Книга Реквием - Александра Маринина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
– Вот, ознакомьтесь с ними. В одной папке материалыуголовного дела, в другой – личное дело осужденного Немчинова. Не буду вамговорить, что и как смотреть в этих материалах, вы лучше меня все знаете.Теперь второе. У вас хорошая память, и я полагаю, вы не забыли дело СергеяГрадова, осень девяносто третьего года.
– Я помню, – удивленно произнесла Настя. – Ноя не думала, что вы об этом деле знаете.
– Мы в то время не были с вами знакомы, но тогда я какраз впервые о вас услышал. Я не мог не знать об этом деле, потому что Градов,как вам известно, был депутатом и имел хорошие шансы стать крупным политиком.Но дело не в нем. Вы помните мальчишку, которого тогда взяли к вам настажировку?
– Конечно, – кивнула она, понимая наконец, о чемхочет ее предупредить генерал. – Парень учился в Московском юридическоминституте МВД, там же, где и ваш сын. И мы тогда смогли установить, что он ссамого начала, еще до поступления в институт, был завербован криминальнойструктурой и направлен на учебу в наш ведомственный вуз, чтобы иметь вмилицейских рядах свои уши и руки. Вы полагаете, что этот случай мог оказатьсяне единственным?
– Я не могу не учитывать такую возможность. Принимая вовнимание должность, которую я занимаю, надо иметь в виду, что мой сын Максимможет оказаться лакомым кусочком для заинтересованных лиц. И если его товарищпо учебе оказывается связанным с уголовниками, я не могу закрыть на все глаза исчитать, что мой мальчик живет в башне из слоновой кости и сохраняет чистоту иневинность помыслов, тогда как все остальные слушатели института ходят побренной земле. Глупости, жадности, предательства и грязи всюду достаточно, инельзя рассчитывать на то, что твоих близких они не коснутся. Все равны, и всепод одним Богом ходим. У вас есть ко мне вопросы?
– Есть. Я уже не оперативник, у меня нет полномочийзаниматься этим делом. Как мы с вами будем выходить из положения?
– Вы не будете заниматься раскрытием убийстваБарсукова. Вы будете анализировать материалы на предмет выявления связей междуслушателями института и криминальными структурами. Впрочем, речь может идти нетолько о слушателях, но и о сотрудниках. Преподаватели, курсовые офицеры,кадровики и так далее. И не только в этом институте, но и в других вузах МВД,их много.
Настя поморщилась. Легко сказать: вы будете делать то-то ито-то, а другие будут делать что-то другое. Как тут делиться-то? Если убийстворядового милиции Александра Барсукова связано с проникновением мафии винститут, то границу между интересами разных служб не проведешь. Следователь иоперативники быстро поставят на место какую-то там Каменскую, которая сует носне в свое дело и без толку путается под ногами. Заточный должен был бы этопонимать, а не давать ей задание с такой легкостью, словно в киоск засигаретами посылал.
Ее кислая мина не укрылась от Ивана Алексеевича, которыйвнезапно улыбнулся, впервые за сегодняшнее утро, своей знаменитой улыбкой,когда глаза его превращались в два маленьких солнышка и обогревали собеседниканеожиданным теплом, сопротивляться которому мало кому удавалось.
– В виде компенсации могу вам сообщить приятноеизвестие. Следствие по делу об убийстве Барсукова поручено вашему знакомомуОльшанскому, а из оперативников будут работать ваши бывшие коллеги. Надеюсь, сними-то вы сможете договориться.
Ну что ж, подумала Настя, это совсем другое дело. С КостейОльшанским проблем не будет, если не нарушать правила игры, а про ребят иговорить нечего.
Она взяла со стола папки и уже открыла дверь кабинета,собираясь выйти, но ее остановил насмешливый голос Заточного:
– А Максим?
– Что – Максим? – недоуменно обернулась она.
– Вы не хотите с ним поговорить?
