Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
– Все в порядке, Джекка. Я все понимаю. Как ты думаешь, почему Ким не приезжает к тебе в гости? Я не могу с ней расстаться.
Джекка улыбнулась. Ким всегда говорила, что ее отец – слабый противник.
«Он самый милый человек на свете. А вот мать…» – говорила она.
Софи и Ким уверяли, смеясь, что с матерями часто возникают проблемы. Джекка втайне считала, что проблем с ее отцом хватит на троих.
Они сели в машину мистера Олдриджа и поехали в Эдилин. Путь был неблизким.
– Ким придется некоторое время оставаться в постели, но могу познакомить тебя со здешней молодежью. У моего сына много друзей, есть еще кузина Сара…
– Не беспокойтесь, мне не будет скучно – я буду рисовать, – сказала Джекка. – Я привезла с собой достаточно бумаги, кистей и красок, чтобы хватило надолго. Ким писала мне о Фраппе-Пойнт… – Мистер Олдридж издал громкий звук, как будто Джекка сказала нечто глупое или неприличное. – Что-то не так?
– Нет, я только хотел сказать, что любое место следует именовать так, как его назвали изначально. То, которое ты имеешь в виду, называется Стерлинг-Пойнт.
Джекка не стала бы клясться, но ей показалось, что мистер Олдридж покраснел.
– Лучше поговори об этом с Ким, – пробормотал он.
– Хорошо, – ответила она.
На несколько минут воцарилось молчание. Его нарушил мистер Олдридж.
– Полагаю, я должен рассказать тебе о моем сыне Риде. Он и его подруга недавно расстались. – Мистер Олдридж вздохнул. – Мальчик впервые узнал, что такое разбитое сердце. Я говорил ему, что это случилось с ним в первый, но не в последний раз, однако он не верит. Бедняга так расстроен и подавлен, что, боюсь, вылетит из медицинской школы.
– Это действительно серьезно. Я думала, он вот-вот женится.
– Мы все так думали. Он и Лаура Чонли со школы были парой. Рид никогда не смотрел на других девушек.
– Но зачем так… – Подумав, Джекка решила оставить свое мнение при себе.
– Ты хочешь сказать, зачем так себя ограничивать? Согласен. Но Рид чертовски упрям – весь в мать.
– Ким тоже, – улыбнулась Джекка.
– О да. Если мои дети что-то решили, переубедить их совершенно невозможно.
– Судя по всему, Лаура изменила Рида?
Мистер Олдридж тяжело вздохнул.
– Собственно говоря, она изменила не характер моего мальчика, а всю его жизнь. Он собирался после завершения учебы вернуться сюда и обзавестись практикой. И честно говоря, не знаю, как он теперь поступит.
Джекка видела Рида Олдриджа лишь однажды, когда Ким въехала в студенческое общежитие, но хорошо его запомнила. Великолепно сложенный роскошный красавчик, эдакий лакомый кусочек. В последнее время всякий раз, когда Ким заговаривала о брате, Джекка слушала с напряженным вниманием.
– Они поссорились? – спросила она, благоразумно воздержавшись от вопроса, доступен ли он для общения с другими девушками, например, с ней.
– Насколько я знаю, нет. Лаура просто его бросила, в один прекрасный день заявив, что между ними все кончено и она полюбила другого.
– Бедный Рид. Надеюсь, она не выбрала новым объектом своего внимания жителя вашего небольшого городка, и Риду не придется часто видеть их вместе.
Мистер Олдридж на секунду отвлекся от дороги и покосился на свою собеседницу.
– Она не настолько деликатна. Лаура увлеклась новым пастором баптистской церкви Эдилина. Если мой сын когда-нибудь пойдет в церковь – а он клянется, что ноги его там не будет, – ему придется слушать проповеди мужчины, укравшего у него невесту.
– Мне так жаль! – с чувством воскликнула Джекка, хотя внутренне ликовала. Красавчик с разбитым сердцем, нуждающийся в утешении! Поездка к подруге становилась с каждой минутой все более интересной.
Приехав в Эдилин, Джекка выразила должное восхищение, которого от нее ждали, симпатичным, аккуратным городком. Исторические здания были отреставрированы и превосходно сочетались друг с другом. Город казался удивительно гармоничным, ни одна деталь не выбивалась из общего ряда, не казалась чужеродной. Современные конструкции из стекла и стали в Эдилине были под запретом.
Как будущий художник, Джекка не могла этого не оценить, но она всю жизнь стремилась вырваться из крохотного городка в Нью-Джерси, в котором выросла, и трудилась ради этого не покладая рук. Поэтому искреннее восхищение у нее вызывали только большие города, такие как Нью-Йорк.
Что касается Рида, он собирался стать врачом, а значит, мог бы работать где угодно. К тому же теперь его связь с Эдилином была разорвана. Джекка представила, как они вдвоем живут в Париже: он – известный кардиохирург, она – художница, перед которой благоговеют французы; они часто приезжают в Эдилин, чтобы навестить Ким.
Машина остановилась перед домом Олдриджей, и Джекка спросила:
– Когда я смогу увидеть Ким?
– В любое время. Жена уже в больнице, и я поеду туда же, как только выгружу твои вещи. Можешь поехать со мной, если хочешь.
– Очень хочу.
Они проехали десять миль от дома Олдриджей до больницы в Вильямсбурге. Увидев Ким, сидящую в постели с альбомом в руках, Джекка с облегчением рассмеялась.
– Похоже, с тобой все в порядке, отдыхаешь.
Родители Ким вышли из палаты, дав возможность подругам поговорить.
Как только они остались наедине, Джекка спросила:
– Я сказала твоему отцу, что хочу порисовать на Фраппе-Пойнт, и он едва не лишился чувств. Почему?
– Ты не сделала этого!
– Сделала, – сказала Джекка. – Так что колись!
– Я же говорила, что нельзя упоминать это название в присутствии жителей Эдилина.
– Ничего подобного ты не говорила.
– Ну, может, и не говорила. – Ким покосилась на дверь и понизила голос: – Это своего рода местный бордель, то есть не совсем бордель, а место, куда приходят потрахаться. И так продолжается уже много десятилетий.
– Десятилетий? – недоверчиво переспросила Джекка.
– После Первой мировой войны – это точно. А она закончилась в…
– В 1918 году, – быстро сказала Джекка. – И прошу, не напоминай мне о той войне – ведь именно тогда был открыт магазин «Скобяные товары» Лейтонов. А если я еще раз услышу о том, что у нас, Лейтонов, есть традиции, которые мы обязаны поддерживать… Ладно, так что там с войной?
– Кто-то назвал это место Мысом французских писем – ну, ты знаешь, что так раньше назывались презервативы, а их там использовали в большом количестве. Постепенно «французские письма» превратились во «фраппе» – так появилось название.
– Понятно, – заключила Джекка. – Значит, я должна называть этот мыс Стерлинг-Пойнтом в беседах со всеми, кому за тридцать.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
