и шепнула:
— Ты за стол садись, рядом с Аркашей, пообщайтесь, сейчас же редко видитесь, — и вот как ей объяснить, что я рада, что не вижу его каждый день? Как вообще родителям объяснить, что их друзья — это их друзья, и я не обязана дружить с детьми их друзей?
Я подошла к столу, набрала себе в тарелку еды, решив, что когда ты ешь, говорить много не выйдет, и хотела уже сесть, как вдруг неподалеку раздался мерзкий голос Аркаши:
— И мне пожалуйста того салата положи.
— Даш, ну ты что? Нужно было сначала Аркаше предложить, а потом уже самой объедаться, — упрекнула мама меня.
— Дарья, манеры твои все так же далеки от идеала, — сделала мне очередное замечание Галина Степановна, старательно копировавшая английскую чопорность. И что ж сия королевская особа забыла в нашем хлеву? Чего они вообще таскаются сюда каждый год с моих пяти лет?
Ну знаете, я думала, что дольше продержусь, но в последнее время моя нервная система просто не выдерживает. Так что пристегнитесь, мы, кажется, взлетаем.
— Ну что вы, я и не мечу в идеалы. Мне нравится жизнь простого человека, не обремененного чьими-то представлениями об идеалах.
— Даша! Прекрати паясничать, — предупреждающе шикнула на меня мать.
Я ничего на это не ответила, но для себя решила, что сегодня терпеть точно не стану. Хватит. Положила Аркаше салат в тарелку, но сделала это максимально неаккуратно, практически размазала его по тарелке. А пусть так кушает, здесь ему не ресторан.
Родители стали о чем-то беседовать, но я их не слушала, я не вылезала из телефона, смотрела чьи-то посты, короткие видео. Это сильно бесило тетю Галю. Но пока на меня нападать она не спешила. Зато сынок ее уже достал своим сопением и чавканьем. Поел и сверлит теперь во мне дыру.
— Дашенька, — прошептал он мне на ухо, от чего я вздрогнула, — ты бы так не выделывалась, всем настроение портишь в такой праздник.
— А ты мне его всю жизнь портил. И в праздники, и просто так, так что потерпишь.
— Вредная ты, Даша, не удивительно, что тобой поматросили и бросили. Кому ты такая нужна. Кроме родителей и нас. Бьемся вот который год над тобой, а из тебя ничего толкового не выходит.
И этот уже знает. Что ж вам всем так чужая жизнь интересна? В своей жизни нет ничего потрясающего? Вот так вот смотрите всю жизнь на чужие жизни, а своя-то мимо проходит. Так мало того, что проходит, так еще и скучная эта жизнь до нельзя.
— Знаешь, твоей будущей девушке тоже можно посочувствовать. Я б ей даже памятник поставила. При жизни. Это надо быть героиней, чтоб вытерпеть тебя и твою мать.
Вообще, у наших родителей с детства какая-то навязчивая идея поженить нас с Аркашей. Причем Аркаша был не против такого поворота событий и уже лет с 14 распоряжался мной, как своей собственностью. Контролировал круг моего общения, требуя, чтобы я не общалась с неугодными ему ребятами. Я сопротивлялась такому самоуправству, отчего злила Аркашу и получала от него неприятные сюрпризы. Родителям мои истории о поведении Аркаши казались смешными: то он приревновал меня, то беспокоился за меня, то вообще говорили, что стоит прислушаться к нему, так как он мог знать что-то о человеке, с которым я общалась. Так я и промучилась с Аркашей до своего выпуска из школы.
Я понимала, почему мои родители были не против Аркаши в качестве зятя. Он был из семьи с большим достатком, чем у нас. У его родителей были связи, позволяющие устроить Аркашу по жизни. Но почему родители Аркаши и он сам вцепились в меня, я не понимала. Может, они думали, что из меня выйдет покладистая и безвольная невестка, а может это была просто блажь Аркаши.
— Ты бы меньше рот что ли открывала. А то вдруг памятник самой себе придется ставить, — прошипел мне на ухо Аркаша, вырвав из мыслей.
— Я на такое пойду, только если у меня поедет крыша, Аркашенька.
— Ой ли.
— Аркаша, а что ты там такого интересного рассказываешь, мы тоже хотим послушать, давно же все не виделись, — встряла в наш разговор мама.
— Да так, теть Люд, рассказал Дашке про учебу свою. Я семестр на отлично закрыл, преподаватели хвалят. Учиться очень нравится, думаю, что с выбором профессии не ошибся.
— Какой ты молодец, Аркаша! А у нас Дашка только на четверки экзамены сдать смогла, — сдала меня зачем-то мама.
— Это хорошо, тятя Люда, для девочки же учеба не главное, — так снисходительно Аркаша это сказал, еще и на меня посмотрел, — ей же не карьеру потом строить, а за мужем ухаживать.
— Пусть сам за собой ухаживает, я ему не домработница, — буркнула я, но меня услышали.
— Даша, тебя с такими навыками хозяйки вряд ли и замуж-то возьмут, — решила унизить меня тетя Галя.
— Знаете, а я не расстроюсь, не хочу свою жизнь угробить ради того, чтобы все свое время тратить на то, чтобы стирать чьи-то носки, варить борщи и выпрашивать у мужа деньги себе на новый пуховик. Уж лучше я всю жизнь одна буду жить.
— Даша, хватит. Тебе бы и правда немного поучиться вести хозяйство, все ж мы не вечные.
— Мам, это вам хватит уже. Мне и так сложно. Ты знаешь, как все всегда проходит, но не пустила меня с одноклассниками отмечать Новый год. Сейчас бы сидели тут все и мило беседовали, а я бы вам, вся такая неидеальная, не мешала.
— Дарья! А ну прекрати, — это уже папа вмешался.
— Это вы прекратите. Прекратите им подражать и пресмыкаться перед ними, они вам не ровня все равно. И прекратите пытаться из меня вылепить второго Аркашу, у меня не настолько атрофирован мозг. Прекратите уже диктовать, как мне жить! Я школу полгода как закончила, а вы мне уже подсовываете курсы идеальной жены. Только вот свою жизнь я строить сама буду. И для человека, за которого выйду и без ваших нравоучений буду идеальной. Да к черту идеальность эту, я буду ему важной. Буду важна и нужна ему такой, какая я есть, а не такой, какой бы он хотел меня видеть. Или такой, какой меня хотела бы видеть его мама.
— Даша, ты совсем? Что ты несешь, — прокричала мама.
Я выскочила из-за стола и понеслась в комнату, я знала, что тут мне долго одной остаться не дадут, поэтому кинула в рюкзак документы, кошелек и зарядку и отправилась в гардеробную.
— Даша, ты куда собралась? Вернись
