хранит для нее жизнь, как почувствовала что-то вроде паники. Линда услышала тихое покашливание. Она не одна во дворе! Это ей урок. Наказание за то, что поверила в счастье.
Незваный визитер, решила Линда, наверное, убийца. Как и предупреждала дочь. Но Линда сама захотела купить дом рядом с птичьим заповедником. Теперь ее окружали очень старые, покосившиеся лачуги. И рядом с ними — очаровательные, сохранившие достоинство дома.
— Мама, о чем ты только думаешь? Да тебя прикончат в этом бандитском районе, — сказала Бобби. Сказала таким тоном, будто мертвые тела валялись на тихих улочках старейшего в Калгари квартала. Хотя, конечно, слоняющиеся здесь неряшливые молодые люди с татуировкой и длинными волосами, злобные собаки и окна, забитые досками, уже не раз заставляли Линду опасливо оглядываться на улице.
Впрочем, если дочь права насчет убийцы, то по крайней мере ее убьют не во сне, с легким удовлетворением подумала Линда. Хотя и в пижаме. Сердце стучало, словно молоток по гвоздям. Она поднялась с колен и потянулась. Хорошо бы с беззаботным видом. Линда считала, что криминальные элементы чувствуют запах страха. И только потом повернулась лицом к своей судьбе.
Сердце ее словно остановилось. С убийцей, подумала она, справиться было бы легче. Линда только теперь осознала, что пижама промокла от инея на траве. И груди выглядят явно неприлично. От холода, а не от вида этого мужчины.
Во всяком случае, она надеялась, что от холода. Она твердо скрестила руки на груди. Чтобы у него не возникло лишних мыслей. Разве именно он должен видеть ее в таком виде?
— Рик. — Она произнесла одно слово, вложив в него столько холода, сколько узоров мороз нарисовал на лужайке.
Он вздрогнул. Видимо, она попала в цель.
Рик Чейз — почти два метра мужской привлекательности. Широкоплечий, лет сорока, в полном расцвете сил. Черты лица строгие и чистые, подбородок слегка раздвоенный. Удивленные глаза такие же зеленые, как стоячая вода. И такие же холодные. Он был одет для работы. Темно-серый безукоризненно сшитый костюм, белоснежная рубашка, шелковый галстук. Узел прекрасно завязан.
Его безукоризненный вид напоминал обложки журналов. Как это возможно, что этот великолепный мужчина до сих пор не женат и одинок? Ведь он разошелся с женой больше семи лет назад. И как это возможно, что она забыла, какой он красивый? Прошедшие тринадцать месяцев он бомбардировал ее посланиями, а она отказывалась вызывать в воображении его образ. Она знала, что ей будет больно. Что их встреча вызовет в ней чувство одиночества. Что она будет выглядеть жалкой. Какой только и может быть жертва предательства.
А предал ее муж, который вот уже тринадцать месяцев как умер. И предал мужчина, сейчас стоявший перед ней. Друг и бизнес-партнер ее мужа и хранитель его секретов…
— Линда.
Они стояли и смотрели друг на друга. А утро все больше вступало в свои права.
У нее появилось чувство, будто время остановилось.
— Похоже, ты замерзла, — наконец проговорил он.
Она сопротивлялась искушению посмотреть на свою грудь. Не она ли подвела его к такому заключению?
— Что ты здесь делаешь? — не очень вежливо спросила она.
— Я утром позвонил тебе. Никто не ответил. Тогда я решил заехать.
Заехать? Будто дом по пути. Вовсе не по пути. Заехать? Будто она посылала ему новый адрес. Вовсе не посылала.
— И в чем причина твоей неожиданной заботы?
Что-то очень холодное мелькнуло в его глазах. Она знала Рика двадцать лет. Видела ли она, как он сердится?
— Только не говори, будто это я перестал заботиться о тебе, — с удивительной силой произнес он. — Это ты предпочла не отвечать на мои звонки. А я уважал твое желание. Но это не значит, что я не думал о тебе.
— Ну спасибо, — намеренно отрывисто проговорила она. — И что заставило тебя теперь побеспокоить меня?..
Рик стрельнул в нее взглядом.
— Мне нужна твоя помощь, — спокойно объяснил он.
— Ты просишь женщину, которая на рассвете лежит на траве в своем дворе, помочь тебе? Ты не хочешь еще немного подумать? — выпалила она с нескрываемым сарказмом.
Но он предпочел не обижаться и улыбнулся. Ох, лучше бы он этого не делал! Она моментально почувствовала мужской вызов, более мощный и более манящий, чем раньше. Эта улыбка, слегка бесшабашная и несокрушимо сексуальная, могла бы построить мост над болезненной историей их отношений.
— Я хочу воспользоваться случаем. Никогда не знаешь, где тебе понадобится мастерство женщины, которая носит на шее бинокль.
Она растерянно посмотрела на бинокль, висевший у нее на шее.
— Так что ты делаешь? Шпионишь за соседями?
— Можно сказать и так.
Линда боролась с желанием объяснить, в чем дело. Она вольна наблюдать за птицами на рассвете. Черт возьми, ей это приятно. И она никому не обязана давать отчет. Так думала новая, улучшенная Линда Старр.
