Глава 1
Фехтовальщики
К тому времени как они свернули с автострады номер 29 в Томпсоне, Торри уже давно выключил магнитолу — «Ван Халленом» он был сыт по горло. По полу машины шуршали липкие и жирные обертки из-под макдональдсовских гамбургеров, перекатывались пустые мятые жестянки из-под кока-колы и пакеты с овощами и фруктами, которые по требованию Мэгги купили в «Супервэлью» на выезде из Миннеаполиса.
Вегетарианство не сделало из Мэгги чистюлю, подумал Торри Торсен. А может, она переняла дурные привычки Йена. Не то чтобы Йен Сильверстейн разводил грязь, он просто не умел поддерживать порядок — никогда не оставит влажное полотенце на сушилке или на краю раковины, непременно бросит на пол или на ближайший стул.
— М-да… В Хаттоне есть заправка, и не просто заправка, а с техобслуживанием, — сказал Торри, опуская стекло старого «рэмблера» и выставляя наружу локоть. — Мы можем остановиться там и привести салон в порядок. Хотя бы мусор из машины вытряхнем.
Марианна Кристенсен прикрыла усмешку ладонью, а Йен захихикал вслух.
— Что, мамочка не любит, когда в машине грязь?
— Отдохнул бы ты, — ответил Торри, не надеясь, впрочем, что приятель оставит его в покое.
И был приятно удивлен, обнаружив, что ошибся.
— Ладно, мир, — сказал Йен. — Я не хотел тебя обижать. Но все равно, вы оба одинаковые. Да-да, ты такая же, Мэгги. Живешь себе своей жизнью, учишься, но как только поворачиваешь свою машину…
— У меня нет машины, — вставила Мэгги.
— …как только поворачиваешь свой нос к дому, ты сразу превращаешься в малышку Бака и Марты.
— Моих родителей зовут Альберт и Рэйчел.
— …в малышку Альберта и Рэйчел. Держишь спинку прямо, как следует моешь шею… — Йен поскреб горло в том месте, где его зачаточная бородка уходила под воротник. — Бьюсь об заклад, что ты даже сама заправляешь постель.
Мэгги приподняла бровь.
— А ты нет?
Нет, Йен не заправлял свою постель. Когда Мэгги оставалась у Торри, а Йен ночевал на полу у святых братьев в Сент-Рок, Торри сам заправлял его постель, чтобы комната выглядела приличнее.
Йен пожал плечами.
— Если честно — нет. Какой смысл заправлять постель, если через шестнадцать часов снова собираешься лечь спать?
— Ну?
— Так какой в этом смысл, Марианна?
— Ни малейшего, — холодно отвечала та, нахмурившись. По каким-то причинам Мэгги ненавидела свое имя и не любила никакие сокращения от него. Если Йен за что-то злился на нее, он забывал об этом. Что, в свою очередь, злило Мэгги.
Все это не особенно беспокоило Торри. Они с Мэгги только примеривались друг к другу, и Торри не нуждался во вмешательстве Йена. Не то чтобы Йен стал вмешиваться целенаправленно. Постоянная девушка слишком сильно отвлекала бы его от работы и занятий, и хотя Торри сомневался, что Йен очень серьезно относится к учебе, тот занимался с еще большей энергией и напористостью, нежели тратил на фехтовальной дорожке.
Йен наконец соизволил извиниться:
— Прости, я хотел спросить «Так какой в этом смысл, Мэгги?». Так лучше?
— Конечно. — Девушка перестала хмуриться и искренне улыбнулась. — Но смысла все равно никакого нет. Совершенно никакого, кроме желания навести порядок, чтобы вещи выглядели аккуратно. Вот почему я заправляю постель.
Насмешливо вскинув голову и тряхнув короткими угольно-черными волосами, девушка скрестила руки на груди и откинулась на подушку, которую придвинула к двери. Сейчас она стриглась коротко — возможно, это продлится до лета: Мэгги была не прочь фехтовать, завязав волосы в хвост.
