А потом умирающему богу стало одиноко, и он, страдая от одиночества, решил создать себе сына. Спустился бог Орок к Камню Бытия и Небытия, взглянул на камень и ощутил его силу.
— Камень Бытия и Небытия! — возгласил бог, — дай мне сына такого же великого и могущественного, как ты!
Поднял умирающий бог свой меч и ударил им по камню. Разлетелись в стороны искры, вспыхнуло сияние, но померкло, и в испуге попятился бог Орок, ибо перед ним возникло создание в темных одеждах, горбатое и скрюченное. И воскликнул умирающий бог:
— О создание! Ты некрасиво, но скажи мне, кто ты!
И создание в темных одеждах ответило:
— Отец, я Корос, порождение Камня и твой сын.
И тогда познал умирающий бог отчаяние. Он мог бы убить свое создание мечом, но ему стало жаль его, и он возгласил:
— О создание мое, ты будешь жить!
Так создание бога Орока получило жизнь, и ему не было суждено одиночество, ибо Орок сотворил для него сестру — нежную, словно листва деревьев, и назвал её Вианой.
И стали дети бога Орока жить с ним во дворце, однако он отворачивал от них лицо свое.
Шли тысячелетия.
Настал час, когда умирающий бог почувствовал, что стал еще слабее, и решил он, что нужен ему еще один сын. И пришел бог к Камню Бытия и Небытия и, подняв свой меч, понял, как остр он и быстр.
— О Камень Бытия и Небытия! — воскликнул бог. — Даруй мне сына столь же проворного и яростного!
Ударил бог мечом по камню, разлетелись в стороны искры, вспыхнуло сияние, но померкло, и в испуге попятился бог Орок, ибо перед ним возникло создание с рыжими волосами и красными глазами, парящее на кожистых крыльях. И сказал умирающий бог:
— О создание! Ты некрасиво, но скажи мне, кто ты?
— Отец, я Терон, порождение Меча, — отвечало создание, — и твой сын.
И тогда познал печаль умирающий бог; он мог бы произнести суровые слова, и тогда исчезло бы его создание, но ему стало жаль его, и он возгласил:
— О создание мое, ты будешь жить!
Так и это создание бога Орока получило жизнь, и ему тоже не было суждено одиночество, ибо Орок сотворил и для него сестру, свежую и прохладную, словно вода в ручье, и назвал её Джавандрой.
И стали дети бога Орока жить с ним во дворце, но отец отворачивал от них лицо свое.
Медленно проходили тысячелетия, и еще много раз приходил умирающий бог к Камню и сотворил множество созданий. Но ни одному из этих существ он не дарил жизни, ибо теперь хотел создать нечто совершенное. Вновь и вновь ударял бог мечом по камню, но все свои создания отправлял обратно, в царство Небытия.
И духи Несозданных кричали во дворце Орока, но бог не слушал их.
2
Прошло время, и настало последнее тысячелетие жизни умирающего бога. Знал бог, что скоро уже не сможет он сотворить ни одного создания, и решил он, что нужен ему достойный наследник. Пришел бог Орок к Камню Бытия и Небытия, взглянул на камень, посмотрел на Меч и возгласил:
— О Камень Бытия и Небытия! Прекрасно то сияние, что вспыхивает, когда меч ударяет по тебе! Так даруй же мне сына столь же ясного и красивого!
И на этот раз, когда меч бога ударил о камень, сияние не померкло, и возникло перед очами бога Орока существо в ореоле света. И прошептал умирающий бог этому созданию:
— О светлое создание! Как ты прекрасно! Скажи мне, кто ты?
И сияющее создание отвечало:
— Я Агонис, порождение Света, отец. Я — твой сын.
И тогда познал умирающий бог радость, и повел своего сына в тронный зал, и усадил на трон рядом с собой.
Как-то раз светловолосый сын бога Орока вышел прогуляться в сад и увидел там своего темноволосого брата, который разговаривал с кем-то невидимым.
— Брат, с кем ты разговариваешь? — спросил Агонис. И его брат Корос обернулся к нему и улыбнулся.
— Ты не слышишь? Повсюду вокруг нас кричат и плачут Духи Несозданных. Я думал, что только наш отец не слышит их. Не знал я, брат мой, что ты слышишь ушами отца нашего.
С этого дня и Агонис стал слышать печальные крики. И сказал Агонис отцу своему:
— Отец мой, Несозданные жаждут родиться. Нельзя ли мне сотворить мир, где они могли бы жить?
И отвечал сыну умирающий бог:
— Сын мой, ты так добр, что я еще сильнее люблю тебя за это. Однако есть существа, которым не стоит дарить жизнь. Ты можешь создать для них мир, но сначала ты должен отделить добрых существ от злых.
И занялся Агонис этим делом, и стал призывать к себе Несозданных одного за другим.
Но позавидовал брату своему Корос. И сказал он Агонису:
— Брат мой, позволь, я помогу тебе.
Но только улыбнулся светлый Агонис и сказал:
— О темный брат мой, мне жаль тебя, но ты не годишься для исполнения этого дела, ибо сердце твое, может быть, и доброе, однако вид твой ужасен.
И тогда обида полыхнула в сердце Короса мрачным пламенем, и пошел он к брату своему Терону и сказал:
— Светлый брат наш Агонис создает мир и населяет его существами, коих отбирает по своему усмотрению. Он может и наши духи отправить в царство Небытия. Помоги мне, брат мой, и давай выступим против него, ибо отец наш скоро умрет и для нас могут наступить ужасные времена.
Но огненный Терон крикнул своему темному брату:
— Поди с глаз моих долой, урод! Я не так светел, как брат мой Агонис, но все же светлее тебя! И моя огненная ярость всегда будет на стороне справедливости, на стороне Агониса!
Так не было дано осуществиться злобным замыслам темного брата. Но он жаждал отмщения, и когда его отец, бог Орок, уснул, похитил Корос его волшебный меч, вызвал духи Несозданных, привел их к Камню Бытия и Небытия и возгласил:
— О Камень Бытия и Небытия! Сотвори для этих существ, добрых и злых, мир, где все они могли бы жить!
И ударил Корос мечом по Камню. И сотрясся весь дворец от ужасного взрыва. Пламя и черный дым заполнили покои, и разверзлась в полу черная бездна, и упали Несозданные в эту бездну, и увидел тогда темный бог мир, им сотворенный. И объял его ужас, ибо этот мир был подобен ему самому. Тогда бежал темный бог в сотворенный им мир и затерялся там среди самых жутких и злобных своих созданий.
А наверху, во дворце, в ярость пришел бог Орок. Он созвал детей своих и спросил у них, как им теперь поступить.
