— Ну, как говорится, издалека пожара не зальешь. За исключением тех случаев, когда писаешь по ветру. Чем ты постоянно и занимаешься. Если так, другое дело.
Энджи широко улыбнулся:
— Хорошо сказано. Даже очень. Но что значит «писать по ветру»?
— Это старинная английская пословица. Я объясню тебе ее значение позже.
— Ты просто помешан на своих пословицах.
— Да. Впрочем, в данном случае я всего лишь воздал за подобное подобным…
Энджи повернулся к стоявшему за его широкой спиной офицеру:
— Встречал когда-нибудь детектива Ли?
Мэнн посмотрел на молодого человека, скалившегося в улыбке. Определенно тому не терпелось принять участие в этом разговоре. Детектив Ли носил коричневый, в тонкую полоску, костюм в стиле семидесятых годов и самый широкий оранжевый галстук, какие Мэнну доводилось когда-либо видеть. Инспектор не мог припомнить за собой, чтобы, следуя моде, случайно переступать границы разумного, но, вероятно, в юности это имело-таки место. А раз так, оставалось только надеяться, что это у него быстро прошло.
— Ничего не поделаешь! — воскликнул Энджи, делая Ли страшные глаза и прикрывая ладонью рот, словно то, что молодой человек собирался сказать, говорить не следовало. — Каждый год нам присылают все более юное пополнение. Взять хоть этого парня, к примеру. — Сержант хлопнул юношу по спине. — Ему всего двадцать два, и он, похоже, даже еще не начал бриться. При этом говорит по-английски, как янки, и совершенно не умеет одеваться. Но… — Пока Энджи все это сообщал, детектив Ли с любопытством поглядывал то на него, то на Мэнна. — Закончил кадетскую школу с почетной грамотой, знает кун-фу и досконально изучил компьютер. Полагаю, он быстро у нас освоится… Эй, Ли! — Сержант схватил молодого человека за рукав и вытолкнул вперед. — Пусть тебя не смущает, как выглядит этот парень. — Он указал на Мэнна. — Хотя инспектор слишком высок, здорово похож на белого и китаец лишь наполовину, он тем не менее один из самых крутых копов, каких я только знаю. Итак, Ли, познакомься с Чингисханом!
Сунув портативный компьютер под мышку, молодой детектив сделал шаг вперед и уставился на инспектора во все глаза.
— Потрясающе. Я впечатлен. Очень много слышал о вас, босс. Так что познакомиться с вами — большая честь для меня. — Он продолжал гипнотизировать взглядом Мэнна, переступая с ноги на ногу и улыбаясь широкой глуповатой улыбкой. — Вы — легендарная личность. Человек, в одиночку боровшийся с триадами. Но я не знал, что вас называют Чингисханом.
Энджи ткнул пальцем Мэнна под ребра.
— Это я его так назвал. Потому что он бесстрашный боец, обладающий необузданным нравом, да и выглядит соответственно. То есть как псих.
Ли рассмеялся нервным, на высокой ноте визгливым смехом. Сержант покровительственным жестом положил руку на его плечо и еще немного подтолкнул вперед.
— А Ли я решил назвать Креветкой. Уж больно он на нее похож.
Маленькое тело, выпученные глаза, красное от смущения лицо и блестящая от избытка геля гладкая голова… Мэнн отлично понял, что имел в виду его приятель.
— Между прочим, по части единоборств наш Креветка — истинный Брюс Ли, — с гордостью произнес Энджи.
Молодой детектив покраснел сильнее прежнего, а глаза так и заметались по комнате.
— Ну, я бы так не сказал… но…
Мэнн, пожимая руку Ли, сжал ее с такой силой, что тот поморщился. Энджи хмыкнул.
— Всегда полезно иметь поблизости такого парня. И не обращай внимания на Конфуция. Я рад, что ты с нами, Креветка.
— Благодарю, босс… — Ли расплылся в такой широкой улыбке, что, помимо зубов, продемонстрировал большую часть десен. — Все просто потрясающе. Я впечатлен.
— В штаб-квартиру зайдем позже, Чингис. Там сейчас прорва народу. Можно встретить людей, которых не видел целую вечность.
— Знаю. Дело-то получило широкий резонанс. Начальство хочет утрясти проблему как можно быстрее, так как опасается, что мы потеряем даже тех немногих туристов, что еще остались.
— Правда, что это гвайпо?[1]
— Да, белая иностранка. Обнаружена шестнадцать часов назад на Новых Территориях в мусорном контейнере на стройплощадке в районе Ша-Тина. Ее нашел рабочий, пришедший убирать мусор. Похоже, она пролежала там несколько дней.
— Кто-нибудь что-нибудь видел?
— Ничего. Там двадцать четыре часа в сутки ездят туда и обратно тяжелые грузовики. Так что зайти на стройплощадку и выйти оттуда, не привлекая внимания, не составляет труда. Ее могли швырнуть в мусорный ящик хоть днем, хоть ночью — когда угодно.
Появился Кин Так, чей приход означал, что аутопсия сейчас начнется.
Энджи повернулся к Ли:
— Ну что, Креветка, готов к испытаниям? Тебе предстоит присутствовать на вскрытии белой женщины, что само по себе событие достаточно редкое. Обычно нам приходится созерцать только мертвых членов триады, не так ли, Мэнн?
— Это правда. И чем больше мы их в таком виде наблюдаем, тем лучше. — Инспектор знаком показал Кин Таку, что они в полном его распоряжении.
Глава 3
Наконец настало утро. Блесточка наблюдала за тем, как рассветные лучи лились в помещение сквозь трещины в дальней стене. Сначала лучи были узкими, как клинки, но с течением времени расширились, их очертания стали мягче, а в световом потоке заплясали пылинки. Пленница подумала о своем доме в округе Орандж, США. В частности, вспомнила один субботний вечер. Тогда ей было шестнадцать, она впервые танцевала «по-взрослому», и у нее состоялось первое свидание с Дарреном. Мать сказала, что платье слишком обтягивающее и вызывающее. Так что пришлось тайком вынести его из дома в пакете и переодеться в машине Даррена. Она считала тот вечер одним из самых восхитительных в своей жизни, когда кружилась по залу в объятиях Даррена и на них падал отраженный свет с вращавшегося под потолком зеркального шара. Даррен так крепко сжимал ее, что временами она боялась лишиться чувств. В тот вечер показалось, что Даррен просто создан для нее. Как же она тогда ошибалась…
Неожиданно Блесточке подумалось, что комната, в которой она сейчас находится, совпадает по размерам с той, где они с Дарреном провели первые годы после свадьбы. До того как муж начал ее бить. Когда же он начал, остановить его было уже невозможно. О Господи! Ну почему эта комната напомнила ей ту? Быть может, потому, что Даррен впервые избил ее там чуть ли не до смерти? Тогда она, как и сейчас, тоже готовилась умереть. Может, все дело в этом? Мать всегда говорила, что она испортила себе жизнь и плохо кончит. Как выяснилось, мать оказалась права относительно многих вещей, особенно в том, что касалось Даррена.
