И еще одно — на случай, если вас это интересует. Нет, я не всегда была такой заразой.
Я провалялась немного дольше в постели в то первое воскресное утро августа, когда мой золотистый ретривер, моя Эмма, начала сопеть мне прямо в ухо. Оправданий лени у меня особо не было. Весь этот месяц я билась над тем, что пыталась получить один проект — многоквартирный дом в совместной собственности, выходивший фасадом прямо к воде. Для Клейтон-Фолс комплекс на сотню квартир — это крупная сделка, и я боролась за нее еще с одним риэлтором. Я не знала, кто был моим конкурентом, но в пятницу застройщик вызвал меня и сказал, что моя презентация произвела на них впечатление и что через несколько дней мне перезвонят. Я была очень близка к звездному часу, когда наконец-то смогу позволить себе выпить шампанского. Собственно говоря, однажды я уже пробовала его на свадьбе, хотя потом переключилась на пиво — картинка, конечно, классная: девушка в атласном платье подружки невесты, хлещущая пиво прямо из горлышка! — но я была убеждена, что эта сделка превратит меня в искушенную бизнес-леди. Что-то вроде того превращения воды в вино. Или пива в шампанское, в нашем случае.
После недели непрерывных дождей наконец выглянуло солнышко и стало достаточно тепло, чтобы я смогла надеть свой любимый костюм. Он был бледно-желтым, из мягчайшей ткани. Мне нравилось, что в нем мои глаза, приобретая благородный ореховый оттенок, из банальных коричневых становились карими. Вообще-то я стараюсь избегать юбок, потому что при росте чуть больше метра пятидесяти выгляжу в них каким-то лилипутом, но покрой юбки этого костюма странным образом делал мои ноги длиннее. Я даже решила надеть шпильки. Тогда я только-только подстриглась, и мои волосы идеально свисали вдоль скулы, так что после минутного беглого осмотра в зеркале в прихожей на предмет выявления седых волос — в прошлом году мне исполнилось всего тридцать два, но в черных волосах седина начинает проявляться очень рано — я свистнула, поцеловала на прощание прибежавшую Эмму (некоторые стучат по дереву, а я глажу собаку) и направилась к выходу.
В тот день я должна была сделать всего одно дело — поприсутствовать на показе выставленного на продажу дома. Было бы очень неплохо устроить себе выходной, но хозяевам уж очень хотелось его поскорее продать. Это была славная пара из Германии, к тому же жена специально испекла баварский шоколадный пирог, так что я не возражала провести в том доме какую-то пару часов, чтобы осчастливить их.
Люк собирался прийти ко мне поужинать, после того как закончит работу в итальянском ресторане. Накануне он работал в вечерней смене, поэтому я послала ему е-мейл типа «жду не дождусь, увидимся позже». Ну, вообще-то сначала я попыталась послать ему одну из тех электронных открыток, что он мне всегда присылает, но выбор был какой-то жеманный — целующиеся кролики, целующиеся лягушки, целующиеся белки, — поэтому я ограничилась обычным электронным письмом. Он знал, что я отношусь к девушкам, которые больше показывают, чем говорят, но в последнее время я так зациклилась на этой сделке с домом на берегу, что даже не показывала бедному парню вообще ничего, а он — видит Бог! — заслуживал лучшей участи. Впрочем, он никогда особо не жаловался, даже когда я пару раз отменяла наши свидания в самую последнюю минуту.
Мой мобильный зазвонил, когда я сражалась с последней табличкой о продаже дома, пытаясь затолкать ее в багажник, не испачкав при этом костюм. Я выхватила телефон из сумочки, надеясь, что это застройщик.
— Ты дома?
«А как насчет поздороваться, мама?»
— Да вот как раз уезжаю на показ.
— Значит, ты сегодня все-таки работаешь? Вэл сказала, что в последнее время ей попадалось не так уж много твоих табличек.
