в разы интереснее, чем то, что любят придумывать сценаристы Порнхаба.
Вот, например, у меня температура, и я валяюсь в этой самой кровати, в окружении верных подруг. И вдруг, в разгар моего самого горячечного бреда, в комнату нашего общежития врывается… ОН. В том самом костюме-тройке и строгих очках. Я, конечно, ничего этого не вижу, потому что мечусь в бреду.
Приказывая подругам удалиться, мой идеальный профессор присаживается рядом со мной на кровати.
— Так вот, почему тебя не было на лекции, Птичкина… — хриплым от волнения голосом тянет он. — А я ведь… не могу без тебя. Думал, у меня это так, увлечение мимолетное — пройдет, забудется, как безумный сон… А потом ты не пришла на лекцию… и я вдруг понял. Понял, что не могу и дня без тебя прожить!
Профессор хватает меня своей прохладной рукой за запястье, и я во сне дергаюсь, чувствуя его присутствие. И начинаю говорить — конечно же, в полном бреду.
— Профессор… я… я вас хочу… так сильно хочу…
Именно «хочу», а не «люблю» — потому что именно эта фраза должна зажечь его так, чтобы окончательно потерял свой оточенный годами исследований разум. О, как мне нужно, чтобы он потерял разум, этот идеальный профессор!
Конечно, спящих девушек совращать нехорошо, но для кульминации эротического сна это именно то, что доктор прописал. Совершенно обезумев, зарычав аки дикий зверь, профессор набрасывается на меня, целуя во все места сразу… срывает мое уютное одеялко и заменяет его собственным обнаженным телом. Причем обнажается он в один момент, потому что терпения мысленно расстегивать все эти жилетки и накрахмаленные рубашечки с миллионом пуговиц у меня обычно не хватало.
Разумеется, в какой-то момент я «просыпаюсь» и для приличия поохав и повозмущавшись, беру инициативу в свои руки. И не только… кхм… в руки.
В любом случае, фантазия моя всегда заканчивалась к обоюдному удовольствию — и моему, и моего воображаемого партнера.
Излишне говорить, что в реальной жизни всё было гораздо печальнее. Уже ко второму курсу на факультете антропологии я начала подозревать, что даже просто не очень страшных и не очень старых мужчин в мире науки можно по пальцам пересчитать, не говоря уже о симпатичных и подтянутых — тех, о которых я мечтала еще со школьной скамьи. Самым привлекательным был преподаватель курса «Введение в социологию», и то до той минуты, пока не вышел из-за кафедры и не оказался ростом мне по плечо.
К четвертому курсу мне стало окончательно понятно, что о «секси-профессоре» можно только мечтать, потому что таких просто не бывает в природе. Ну вот не дает Господь мужчинам в одинаковой пропорции айкью и красивого подбородка — перевес либо туда, либо сюда, причем часто перевес значительный!
Убедившись, что ждать своего «профессора на белом коне» бесполезно, я решила повзрослеть и стать «как все». То бишь, начала встречаться со студентом-однокурсником, а точнее одногруппником. И тут же поняла, что высокий айкью у мужчины мне нужен не только для антуража и прожигающего взгляда поверх очков.
Мне в принципе в мужчинах нужен высокий айкью. Очень высокий. И уж точно выше, чем у моего Радика, который прославился тем, что проиграл в карты свой лэптоп, когда поехал к цыганам в табор собирать материал на курсовую по теме «Традиции и обычаи современных ромалов».
— Я не понимаю, что ты ко мне всё время придираешься… — вздыхал мой парень, когда я в очередной раз пеняла ему на его непроходимую тупость. — Ценить должна — по мне пол универа сохнет, между прочим…
И в этом он был прав. Я ведь не просто так остановила свой выбор на Радике — решила, что раз уж не могу найти себе умного и красивого, найду просто красивого. Именно решила — потому что меня небеса тоже внешностью не обделили, и выбирать я могла кого душенька пожелает — хоть в строй всех выстраивай и пальчиком тыкай.
Продержался Радик недолго, удовлетворив все мои потребности в любви и преклонении. До самого сокровенного, однако же, не добрался — помешала моя новая компания из трех циничных, высмеивающих всё живое ведьм. Именно так — ведьм. По-другому наши хрупкие университетские самцы их не называли.
Познакомилась я с Лесей, Таней и Сабриной на вечеринке в честь закрытия летней сессии четвертого курса.
— Это твой дурик? — насмешливо спросила у меня Таня, кивая головой на Радика, который как раз в эту секунду пытался вытянуть из банки маринованный корнишон. Ругался, не пролезая своей пятерней внутрь, и в упор не замечал лежащую рядом маленькую вилку, которая прекрасно сделала бы эту работу за него.
— Ага… — отвлеченно ответила я, расширенным взглядом наблюдая за его страданиями. И тут же представила себе, как этими же пальцами врастопырку он пытается залезть мне в «самое сокровенное». Передернулась, отставила в сторону стакан с «отверткой» и пошла вызвать Радика на серьезный разговор о том, что «проблема не в тебе, а во мне»…
А вот с Лесей, Таней и Сабриной мы сдружились намертво. Так крепко, что не расстались даже когда универ закончился и мы все пошли по разным дорожкам. Леся и Сабрина устроились работать к Лесиному папе в банк, Таня выскочила замуж за какого-то нефтяника, по полгода проводившего время за полярным кругом, и тут же, не тратя время, родила. Я же решила, что в мир, к безнадежно тупым самцам мне как-то не хочется, и осталась в академии. А точнее, поступила в магистратуру.
И вот уже год, как наша общая учеба закончилась, а мы все еще дружили. И все еще устраивали пятничные гулянки, или, как мы сами их называем «ведьминские сходки». О да, вот уже более двух лет как я стала официальным членом эксклюзивного «ведьминского клуба».
И именно поэтому я сейчас стою у дверей моего гостиничного номер и плыву, наблюдая за тем, как высокий, статный красавец с идеально-подстриженной, короткой бородой хмурится поверх строгих, в черной оправе очков, расстегивая верхнюю пуговицу жилетки (жилетки, мать его! я за всю свою учебу ни у кого из профессуры жилетки не видела!) — и заносит руку, чтобы снова нетерпеливо постучать в дверь. Единственное, что было не «по коду» — это волосы красавца, явно длинные и собранные в пучок на затылке, но вкупе с бородой и общим образом эдакого стимпанковского ректора магической академии, это было даже к месту.
Забыв о всех своих целомудренных планах, рывком я дернула за ручку двери и распахнула ее раньше, чем стриптизер-профессор успел до нее дотронуться.
Замерев с
