Он снова присел на корточки, глядя на вещицу, которую смастерил. Трепет, пробежавший по его мускулам, улегся. Теперь, когда дело было сделано, дышалось легко.
Его глаза заблестели и сузились. Губы, полные, очерченные так, словно были вырезаны ножом скульптора, сжались. Помедлив, он встал и шагнул в ночь,
Дым угасающего костра проплыл перед ним, когда он остановился у края обрыва, чтобы окинуть взглядом лежащую под ним долину. Молитва, которую он прошептал в бесконечное пространство ночи, держа талисман в вытянутых руках, была древнее его народа, древнее, чем сама мать Земля.
Улавливатель снов был готов.
Отныне и впредь все сны Аманды будут просачиваться сквозь плетение, и только хорошие сны смогут проникнуть через крошечное отверстие в его центре.
Оставалось сделать еще одно, и он напрягся, пытаясь вспомнить непривычные слова второго языка своего отца.
Закрыв глаза, он вызвал в памяти ее лицо, фигуру, и слова наконец вырвались из него, как крик души;
— Аманда! Не бойся. Я приду к тебе!
Короткие, но полные смысла английские слова сорвались с обрыва и полетели в настороженную тишину. А Нокосе повернулся и пошел обратно, к костру. Там он быстро разбросал затухающие угольки и собрал свои вещи. Не оглядываясь, он пошел вниз с горы, прижимая к себе драгоценное волшебство.
Глава 1Настоящее время Западная Виргиния
— Держи ее! Она сейчас упадет!
Детектив Джефферсон Дюпре обернулся на крик как раз вовремя, чтобы увидеть, как молодая женщина пошатнулась на краю импровизированной сцены, установленной в центре парка.
Он рванулся туда, протянув руки, и принял на себя тяжесть ее тела, отчего они оба рухнули на землю. На какой-то миг он ощутил нежность ее плоти и едва уловимый запах духов. И то, что она, казалось, была создана для его объятий. Он успел лишь подставить себя, чтобы смягчить ее падение.
Аманда поняла, что сейчас упадет. Она не успела ни удивиться, ни испугаться. Лишь одна мысль пронеслась в мозгу: ей будет ужасно стыдно, если она останется в живых. Ведь только в случае печального исхода ей простят эту неловкость. Жены конгрессменов не падают со сцены на глазах толпы избирателей.
Но боли от удара она не ощутила. Аманда вдруг обнаружила, что ее прижали к широкой груди, да с такой нежностью, что на мгновение ей захотелось остаться в таком положении навсегда.
— О Боже, — прошептала она.
Забыв о своем позоре, она полностью растворилась в мягких карих глазах, золотой отлив которых наводил на мысль о теплом виски. Ноздри мужчины подрагивали от усилий, которые он предпринял, чтобы облегчить ее падение. Его верхняя губа была четко очерчена, а нижняя, пухлая и чувственная, слегка искажена гримасой боли.
Все эти мысли вихрем пронеслись у нее в голове, и тут же их вытеснила другая мысль: «Дэвид убьет меня».
В этот краткий миг, когда они смотрели друг на друга, что-то произошло между ними. Что-то стремительное. Внезапное. Настойчивое. Но не облеченное в слова.
Краем глаза Джефферсон Дюпре заметил, как Дэвид Поттер ринулся со сцены. И прежде чем детектив успел перевести дыхание или что-то сказать, женщину вырвали из его рук. Он мог бы поклясться, что на мгновение Аманда Поттер прильнула к нему, словно пыталась увернуться от рук своего мужа. Но в тот же момент, как он подумал об этом, он сказал себе, что он дурак. Она была замужем за блестящим и обаятельным конгрессменом Западной Виргинии. Ее мир идеален.
— О Господи! Извините, — прошептала Аманда, бросив взгляд на мужа, будто искала снисхождения в этом образчике красоты.
Дюпре не совсем понял, у кого она просит прощения, но решил, что, должно быть, у него.
— Не стоит извиняться, — сказал он, отряхивая пиджак и брюки. — Я рад, что оказался здесь. С вами все в порядке? Вы чуть не упали. — Вопреки своему обыкновению он окинул ее внимательным взглядом, проверяя, не ушиблась ли она,
Но Аманде Поттер не дали возможности ответить. Ее отстранили от него и привлекли к себе руки ее мужа. Джефферсон Дюпре был поражен странной обидой, вдруг вспыхнувшей в нем, когда он смотрел на это. Всего мгновение назад его руки баюкали ее. И на его груди покоилась ее голова.
«Черт побери, что с тобой происходит, Дюпре?» — спросил он себя.
Он едва знаком с этой женщиной. То, что засело сейчас у него в мозгу, должно было волновать его в последнюю очередь. Толпа обеспокоенных зрителей прервала его размышления.
— Не могу выразить, как я вам благодарен, — сказал Дэвид Поттер и потряс детективу руку, явно принимая в расчет вспыхивающие вокруг фотокамеры. — Я уверен, что вы уберегли Аманду от серьезной травмы.
— Я просто оказался рядом в нужный момент, — произнес Дюпре, улыбаясь Аманде и жалея, что не волен откинуть выбившуюся прядь каштановых волос от ее огромных испуганных глаз и поцеловать маленькое красное пятнышко на щеке — след от удара о его грудь.
Аманда нервно улыбалась и оправляла на себе одежду, не решаясь посмотреть в лицо ни тому, ни другому. Все, что у нее осталось в памяти от случившегося, — это ощущение, как столкнулись, а потом слились их тела, и чувство защищенности, возникшее в его объятиях. Ее лицо залилось пунцовой краской. Они с Дэвидом находились здесь в центре внимания, а она выставила себя дурой и помешала ему произнести речь. Дэвид придет в ярость.
Она пожала плечами. Во всем этом не было ничего нового.
— Дорогая, скажи мне, с тобой все в порядке? — Дэвид обхватил ее голову ладонями и повернул лицом к себе.
Она улыбнулась мужу и кивнула, не произнося ни слова, а он принялся осторожно стряхивать грязь и траву с рукава ее розового костюма.
Он выражал вполне приличествующее случаю беспокойство, и на его точеном красивом лице отражалась тревога. Он поспешил заверить членов комитета по подготовке собрания, что, конечно же, в том, что край сцены обвалился, нет их вины. Аварии случаются.
Соколиные глаза Дюпре не мигая наблюдали за тем, как Дэвид Поттер подхватил жену под локоть и заботливо препроводил к ожидающей машине. Политик до мозга костей, он непрерывно заверял всех, мимо кого они проходили, что с Амандой все в порядке. С непринужденностью человека, рожденного в богатой семье, он усадил жену в машину, закинул туда подол ее юбки и захлопнул дверцу.
Аманда вздрогнула от этого стука, который сотряс салон машины.
Помахивая рукой избирателям и изрекая избитые фразы, Дэвид Поттер тронул шофера за плечо, и машина отъехала. Конгрессмен источал улыбки.
Но Аманду бросило в жар от вскользь брошенного на нее взгляда, когда Маркус Хэвсьют, их шофер, начал встраиваться в поток машин. С явным облегчением ее муж вздохнул, когда показались массивные металлические ворота фамильного поместья.
