Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
* * *
Высокие мачты с разноцветными флагами остались позади, и машина с синей мигалкой плавно вкатила на просторную площадь. С правой стороны от нее белели аккуратные улочки Килбурна — провинциального городка, расположенного в девяноста двух милях[1]севернее Лондона и еще четверть века назад не знаменитого решительно ничем. В нем даже не сохранилось ни одного замка, ни хотя бы замшелой мельницы эпохи этак королевы Елизаветы. Он был бы, пожалуй, скучным, если б не обилие зелени да не живописный облик начинавшегося отсюда небольшого каменистого плато, которое здесь «отметилось» лишь пунктиром ребристых серо-коричневых скал, кое-где торчавших прямо меж светлых домиков, а местами вылезавших к обочине протянувшегося через городок шоссе. Сама же возвышенность вздымалась чуть дальше, и увенчавшие ее кудрявые кустарники нарядно смотрелись над вершинами пирамидальных тополей, стоявших на страже вокруг Килбурна.
По левую сторону от площади раскинулся совершенно иной город. Там полукругом высился причудливый комплекс зданий, так красиво и плавно переходивших одно в другое, что трудно было разобрать, где заканчиваются корпуса многочисленных технических служб и начинается нарядное, с волнообразной кровлей, здание гостиницы. К отелю примыкал шикарный стеклянный бар, а за баром, после обсаженной цветущими кустами служебной автостоянки и магазина сувениров, начинались трибуны. Они тянулись почти на полторы мили вдоль главного во всем комплексе сооружения — знаменитой гоночной трассы.
— Ничего себе размах! — окидывая взглядом спортивный комплекс, восхитился инспектор Макферсон. И резко тормознул, потому что, засмотревшись, едва не въехал в круглую клумбу посреди площади. — Это сколько же человек вмещают такие трибуны?
— Сто пятьдесят тысяч, — голос комиссара звучал почти лениво. Что вовсе не было признаком равнодушия: просто другое на уме, а тут не к месту — инспектор Мак со своими восторгами. — И порой бывают тесноваты. Комплекс выстроен в начале восьмидесятых, ему уже двадцать три года. Гонки класса «Фортуна» публика обожала и в то время, но не так много было богатеев, чтобы покупать дорогущие билеты. Теперь-то что! Не заполнят свои — приезжие поклонники звезд явятся. Еще и передерутся из-за мест! Хотя вон та трибуна, что над самым стартовым участком, — вообще запредельная по ценам. По тысяче фунтов платят! На тех скамьях и сидят главным образом всякие там сильные мира сего.
— А трасса здесь длинная? — Макферсон вырулил вокруг площади и медленно поехал по направлению к стеклобетонным постройкам пит-лейна, предстартового участка гоночного комплекса. — Я слышал — одна из самых длинных. Их вообще сколько?
— Вопрос за вопросом! — теперь в голосе комиссара послышался смешок. — Интересно, я понимаю, раз вы здесь впервые. Гоночных трасс, на которых проводится «Фортуна», с этого сезона двадцать. В Европе — двенадцать, шесть в Азии, считая Китай и Японию, да еще в Америке есть и в Мексике. А длина у них — от трех с небольшим до пяти с половиной километров. (В мили, если желаете, переводите сами, у гонщиков все измеряется только километрами). Здешняя Килбурновская трасса — из самых протяженных: пять километров триста шестьдесят два метра.
— Здорово! — молодой полицейский не скрывал восторга, теперь уже не только перед красотой и размахом гоночного городка. — И как только вы все это запоминаете?