— Ты имеешь в виду тетю Вэл?
Примерно раз в два месяца мама «окончательно» ссорилась со своей сестрой и заявляла, что больше никогда в жизни не будет с ней разговаривать.
— Сначала она приглашает меня на ленч, словно и не обидела меня смертельно на прошлой неделе… Но мы еще посмотрим, чья возьмет! Не успели мы даже заказ сделать, как она сообщает, что твоя кузина продала листинг на прибрежную зону. Веришь или нет, но завтра Вэл летит в Ванкувер только для того, чтобы пройтись с ней по магазинам одежды на Робсон-стрит. Причем дорогой и модной одежды от дизайнеров.
Какая прелесть эта тетушка Вэл! Я едва сдержалась, чтобы не расхохотаться.
— Рада за Тамару, она большой молодец!
Я не видела кузину с тех пор, как она после школы переехала на материк, но тетя Вэл постоянно присылала нам по е-мейлу фотографии типа «вы только посмотрите, как повырастали мои детки».
— Я сказала Вэл, что у тебя тоже есть кое-какие хорошие вещи. Просто ты… одеваешься консервативно.
— Мама, у меня море хороших вещей, но я…
Я замолчала. Она подначивает меня, а если уж зацепит, то от нее просто так не отделаешься. Меньше всего мне хотелось бы минут десять обсуждать надлежащий бизнес-наряд с женщиной, которая надевает платье и туфли на десятисантиметровых шпильках, даже чтобы дойти до почтового ящика. Может быть, моя мама и маленького роста, едва дотягивает до метра пятидесяти, но в этом смысле по сравнению с ней я всегда буду ниже.
— Слушай, пока не забыла… — сказала я. — Ты не могла бы сегодня попозже завезти мне кофеварку для капучино?
Она на мгновение умолкла, потом спросила:
— Она тебе что, сегодня нужна?
— Поэтому я тебя, мама, и попросила.
— Потому что я как раз пригласила в парке нескольких дам на кофе завтра утром. Так что ты, как всегда, очень вовремя со своими просьбами…
— Ох, черт, прости, мама, но придет Люк и я хочу сделать ему капучино на завтрак. Мне казалось, что ты собираешься купить кофеварку, а мою взяла просто для того, чтобы попробовать?
— Так и предполагалось, но сейчас мы с твоим отчимом уже не успеем это сделать. И теперь мне придется после обеда обзванивать подруг и все им объяснять.
Замечательно! Теперь я чувствовала себя последней сволочью.
— Ладно, не беспокойся, я заберу ее у тебя на следующей неделе или еще когда-нибудь.
— Спасибо, Мишка Энни. — Ну вот, теперь я еще и Мишка Энни. — Мы будем тебе, конечно, рады, только она мне все равно еще нужна.
И мама отключилась.
Я застонала и сунула мобильный в сумку. Эта женщина ни разу в жизни не дала мне закончить фразу, если это было не то, что ей хотелось услышать.
У заправки на углу я остановилась, чтобы выпить кофе и купить пару журналов. Моя мама обожает желтую прессу, а я покупаю все это только затем, чтобы было чем заняться, если вдруг никто так и не придет смотреть дом. На одной из обложек была фотография пропавшей женщины. Я посмотрела на ее улыбающееся лицо и подумала: раньше она была просто девушкой, которая живет своей жизнью, а теперь любой может считать, что знает о ней все.
Время, отведенное на показ дома, тянулось довольно медленно. Думаю, что большинство людей сегодня просто пользовались хорошей погодой, — как должна была делать это и я. Минут за десять до окончания показа я начала собирать свои вещи. Когда я вышла на улицу, чтобы положить в багажник кое-какие из плакатов, новехонький мини-вэн рыжевато-коричневого цвета остановился как раз позади моей машины. Оттуда выбрался мужчина средних лет, где-то за сорок, и с улыбкой направился ко мне.
