– Вы еще молоды, – впервые за встречу улыбнулась магиня. – Почему бы вам не устроить свою личную жизнь? Хотите, я найду вам богатого мужа – деньги возбуждают! Будете спокойно варить борщи и штопать носки в уютном загородном доме. Соглашайтесь, я не всем это предлагаю.
– Я разочаровалась в мужчинах, – твердо сказала я.
– А в любви? – быстро спросила она.
– В любви пока нет, – стоически ответила я.
– Понятно, – вздохнула магиня. – Ну а с телепатией у вас как?
Я вздохнула и рассказала сон, как поезд, на котором я ехала в Загорск, внезапно остановился, и пришлось долго топать во сне пешком. Я шла-шла-шла и увидела приметный дом с колоннами... Через пару недель я ехала в Загорск наяву, и поезд остановился из-за банального ремонта путей, так что мне пришлось добираться до конечной станции окольно, и тот приметный розовый дом с колоннами из сна я увидала, проходя мимо.
– Но что мне тот дом с колоннами, а я тому дому? Нужного и полезного я ни разу ничего не угадала, – уныло созналась я, потому что без серьезного повода врать не привыкла.
– Вот именно. А у вас есть наитие, – вдруг удивленно пробормотала магиня. – Но гадание – ритуал, направленный на контакт с потусторонними силами, с целью получения сведений о будущем и настоящем... Вы хоть представляете, что это такое?
И я, не раздумывая, кивнула:
– А что мне еще остается? Магия, колдовство и ясновидение в Москве не преследуются законом, я узнавала!
– Да, преследуется лишь целительство, – поморщившись, согласилась магиня, на лице ее было неприкрытое раздражение.
И через минуту я уже стояла на улице с камнем в кармане. С ее камнем, который я стянула, пока магиня нагибалась за упавшим под стол огрызком карандаша. Я украла камень из чувства противоречия. На вид это был обычный гудрон, и в его ценность я не очень-то верила. У магини на полу возле стола была полная ваза таких камней.
Я забыла сказать, магиню звали мадам Ингрид.
Я отошла довольно далеко от Боброва переулка, заблудившись в поисках станции метро.
«Господи, я сошла с ума? Что я, в самом деле, затеяла? Я же не верю ни в какую магию. Шарлатанство это все... Выходит, я уволилась, чтобы обманывать людей? Да вроде бы нет, этого мне только не хватало, а что же тогда?»
Меня толкнул какой-то толстяк с промасленным пакетом в руках, буркнув довольно невежливо:
– Извините.
«Как же классно я пекла пончики когда-то! » – внезапно вспомнила я. Присев на скамейку неподалеку от павильона «Пончики», я разглядывала выходивших из него толстух и попыталась разобраться в своих мыслях.
Месяц назад моя квартира выгорела дотла, пока я была в рейсе. Сгорело абсолютно все, кроме тех вещей, которые были на мне, и паспорта. В расстроенных чувствах я уволилась с прежней работы, и мой отъезд из Дракина был связан со стремлением заработать.
Путем разгадывания нехитрой житейской головоломки я изложила все свои подозрения следователю, но у предполагаемого Герострата оказалось железное алиби на ту ночь. Главная же беда заключалась в том, что в силу ветхости дома квартира моя восстановлению не подлежала и, погоревав с недельку, я поняла, что у меня появился нехилый шанс изменить свою жизнь, встряхнув за шкирку задремавшую судьбу. Жаль, что я выпустила из памяти главный жизненный постулат: судьба – очень жадная дама и всегда дает меньше, чем просишь, поэтому мечтать надо о великом, и тогда получишь то малое, о чем просил.
На скамейке лежала газета. Я машинально взяла ее в руки и начала читать.
«Виконтесса Эмилия Тавиани внезапно потеряла сознание на побережье Адриатики во время съемок документального фильма о ней... Пожилая дама давно страдает диабетом, но все еще танцует свое знаменитое фуэте в балете „Изотта“ в благотворительных спектаклях...»
Любопытная статья на этом обрывалась. Я вздохнула, потрогала разбитую коленку и пошла на Плющиху. «Пока не закроется одна дверь, не откроется другая, – размышляла я. – При этом всегда приходится начинать если не с минуса, то с нуля».
– Тавиани, – бормотала я. – Какая фамилия. Не то что у меня – Мурзюкова. Где-то я ее уже слышала.
Если б я знала, что с родственницами виконтессы встречусь весьма скоро и при очень плачевных обстоятельствах... Но откуда я могла это знать?
Барокко
Вчера по дороге к вокзалу я случайно услышала разговор двух бойких девчонок лет двенадцати:
– Либо человек сам становится пятой стихией, либо ему надо помочь в этом... Ой, здравствуйте, тетя Света, не узнали вас!
– Ничего, – кивнула я, – богатой буду!
«Опустела без тебя земля, как мне несколько часов прожить?»
Я с детства люблю этот фильм про Плющиху и песню про погибшего французского летчика знаю наизусть. Может, поэтому мне всегда хотелось пожить на этой улице?
Я одолжила у знакомого коммерсанта деньги и сняла у двух престарелых дам комнату на Плющихе. Большего я себе позволить все равно не могла. В непримечательном доме под номером 14/7, неподалеку от ресторана «Ганнибал». Не совсем барак, конечно, правильнее сказать – старый дом довоенной постройки в стиле барокко, очень унылый на вид, хоть и выкрашенный в трогательный цыплячий колер.
Сестры Хвалынские – Марианна и Эвридика, – сдавшие мне меньшую из трех комнат, вели тихую жизнь двух регулярно пьющих пожилых мегер. Получая раз в месяц по пенсии, они пили все, что горит, забывая о закуске, и жили весьма уединенно, разводя бегонии в горшках. По крайней мере, весь подоконник в моей комнате был заставлен ими наподобие оранжереи. К сестрам я попала не просто так, а по рекомендации их знакомой из Дракина, тоже весьма пьющей дамы Лели Залуцкой, которая когда-то работала с ними в Академическом театре оперы и балета.
Вниз по улице, над рестораном «Ганнибал», я удачно сняла еще одну комнатку с отдельным входом – под салон – и повесила флаг в окне. На белом флаге сияло золотом одно слово – МАГИЯ.
Да, в последний год я вдруг стала делать нехарактерные для себя вещи, что называется, «пошла в разнос». Все началось с пожара. «И, видимо, пожаром закончится», – порой думала я, поминая недобрым словом свою дотла выгоревшую квартиру и ее поджигателя.
Конечно же, я могла пойти работать в платный туалет или дамой – «рекламной книжкой» где-нибудь у метро, а куда еще возьмут женщину чуть за сорок без московской прописки? Тем более каждое утро, подъезжая к Москве, я видела огромную надпись на каком-то заброшенном здании без крыши: «Засунь в жопу свою совесть, ЭТО – реальность». Написанные черным по белому слова заронили не совсем доброе зерно в душу.
С детства я представляла себе Бабу-ягу как весьма неряшливую особу с бородавкой на носу, но сама пока не слишком на нее походила, поэтому надо было еще поработать над своим образом гадалки и ведуньи. К тому же у меня на тот момент даже не было никакой концепции. Как вести гадательные и магические дела? Я понятия не имела, была абсолютной дилетанткой в ворожбе, тем не менее актерские данные в зачаточном состоянии, как и у всех дам, у меня имелись. Вот с этим-то багажом – пожар, полное отсутствие денег и жилья и неизменная предприимчивость – я и вышла на магическую охоту.
