Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 114
В сравнении с низкорослым Васькой нищий выглядел настоящим детиной и был похож на заботливого папашу, опекающего непутевого недоросля.
— Да врешь, поди, — не сбавляя шагу, отвечал Кот, которого подобный разговор начинал забавлять, — у тебя и детей-то, наверное, нет! А деньги ты все равно пропьешь!
Бродяга неожиданно обиделся:
— Дети-то?.. С чего же нет-то? Должны быть. Мужик-то я исправный. А насчет того, что пропью, это ты верно, барин, сказал, пропью! Не могу я без этого. А иначе как тоску-то залить? — ухмыльнулся он щербатым ртом.
Бродягу легко было представить где-нибудь в подворотне Хитровки с кистенем в руках, терпеливо дожидающимся богатого купца, а он, поди ж ты, занимается таким невинным промыслом, как попрошайничество. Хотя кто его знает, что он вытворяет глубокими ночами, уж больно рожа у него разбойная. К тому же он даже не просил, а красноречиво доказывал свое право на обладание монетой, что как-то подкупало. Ведь с такими ручищами и отнять ничего не стоит, а он топает рядышком прирученной собачонкой и споры заводит.
— Ты бы, братец, воровал, а не просил, — подсказал Васька Кот, откровенно заглядываясь на барышню, двигавшуюся навстречу, — глядишь, и разбогател бы!
— Ворую! — честно признался бродяга, проследив за взглядом Кота. — А только мне все больше не везет, — пожаловался он искренне, — то по башке надают, а то в кутузку отправят. Я ведь при царе и на каторге побывал. Сподобился, едрит твою!.. Да потом стар я стал для такого лихого дела. А тут прошу себе копеечку, и добрые люди не отказывают. Немного, конечно, дают, но на водку хватает.
Бродяга говорил достойно, без жалости в голосе, что внушало к нему уважение, и Васька Кот чуть ли не признал в нем равного. Не исключено, что прежде попрошайка был уважаемым громилой и без пары кастетов даже на крыльцо не выходил подымить. А тут отрухлявел вконец и решил променять прежнее доходное ремесло на более спокойное.
— Красноречив ты больно, дядька, — заметил Васька Кот. — Ладно, держи! — сунул он деньги в протянутую ладонь. — Только сразу не пропей.
Деньги бродяга взял достойно, безо всякой спешки, как если бы то была не милостыня, а честно заработанное жалованье. Подкинул разок на ладони и небрежно сунул в оттопыренный карман.
— Благодарствую! — И, громко сморкнувшись, потопал себе кривенькой походкой выискивать в лабиринте московских улиц очередную жертву.
Яузский бульвар был пустынен. Оно и понятно — сырость. Лишь под старой липой на скамейке устроилась парочка. Похоже, что молодых объединяло горячее чувство, иначе зачем им было ютиться на мокрой скамейке да еще в такую погоду.
Васька Кот внимательно посмотрел на сидящих — даже в сумерках можно было рассмотреть их счастливые лица. Точно любовь! В таких случаях нужна теплая хата и большая кровать. Если у них нет ни того ни другого, то молодых следует пожалеть.
Васька достал из кармана часы. Звонко щелкнул серебряной крышкой. Негромко заиграла приятная мелодия. До назначенного времени оставалось пятнадцать минут. Хрящ придет вовремя, порода такая, по нему хоть часы проверяй, а стало быть, впереди тоскливое ожидание. Интересно, куда он подевался, если в Москве у него даже приятелей нет?
Мог бы поделиться планами!
Васька Кот повертел брегет. На крышке был выгравирован дворянский герб, а под ним трогательная надпись: «Милому графу Михаилу Колычеву от его возлюбленной Анечки».
Эти часы Васька отстегнул у одного толстого дядьки в старой прокуренной пивной во время долгого и очень трогательного разговора. Новый знакомый жаловался на жизнь и говорил о том, что падчерица шлепает его по лицу мокрой тряпкой. Но кто бы мог подумать тогда, что случайно встретившийся пропойца самый настоящий граф! При самом богатом воображении его нельзя было представить даже швейцаром третьеразрядного ресторана. Поначалу Кот хотел заложить часы в ломбард, но, подумав, решил оставить себе, вещица понравилась ему.
Васька Кот слыл опытным карманником, и бывали времена, когда за один только вечер он вынимал до дюжины часов, а потом раздаривал их своим многочисленным подругам.
Хрящ вынырнул из сумерек, словно мачта «Летучего голландца» из густого тумана. Дохнув махорочным дымом, раскованно заулыбался:
— Давно ждешь?
— Минут пятнадцать.
— Зря, — отрубил матрос, — надо вовремя приходить.
— Не подрассчитал, — повел плечом Кот.
— Не бережешь ты свое время, Васька, — посочувствовал Макар Хрящ. — Надо было завалиться куда-нибудь на блатную хазу,[4]подснять пигалицу и понежиться с ней в тепле, прежде чем на дождь выскакивать… Ладно, ладно, не морщись, — дружески похлопал он по плечу Кота. — Это я тебя разыгрываю. Дело есть дело. Ничего не забыл?
— Как тут позабудешь, — кривая ухмылка слегка тронула правый уголок рта Васьки. — За такое и без башки можно остаться.
— Это верно, — очень серьезно заметил Макар. — Сначала идешь к мадам Трегубовой. Постарайся ей понравиться. Она баба чумовая, громил вот так держит, — сжал Хрящ пальцы в могучий кулак.
— Я слышал, она была подругой Горыныча, — заметил Кот, поежившись. Все-таки сырость пробрала его, а может, не только в ней дело…
— Верно, — поддакнул Хрящ. — Горыныч-то всем на Хитровке заправлял, от каждого дела долю немалую брал, а как его в уголовку[5]заперли, баба не растерялась, хваткой оказалась, все краденое теперь через нее идет. Деньги очень любит… Только куда ей столько? Все чемоданы полны добра, а ей все мало: значит, нанесешь ей визит, расскажешь про меня, растолкуешь, что намечается очень денежное дельце. Не забудь таинственность на себя напустить. Пусть знает, что денег и впрямь будет немало. Но упаси тебя боже ляпнуть что-нибудь лишнее или обидеть ее хотя бы словом. Хряпнут по темечку чем-нибудь тяжелым да сбросят в Яузу. Она и не таких матерых уркаганов усмиряла. Усек?
— Понял, — качнул головой Кот.
— Так что этой бабы бойся: умна, как крыса или как ворона.
— Учту, — серьезно заверил Васька.
Сумерки спустились окончательно, спрятав в темноту кроны близстоящих деревьев. Парочка влюбленных на скамейке продолжала жаться друг к дружке. Похоже, что у них на вечер были свои планы.
— Ну, давай иди! Встретимся в гостинице.
— До скорого, Хрящ, — махнул на прощание Васька Кот.
Макар заулыбался во весь рот, а ответил неласково:
— Да пошел ты!..
* * *
Васька Кот ни разу не был на Хитровке ночью, а потому не узнавал ничего. Многочисленные кривые переулки напоминали лабиринты, откуда не суждено выбраться случайному человеку. Площадь была завалена вонючим хламом, видно, снесенным сюда со всей Хитровки. Улицы изрыты и заполнены нечистотами. Наверняка для того, чтобы нежелательный гость утоп в пахучей жиже. А дома, лишенные света, выглядели нежилыми. Лишь в отдельных окнах тускло горел свет — там шла крупная игра. У дверей одного из зданий Васька заметил красный фонарь — здесь местные красавицы продавали любовь по дешевке.
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 114