— Проще таблицы умножения! И уж куда проще полицейских сводок за месяц-два, а их иногда тоже приходится запоминать, если нужно отслеживать что-то определенное. Вернее — кого-то…
— Да, про вашу память в управлении даже анекдоты рассказывают! Вот, например: сидят окружной прокурор и его заместитель, пьют виски. Прокурор вздыхает: «До чего паршивый виски теперь делают! Помню, году этак в девяностом…» А тут входит комиссар Тауэрс и говорит…
— Стоп, Макферсон! Стоп! Ну куда вы, извиняюсь, прете? Так вы на трассу выкатитесь, а нам там пока делать нечего. Разве что вот эксперт туда прогуляется. И только мне анекдотов про себя недоставало! Сдайте назад и поставьте машину вон к тому ограждению — видите, нам оттуда уже машет полицейский.
Глава 2
Два директора
Эдуар Мортеле, невысокий, очень подвижный и очень моложавый для своих шестидесяти двух лет, всегда одетый безукоризненно, — будь на нем фрачная пара, легкий летний костюм или фирменный спортивный комбинезон, — в последние одиннадцать лет занимал пост директора знаменитой гоночной команды «Ларосса». Команды, двадцать четыре года назад ставшей единоличным лидером самой прославленной в мире, самой азартной и самой любимой зрителями автогонки — большой «Фортуны». Царствование «Лароссы» длилось пять лет, потом ее оттеснили стремительно мужающие конкуренты. Но теперь былое превосходство вернулось вновь, и вот уже четыре года подряд она в ежегодных многоэтапных соревнованиях брала и Кубок конструкторов, завоевывая наибольшее число совокупных очков, и чемпионский титул ведущего гонщика.
В этом мистер Мортеле видел немалую долю своих заслуг. То, что он, француз по рождению, достаточно быстро пробил себе дорогу наверх, придя в «Лароссу» рядовым менеджером, было вообще-то не из ряда вон. Изначально — пятьдесят лет назад — фирма числилась португальской, затем британской, а последние пару десятков лет — британско-аргентинской. Поэтому иностранцев здесь брали на работу легко, и среди сотрудников — как самой огромной «Ларосса-корпорейшн», так и (тем более!) ее гоночной команды — попадались люди чуть не со всех континентов.
Карьера талантливого и цепкого француза у некоторых вызывала зависть, но Мортеле это не беспокоило: он сделал для «Лароссы» так много, что его заслуг уже нельзя зачеркнуть. Ведь это он за последние годы подобрал наилучший состав инженеров, мотористов и техников, осторожно и ловко выманивая их из других компаний, а иногда находя на обычных заводах. И это были не просто блестящие мастера своего дела — Мортеле умел чувствовать совместимость или же несовместимость людей друг с другом, поэтому собранный им «союз рыжих»[2], как иногда звали команду за фирменный оранжевый цвет машин и формы, представлял собой действительно единое целое, можно сказать — семью. Тот же Мортеле умел вести переговоры с фирмами-партнерами, не давая им «садиться на шею» и в то же время заставляя чувствовать всю выгоду совместной работы. И наконец именно ему удалось восемь лет назад заполучить ведущим гонщиком команды звезду первой величины — уже завоевавшего мировую славу Даниэля Лоринга.
Лоринг, с самых первых своих заездов прозванный «реактивным немцем», к тому времени взял второй подряд (что само по себе было изрядной редкостью!) титул чемпиона мира, выведя на второе место в Кубке конструкторов «Балтимор», за который тогда ездил. И когда Мортеле сообщил, что собирается вести переговоры о переходе чемпиона в «Лароссу», над ретивым французом только посмеялись. «Ларосса» вот уже несколько лет числилась неконкурентоспособной — какой уж тут соблазн для мировой знаменитости? Тем более что все как один «всадники “Фортуны”», избранные пилоты великой гонки, мечтали о почти невозможном — пробиться в чемпионы третий раза подряд и получить самый престижный в гоночном мире титул — «Золотой всадник». За все шестьдесят лет существования «Фортуны» «Золотыми» стали только лишь два гонщика. И еще ни одному не удалось вырваться в «Дважды Золотые», хотя во второй раз уже не требовалось третьй победы подряд — довольно было сделаться шестикратным чемпионом мира. Но больше пяти чемпионатов не выигрывал никто.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