– Хочу. Но мне неловко просить об этом. Его, наверное,уже и так на Петровке задергали. А вы сами просили быть деликатной…
Иван Алексеевич рассмеялся, правда, Насте показалось, чтосмех был не очень-то веселым.
– Анастасия, я знаю вас достаточно давно, чтобыпонимать: вам никогда не бывает неловко, если речь идет о деле. Не морочьте мнеголову. Когда вам нужен Максим?
– Я хочу сначала посмотреть материалы, – осторожноответила она.
– Хорошо. Он учится во вторую смену, с двенадцати досеми. К восьми вечера он будет здесь.
Настя отправилась к себе, с трудом удерживая норовящиевыскользнуть из рук папки и с удивлением думая о том, почему это она такспокойно позволяет Заточному распоряжаться ее временем. Он уже решил, чторазговор с Максимом у нее должен состояться сегодня в восемь вечера, и никакомуобсуждению это не подлежало. Он не спросил, какие у нее планы, чем онасобирается заниматься и вообще будет ли она в восемь часов на работе. Просторешил – и все. Гордеев таким не был. Ничего не попишешь, у каждого начальникасвой стиль. А Иван Алексеевич Заточный вообще обладал какой-то непонятнойвластью над ней. Настя могла сердиться на него, обижаться, даже поройненавидела, но не могла сопротивляться его обаянию и хоть в чем-то отказать.
Разложив папки на столе в своем кабинете, она довела доконца прерванное занятие по приготовлению кофе и уселась за документы с чашкойв руках. Уголовное дело об убийстве супругов Немчиновых в 1987 году было совсемнезамысловатым. Типичное бытовое убийство, каких тысячи. Вместе пьянствовали надаче, разгорелась ссора, и Немчинов-старший с пьяных глаз застрелил изохотничьего ружья сына и невестку. Испугавшись содеянного и желая скрыть следы,поджег дом и отправился на электричку, чтобы вернуться в город. Вероятно,поезда ходили с большими перерывами, ему пришлось долго ждать на платформе. Заэто время соседи, слышавшие звуки выстрелов и увидевшие, что из дома валит дым,вызвали милицию, и Василий Петрович Немчинов, 1931 года рождения, был задержанвсе на той же платформе, где он терпеливо ожидал поезда на Москву. Вину своюпризнал сразу и в ходе следствия и судебного разбирательства показаний ни разуне менял. Осужден по статье 102 за умышленное убийство с отягчающимиобстоятельствами (убийство двух и более лиц), получил двенадцать лет лишениясвободы с отбыванием в колонии усиленного режима, через девять лет освободилсядосрочно, поскольку «честным и добросовестным трудом и соблюдением правилвнутреннего распорядка доказал свое исправление». Вот, собственно, и все.
Ничего интересного в уголовном деле не было, но что-топоказалось Насте смутно… Нет, не знакомым, а каким-то несуразным, что ли. Можетбыть, именно из-за той простоты, от которой она давно уже отвыкла, этамаленькая несуразность просто выпирала из материалов и резала глаза. Но в чемона? Где? На какой странице? Ничего, кроме внутреннего ощущения.
Она знала, что в таких случаях надо отвлечься, заняться чем-тодругим, а потом снова прочитать дело. Что ж, посмотрим пока личное делоосужденного Немчинова В.П. Во время пребывания в следственном изоляторе избилсокамерника. Это плохо. Но потом выяснилось, что этот многократно судимыйсокамерник глумился и издевался над двадцатилетним парнишкой, хилым и хрупким,так что избил его Немчинов, строго говоря, за дело. Это уже хорошо. По законувообще-то не полагается содержать в одной камере бывалых сидельцев и ранее несудимых, но кто их соблюдает-то, правила эти? В какой камере есть место, туда исажают. Многие изоляторы находятся в бедственном положении, здания давно неремонтировались, камеры в аварийном состоянии, потолки протекают, канализацияне работает, тут уж не до жиру. То есть не до закона.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Реквием - Александра Маринина», после закрытия браузера.