— Четыре месяца.
— У вас есть рекомендация?
Клэр слегка покраснела и резко опустила чашку на стол.
— Нет.
Тони вопросительно поднял брови, она, на секунду замешкавшись, пожала плечами:
— Возникли неприятности с хозяином: он считал, что я должна выполнять… обязанности, которые не относились непосредственно к моей работе.
— Но вы оставались там четыре месяца.
— Мне были нужны деньги, — просто ответила она. — Мне нравилась работа, я полюбила детей хозяев. Я бы осталась дольше, но однажды ночью мистер Фостер напился и решил, что я притворяюсь недотрогой, а на самом деле только и мечтаю стать его любовницей.
В голосе Клэр звучало больше раздражения, чем страха. Тони спросил, что случилось потом.
— Я ударила его сковородкой.
— Сковородкой?
— Я хотела, чтобы он понял, что я не шутила.
— И он понял?
— Думаю, да: утром он уволил меня, — спокойно сказала Клэр.
— Вам надо было подать на него в суд за сексуальное домогательство.
Девушка горько усмехнулась.
— Надо было, но это бы плохо отразилось на его жене и детях. Кроме того, ударить его сковородкой было гораздо приятней, чем смотреть на него в суде.
Тони задавал ей вопросы, хотя и знал, что эта пустая трата времени. Он не возьмет ее на работу, не поддастся искушению. Ранчо отнимает у него все силы и время, так что длинноногая блондинка с золотистыми волосами и шелковистой кожей ему совсем ни к чему.
— Почему же после всего вы снова решили наняться домработницей?
— Не думаю, что, работая у вас, мистер Олдус, я столкнусь с такими же проблемами. Не похоже, чтобы вы гонялись вокруг стола за своими работниками.
Клэр не могла представить в такой роли сидевшего перед ней красавца-мужчину — именно это определение как нельзя лучше подходило ему: высокий, стройный, с темными, почти черными волосами. Крупные черты лица и волевой подбородок свидетельствовали о мужественности. Особенно пленили ее густые темные усы и ярко-зеленые глубоко посаженные глаза, которые, казалось, проникали в самую душу.
— Я воспринимаю это как комплимент, — сказал Тони, однако он не мог разделить уверенности Клэр. Конечно, он ни за кем не бегал до сих пор, но ведь никто и не привлекал его, как она. Гоняться за Клэр Хилз вокруг стола может и не так интересно, а вот поймать ее… другое дело.
Он стал пить кофе. Пора сказать ей, что она не подойдет, во всяком случае в качестве домработницы. Найми он ее — и все лето пройдет в постоянном возбуждении. А если в таком состоянии он будет ездить на лошади, то вряд ли когда-нибудь станет отцом.
— Вы не возьмете меня? — Прямой вопрос удивил его и потребовал столь же прямого ответа.
— Нет, не возьму.
Мягкие коралловые губки чуть скривились, опустив глаза вниз, Клэр попробовала возразить:
— Я буду хорошо работать.
— Верю.
— И все же не хотите нанять меня? — Теперь в ее голосе звучало любопытство, кончиком пальца она собирала крупинки сахара со стола.
— Нет.
Любуясь нежным овалом лица, хрупкой ключицей, Тони гадал, что бы она ответила на его предложение снять комнату в каком-нибудь мотеле и провести остаток дня в постели.
— Почему?
Тони не сразу сообразил, о чем она спрашивает, и разозлился на себя за фривольные мысли.
— Вы слишком молоды, — отрезал он. — Да и выглядите так, будто вас ветром может унести.
— Это обманчивое впечатление, я очень вынослива. — Клэр была скорее польщена, чем обижена. — И я не понимаю, какое отношение имеет возраст к уборке в доме?
Она-то не понимает, но он хотел, чтобы домработница была постарше. С такими ногами она, пожалуй, и со шваброй устроит эротическое шоу.
— Думаю, не получится. — Он провел рукой по волосам, мучительно ища подходящее объяснение, но правда состояла в том, что ни одну женщину он не желал так сильно, как ее. — Вы и с кошкой не справитесь, — наконец выдавил он из себя.
Клэр удивилась.
— Я думала, вам нужна домработница, мистер Олдус, а не дрессировщица.
Тони, сам того не желая, рассмеялся и покачал головой.
— И все же, мне кажется, у вас ничего не выйдет.
Если бы у меня была хоть капля здравого смысла, я бы прекратила уговаривать его, подумала Клэр. Но она хотела работать здесь. Как только она пересекла границу Небраски с Канзасом, она почувствовала, будто вернулась домой, оставив позади годы скитаний. Она мечтала остаться здесь и как можно дольше сохранить это чувство.
Конечно, можно было найти другую работу, да и денег на несколько месяцев хватило бы — кочевая жизнь имела свои преимущества, не надо было много тратить. Все лето она могла бы отдыхать, но она не собиралась терять время, она хотела работать. Здесь.
— Наверное, у вас много претенденток, вы можете выбирать? — наугад предположила Клэр.
Тони покачал головой.
— По правде говоря, пока вы единственная, — неохотно признался он.
— Почему же вы не хотите взять меня… — начала девушка и, увидев отказ в его глазах, торопливо добавила: — На неделю, на испытательный срок?
— Не знаю…
Это еще не было согласием, но уже не было и категорическим отказом, у Клэр затеплилась надежда. Здравый смысл подсказывал ей, что надо уйти, пожать Олдусу руку и уйти, но именно после первого рукопожатия, когда она словно прикоснулась к оголенному электрическому проводу, Клэр твердо решила, что будет работать у него. Только у него.
— Если вам не понравится, можете не платить, — сказала она, сама удивляясь своей настойчивости. Обычно она не отличалась напористостью. — Что вы теряете? — На ее лице появилась обезоруживающая улыбка.
Самоконтроль, разум — вот, что я теряю! — с раздражением подумал Тони.
Он смотрел на нее через стол — золотистые волосы, серо-голубые глаза, умопомрачительные ноги… Безумие нанимать ее, сущее безумие! Либо его ждут мучения, либо все закончится постелью…
— Неделя, — произнес он наконец, понимая, что делает глупость, — но я заплачу вам в любом случае.
— Не возражаю, — опять улыбнулась Клэр. Зато он возражал всем своим существом.
Нет, видно, он совсем спятил! А может быть, она здесь, в кафе, выглядит столь соблазнительно, а на ранчо станет обыкновенной?
Ведь на свете случаются всякие чудеса.
Они договорились об оплате и ее приезде, Тони был доволен, что Клэр согласилась начать работу через пару дней. С тех пор, как две недели назад их прежняя домработница уехала, чтобы ухаживать за своей дочерью, собирающейся рожать, дом постепенно стал приходить в запустение, не говоря уж о том, что ни Тони, ни Сузанн не умели готовить.
