Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
Андрей Аркадьевич Прокофьев до глубокой ночи размышлял над предложением доктора Симонова, взвешивая все за и против, раз за разом перечитывая описание системы «КВЕСТ», результаты тестов и терапевтических бесед его сына, выводы врача. Эх, если бы можно было все бросить и просто провести полгода, год с сыном! После смерти жены Прокофьев с головой погрузился в работу, и через десять лет его небольшая фирма по производству бытовой техники переросла в мощное предприятие с миллиардными оборотами. Увлеченность бизнесом (точнее, попытка уйти от реальности и одиночества, душевной боли), талант руководителя и предпринимателя сделали свое дело. Предприятие процветало, перспективы открывались с каждым годом все шире и шире, банковские счета росли. Ослепленный успехами, работой, перспективами, Прокофьев не заметил, как сначала отдалился, а потом потерялся за горизонтом забот его Саша. На мелкие сигналы Андрей Аркадьевич просто не обращал внимания, потом отмахивался, мол, перерастет парень. Но, когда четырнадцатилетний сын, вскрыв отцовский бар, напился коньку, а затем, сев за руль одной из машин, учинил в городе ряд аварий, Прокофьев испугался не на шутку. И дело было не в ответственности – все ДТП удалось замять, благо, деньги и нужные люди были в достатке. Прокофьев вдруг отчетливо понял, что его сын стоит на краю пропасти, за которым – ничего, кроме смерти. Нужно было срочно принимать меры.
Он навел справки и встретился с доктором Симоновым, лучшим специалистом в своей области. После двух месяцев психотерапевтических бесед и кучи тестов доктор огласил свой приговор. Черт, как все не вовремя! Ему нужно всего полгода, каких-то шесть месяцев, чтобы по максимуму разобраться со своими делами и заняться сыном. Он бы вжался, он бы сумел! Но доктор был неумолим: времени нет. Через три-четыре месяца мальчик может стать полностью неуправляемым.
Прокофьев снова и снова перечитывал бумаги. Решение далось ему нелегко.
Утром в кабинете доктора Симонова раздался звонок.
– Это Прокофьев, – прозвучал в трубке твердый голос. – Я согласен.
Глава 2
В кабинет Симонова вошел мужчина лет тридцати пяти, высокий, немного полноватый, начинающий лысеть, с легкой ироничной улыбкой на губах и с чуть сумасшедшим огоньком в глазах. Одет он был в потертые джинсы и мятую рубаху навыпуск.
– Вызывали, Дмитрий Иванович? – скорее утверждал, чем спрашивал вошедший.
– Садись, Макеенко, – жестом руки Симонов указал на стул. – Как наши дела по «КВЕСТУ»?
– Все деньги исчерпаны, к сожалению, – пожал плечам Макеенко. – Мои личные запасы тоже.
– Намек понял. Есть две новости: хорошая и очень хорошая. Начну с первой: Прокофьев перечислил сегодня необходимую сумму на счет нашего центра, так что монтаж и настройка модели «КВЕСТ» продолжается. Вторая новость: на все про все у тебя три недели.
– Оп-па! А почему не сутки? – Макеенко заерзал на стуле.
– Потому что через три недели начинаются летние каникулы, Юра. К этому времени все должно быть настроено и проверено. В эксперименте будет участвовать сын Прокофьева.
– Я один не справлюсь.
– Бери на подмогу, кого хочешь, делай, что хочешь, хоть сутками сиди в лаборатории, но система должна быть готова в срок. Прокофьев покрывает все расходы.
– Я так понимаю, Дмитрий Иванович, что всей правды вы нашему спонсору не сказали.
– А это уже не в твоей компетенции, Юра. Иди, работай.
Макеенко буркнул «авантюра» и покинул кабинет. Симонов задумался. Юра был прав. Если Прокофьев узнает правду – конец всему. Его, ведущего специалиста по психотерапии, не возьмут ни в одну больницу даже санитаром. Но уверенность в успехе и грандиозность замысла не позволяли отступать. Если сделать все правильно, откроются такие перспективы, что, пожалуй, Нобелевская светит. Да и победителей, как известно, не судят.
Симонов отмахнулся от этих мыслей. Слава и особенно деньги его интересовали постольку, поскольку позволяли заниматься любимым делом, помогать людям. И если эксперимент пройдет успешно, сколько безнадежно больных и инвалидов можно будет поставить на ноги! Доктор не сомневался в Макеенко и его команде: этот парень и его помощники просто живут своим детищем. Потому и ходят помятыми, что сутками зависают в лаборатории. В наше время таких почти не делают.
От размышлений оторвал телефонный звонок. Звонил Костя Антонов из Винницы, зав. отделением травматологии областной детской больницы.
– Привет, Дима, – густой бас заставил отодвинуть трубку от уха. – Чем занимаешься?
– Да все тем же, – радостно отозвался Симонов. – Рад тебя слышать, бродяга! У тебя как? Режешь и штопаешь, а потом штопаешь и режешь?
– Бывает. Но все делаем аккуратно и со вкусом, помня поговорку: семь раз просвети на УЗИ, и один раз отрежь.
– По делу звонишь аль так, время скоротать?
– По делу. Выполнил я, кажется, твою просьбу.
– Ну-ну! – Симонов даже подался вперед. – Да не тяни ты кота за…
– В общем, поступила к нам два месяца назад девочка, двенадцати лет. ДТП. Отец погиб, мама практически не пострадала, отделалась переломом руки и порезами мягких тканей лица. С девчоночкой дело обстоит хуже. Переломы ног, сотрясение головного мозга, множественные ушибы, в том числе и позвоночника. По моему профилю работы там было мало, но за ребенком до последнего времени я приглядывал регулярно. Мама раз в неделю привозила девочку на осмотр. На прошлой неделе должен был состояться очередной осмотр, но никто не явился. Позавчера я сам наведался к ним домой – зацепила меня девочка чем-то – и на поверку оказалась интересная деталь. У ребенка отказали ноги. Просто так, без всякой причины.
– Такого не бывает. Причина всегда есть.
– Сам знаю. Вчера я привез их в клинику и провел всевозможные анализы. Спинной мозг не поврежден, кости срослись нормально, патологии нет. Я пообщался с мамой девочки и выяснил, что случилось все после посещения кладбища. На прошлой неделе мама впервые отвезла дочь на могилу к отцу. В машину ребенок сел сам, а вот выйти из машины не смог. Пришлось просить о помощи соседей. Как тебе?
– Н-да, – протянул Симонов. – Интересный случай. Данные скинешь?
– О чем разговор! В течение часа лови.
Они перебросились еще несколькими словами, и разговор закончился. А еще через час доктор Симонов уже внимательно изучал полученную по электронке историю болезни Марины Кравченко, четырнадцати лет, уроженке города Винница. В общем, случай не такой уж из ряда вон выходящий, но что-то заставляло еще и еще раз перечитывать документ. Нет, в его практике такие случаи бывали, но лечение иногда затягивалось на годы, и не всегда результат был положительным. Симонов нашел в истории телефон мамы девочки, набрал номер. После пятого гудка в трубке прозвучал приятный, но несколько настороженный женский голос:
– Слушаю вас.
– Ольга Игоревна Кравченко? – спросил доктор. – Здравствуйте.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
