Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
Головацкий разогнал рукой облако душистого дыма.
– Да, я читал об этом. Очень досадный случай, господа. Насколько мне известно, генерал Корниевич являлся весьма крупной политической фигурой. Особенно в свете нынешних событий, – туманно добавил он. – Потеря такого человека невосполнима для России. Да-с… Но что поделаешь…
– А вам известно, по какой причине последовала кончина Корниевича? – перебил профессора Буйчилов.
– В газете писали о сердечном приступе, но я подозреваю…
– Вы правильно подозреваете, – Буйчилов кивнул, и тут же следом за ним кивнул сухонький господин в пенсне. – И в то же время – неправильно.
– Неправильно?
Буйчилов откашлялся.
– Полагаю, мы можем быть откровенны друг с другом, господин Головацкий. Для вас, равно как и для нас, не секрет, что покойный генерал Корниевич был отъявленным кокаинистом. И официальное заключение о его смерти, которое, разумеется, не попало и не могло попасть в средства массовой информации, – передозировка наркотиков. Кокаина. Но это только официальное заключение…
– А есть еще и неофициальное? – кустистые брови Головацкого сошлись в области переносицы.
– Только предположения, – поспешно вклинился сухонький господин в пенсне.
Матвей Евграфович метнул в его сторону короткий взгляд. Сухонький вроде как стушевался и снова опустил глаза. Головацкий взглянул на Буйчилова. Но начальник Третьего отделения и в этот раз проигнорировал своего спутника. Его личность по-прежнему оставалась для хозяина дома инкогнито.
– Предположения относительно чего, осмелюсь спросить? – Матвей Евграфович вновь пристроил сигару во рту.
– Относительно того, что генерал Корниевич мог быть убит.
– Вот как? Убит? А основания? Основания, господа?
Буйчилов резко поднялся с дивана и, заложив руки за спину, стремительно прошелся по комнате. Его начищенные до зеркального блеска хромовые сапоги поскрипывали при каждом шаге. Головацкий с неудовольствием поморщился. Буйчилов остановился возле окна, чуть отодвинул тяжелую плюшевую портьеру, выглянул зачем-то на улицу и только после этого обернулся к Головацкому.
– Мы надеемся на вашу помощь в этом деле, господин профессор. Но я предупреждаю еще раз…
– Да-да, – нетерпеливо оборвал его Матвей Евграфович. – Я уже понял. Дело государственной важности. Излагайте, Кондратий Ксенофонтович, излагайте.
Но Буйчилов не торопился. Он вновь прошелся по комнате. Замер за спиной своего спутника в золоченом пенсне и вперил пристальный взгляд в Головацкого.
– Видите ли, Матвей Евграфович, – начальник Третьего отделения говорил настолько тихо, что профессору приходилось изрядно напрягать слух, дабы не пропустить из сказанного ни единого слова. – Вам, полагаю, неизвестно одно прелюбопытнейшее обстоятельство. В последнее время генерал Корниевич проходил курс лечения. Он не употреблял наркотиков.
– Так могли думать все, кроме самого генерала, – вставил Головацкий.
Буйчилов наморщил лоб.
– Возможно, – протянул он с явной неохотой. – Но это уже наводит на определенные размышления, Матвей Евграфович, согласитесь.
Головацкий предпочел промолчать. Лишь обстоятельно взвесив все и имея на руках как можно более полную картину происходящего, он позволял себе открыто высказывать собственное мнение. В противном случае Матвей Евграфович держал собственную точку зрения при себе. К настоящему моменту начальник Третьего отделения сказал слишком мало…
– И это еще далеко не все, Матвей Евграфович, – продолжил тем временем Буйчилов. – Вы прекрасно знаете, как в нынешнее время непросто достать кокаин. Его отпускают в аптеках исключительно по рецептам. И то в самых минимальных дозах. Для генерала Корниевича это, конечно, была не проблема. Но мы отработали все возможные источники и каналы, по которым генерал мог достать кокаин, и как вы думаете, что из этого получилось?
– Думаю, что по всем известным вам источникам генерал ничего не приобретал, – без тени каких-либо эмоций на лице заявил Головацкий.
– Верно! – Буйчилов звонко ударил ладонью по спинке дивана. – Верно, Матвей Евграфович! Не приобретал! И это тоже весьма странно. Более чем странно.
Головацкий лишь лениво пожал плечами. Он загасил свою сигару и осторожно положил ее на краешек бронзовой пепельницы, на краю которой словно бы парил бронзовый орел.
– Но и это опять же не все, – продолжил Буйчилов.
– Довольно уже интриговать меня, Кондратий Ксенофонтович, – не выдержал Головацкий. – Если есть что сказать, говорите.
– Извольте, – казалось, в голосе начальника Третьего отделения просквозило нечто вроде обиды. – На шее покойного генерала Корниевича были обнаружены странные следы. Четыре симметричных коротеньких пореза под адамовым яблоком. По словам людей из ближайшего окружения генерала, опрошенных нами, этих порезов накануне гибели у Корниевича не было.
Легкий, почти незаметный для постороннего глаза огонек вспыхнул во взгляде Матвея Евграфовича. Он чуть подался вперед, заставив лежащего на полу дога навострить уши, и заинтересованно спросил:
– Вы можете подробнее описать мне, как выглядят эти порезы, Кондратий Ксенофонтович?
– Ну… – Буйчилов замялся. – Как вам сказать, профессор?.. Два горизонтальных и два вертикальных пореза. Если продлить и соединить их между собой, то в итоге без сомнения мы могли бы наблюдать неровный квадрат…
– Прямоугольник? – уточнил Головацкий.
– Можно и так сказать.
– Занятно, – буркнул себе под нос Матвей Евграфович.
Это коротенькое высказывание еще больше сбило с толку Буйчилова.
– Занятно? – удивленно сморгнул он. – Боюсь, я не совсем понимаю вас, профессор. Что здесь такого занятного?
– Ничего-ничего. Если возникнет такая необходимость, я позже поясню вам свою мысль. Продолжайте, Кондратий Ксенофонтович.
Буйчилов потеребил ус, затем обогнул диван и занял прежнее место рядом с сухоньким господином. Взял в руки шляпу.
– Еще одно странное обстоятельство связано с адъютантом покойного генерала Корниевича. С Василием Симаковым. По сути, Матвей Евграфович, если вы не знали, Симаков был особой, наиболее приближенной к Корниевичу… Его правой рукой, если так можно выразиться.
Головацкий кивнул. Он знал об этом. Или, во всяком случае, слышал. Имя капитана Симакова частенько мелькало рядом с именем самого генерала Корниевича.
– И что не так с этим адъютантом? – настороженно спросил профессор. Его лицо приобрело озадаченное выражение. Сейчас Матвей Евграфович смотрел на посетителей совсем по-другому, нежели в первые минуты их визита. – Что это за странное обстоятельство? Извольте объясниться, Кондратий Ксенофонтович.
– Охотно. Дело в том, что Симаков также погиб.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
