— Чего уж, яснее не бывает, — проворчал Джесс.
— В таком случае заседание объявляется закрытым, — громко объявил судья.
Немногочисленная публика потянулась к выходу. Лиза посмотрела в окно — дождь почти перестал, небо выжимало из себя последние капли.
— Ну так что, идем? — спросил Кен, помахивая красным кейсом. — Сейчас половина первого, а я сегодня без завтрака. Сама знаешь, как трудно одинокому мужчине. Никто не позаботится, никто не приготовит овсянку утром, никто не согреет постельку.
Лиза положила в сумочку блокнот и ручку, достала сотовый, который выключила на время заседания, проверила сообщения. Новых было только одно — от сестры. Кейт напоминала о встрече с мистером Кэлхауном из юридической конторы, занимавшейся делами их семьи.
— Ладно, пойдем, — решила она после недолгой паузы. — Только у меня не больше сорока минут.
— Вот так всегда, — вздохнул сокрушенно Кен. — Нынешние девушки такие деловые. Все у них по расписанию, кроме, естественно, работы.
— Ты ведь тоже далеко не романтик, — улыбнулась Лиза. — Мы с тобой почти тысячу лет знакомы, но большего, чем приглашение на ланч, я от тебя так и не дождалась.
— А что бы ты хотела? — насупился Кен. — «Феррари»? Ожерелье из черного жемчуга? Виллу во Флориде? И потом, возле тебя же постоянно увивается Лоренс. Не понимаю, что ты в нем нашла.
Лиза промолчала. Она и сама задавалась порой тем же вопросом. Лоренс работал в банке и был там на неплохом счету, а его семья считалась одной из самых преуспевающих в Мерфи-Лейке, но, похоже, его вполне устраивала ситуация, когда мужчина и женщина ничем друг другу не обязаны, а встречаются лишь для приятного времяпрепровождения. Он ни разу не дал понять, что хотел бы что-то изменить, а уж тему брака вообще обходил за милю. Смущало ее и отсутствие у Лоренса честолюбия и всякого намека на авантюризм. Он всегда точно знал, что будет делать сегодня, завтра, через неделю и даже через десять лет, а потолком его притязаний было место управляющего банком — здесь, в Мерфи-Лейке. Лизу же такие перспективы не устраивали.
— Ладно, закрыли тему, — сказал Кен, уловив ее настроение. — Лучше расскажи, что новенького в «Стандарте». Чем занят Росс? Как дела у Мирен? Старик Саймон не зверствует? Кстати, ты слышала последнюю новость?
— Насчет Ромми Бродерик?
— Что бы мы делали, если бы не Ромми. — Кен отворил дверь, и они вышли в коридор. В здании было тихо и пустынно. Время ланча для большинства служащих из расположенных здесь учреждений еще не наступило. В прохладном холле тихо журчал декоративный фонтанчик. За столиком в углу негромко беседовали двое мужчин, в одном из которых Лиза узнала Роджера Кэлхауна, того самого, о встрече с которым напоминала сестра. Заметив ее, он улыбнулся и помахал рукой. Его собеседник, пожилой джентльмен с южным загаром и при дорогих золотых часах, тоже повернулся и посмотрел на нее. У Лизы почему-то возникло ощущение, что они говорили о ней. — Ромми нужно поставить памятник, — продолжал между тем Кен. — Она для Мерфи-Лейка примерно то же, что Пэрис Хилтон для всей страны. Без нее и писать было бы не о чем.
— Росс говорит, что у Ромми новый поклонник, — поделилась информацией Лиза. — Какой-то баскетболист из Лос-Анджелеса. Они даже ездили вместе в Напу, на праздник дегустации вина. — Она вздохнула. — Ромми многое может себе позволить. Работать не надо, а денег, оставленных папашей, хватит не только ей, но и ее внукам, если, конечно, таковые будут.
— Меня только удивляет, что девушка с такими возможностями и, это я говорю как мужчина, такими внешними данными довольствуется нашим захолустьем.
— Насчет возможностей я с тобой, пожалуй, соглашусь, а вот в том, что касается данных…
Кен усмехнулся, взял ее за локоть и, наклонившись, прошептал в самое ухо:
— Лиззи, зависть — смертный грех.
— Зависть? Хочешь сказать, я ей завидую? — Она даже остановилась. — А чему? Что у нее есть такого, чего нет у меня? Может, ты имеешь в виду, что она лучше виляет задом? Что в ее декольте виден пупок? Что длина ее юбок позволяет убедиться в отсутствии трусиков?
Явно не ожидавший столь бурной реакции на совершенно безобидное заявление, Кен отступил на шаг и поднял руки.
— Эй, эй, я всего лишь…
— И что вы за люди такие, мужчины! Для вас женщина — это размер лифчика да ширина бедер. Вы же просто животные. Похотливые, мерзкие…
— Лиззи, на нас смотрят!
Она осеклась на полуслове. Закрыла рот. Огляделась. Свидетелями ее вспышки стала пожилая семейная пара, прекрасная половина которой смотрела на нее с откровенным сочувствием. Господи, что это с ней? Чувствуя, как по лицу растекается краска стыда, Лиза перевела дыхание.
— Извини. — Она покачала головой. — Сама не знаю, что на меня нашло. Честное слово, мне очень жаль.
— Ладно, ладно. — Кен снисходительно улыбнулся. — Тебе просто надо отдохнуть. Съездить куда-нибудь, развлечься. Я же понимаю, на вас с Кейт столько свалилось.
Свалилось…
Еще полгода назад небо было безоблачным, жизнь казалась легкой и беззаботной, а самой большой проблемой считался прыщик на носу. Но потом та жизнь сначала дала трещину, а затем и вовсе рассыпалась. Сначала умер отец. Лег вечером спать, а утром не проснулся. Как объяснили врачи, оторвался тромб. Нелепая, несправедливая, обидная смерть. Жизнь, еще вчера улыбавшаяся ласково, как добрая тетушка, повернулась вдруг злым, холодным ликом завистливой соседки.
Подлый, исподтишка, удар подкосил всех. Через два месяца слегла мать. Врачи пытались что-то сделать, но она просто угасала, как лампа, в которой кончилось масло. Кейт и Лиза поддерживали ее, как могли, но сама Джулия Макбейн, похоже, уже все для себя решила.
Вот так, в течение полугода, рухнула прежняя жизнь. Рухнула, как рушится красивое и вроде бы прочное здание, жильцы которого, оставшись на руинах, совершенно не представляют, что делать дальше, и только бродят среди развалин, отыскивая в мусоре дорогие сердцу вещицы.
Почувствовав, что задел за больное, Кен посмотрел на Лизу виновато и тяжело вздохнул.
— Извини, ляпнул не подумав.
Она пожала плечами.
— Все в порядке. И перестань извиняться — тебе это не идет. Лучше расскажи, как съездил в Техас.
Кен демонстративно развел руками.
— Нет, в этом городе жить невозможно. Все обо всех все знают. — Он покачал головой. — Но поездка классная.
Заведение, в которое Кен привел Лизу, носило не слишком оригинальное имя «Серебряная подкова» и пользовалось в городе немалой популярностью. Знатоки утверждали, что здесь готовят самые лучшие в штате стейки.
Заведение процветало, и получить свободное место, тем более в такой час, когда перекусить сбегались десятки служащих из ближайших контор, было практически невозможно. Кену, однако, стоило лишь обменяться несколькими словами с хозяином, как их без задержки провели к уютному столику в самом углу, отгороженному от других чахлой пальмой в облезлой кадке.
