пока Тимур не обратил на меня внимание. Тогда всё изменилось. У меня появился шанс, и я его не упущу.
Достаю из кармана бутылёк с прозрачной жидкостью, кручу в пальцах. Хватит пустых обещаний. Пора взять всё в свои руки.
Захожу в комнату — Тимура нет. Не может наговориться с женой по телефону. Он никогда не берёт трубку в моём присутствии, если она звонит. Этот мужчина даже не представляет, насколько унизительны для меня такие моменты! Сегодня я положу конец унижениям.
Наливаю напиток в бокалы и капаю в один из них жидкость из склянки. Едва я успеваю убрать бутылочку в карман, в комнату заходит Тимур.
— Наговорился? — поворачиваюсь к нему с бокалами в руках.
— Обижаешься? — стоит у порога и сканирует меня взглядом.
Оценивает моё настроение. Но совсем не для того, чтобы продолжить романтический вечер. Тимур собрался уезжать. Он всегда уезжает после звонка Динары. Мчится к ней, как верный пёсик к хозяйке.
— Обижаюсь, да, — отвечаю с гордо поднятой головой. — Но я забуду обиду. У меня есть тост, — улыбнувшись, протягиваю Тимуру бокал.
— Я не могу прийти домой с запахом алкоголя. Динара должна думать, что я был в ювелирном магазине.
— Я всё предусмотрела. Это безалкогольное вино, — покачивая бёдрами, иду к любимому. — Я долго его выбирала. Ты даже не попробуешь?
— Если безалкогольное, то попробую, — принимает бокал из моей руки. — Одна ты меня понимаешь, — вздыхает с улыбкой.
— Я хочу выпить за то, чтобы все твои планы поскорее осуществились. Тогда я смогу стать по-настоящему счастливой. За тебя!
— За нас, — Тимур делает осторожный глоток. — М-м, неплохо! — Снова пьёт, а потом смакует во рту послевкусие. — Как настоящее. — И допивает до дна.
— В том и суть, — хмыкнув, тоже делаю глоток. — Это вино как любовница — не совсем то, но почти.
— Ты, кажется, не хотела расставаться на негативе, — напоминает строго.
— Никакого негатива, — заявляю с милой улыбкой. — Наступит день — и я стану твоей законной супругой.
— Можешь в этом не сомневаться, милая.
Поцелуй Тимура чуть жёсткий, но наполненный утешением. Он всегда так целует меня на прощание. Теперь мы увидимся только на выходных. Снова будет дешёвый отель и пара часов наедине. Как я от этого устала!
— Что с тобой? — с беспокойством смотрю на моего мужчину.
Закрыв глаза, Тимур держится пальцами за переносицу. Думаю, сейчас он испытывает лёгкое головокружение. Ничего страшного — всё так, будто он очень устал и хочет спать.
— Голова стала мутной, — хрипит. — Видимо, от вина. Оно точно безалкогольное?
— Точно. Идём, тебе надо присесть, — беру его под руку и веду к кровати.
— Я должен ехать. Динара меня ждёт, — бормочет.
— Да, конечно, ты обязательно поедешь к ней, — помогаю Тимуру сесть. — Только сначала отдохни немного. Хочешь, я налью тебе воды?
— Налей…
Пока я вожусь с графином и стаканами, герой моего романа успевает вырубиться. Отлично!
Расстёгиваю пуговицы на его рубашке, наслаждаясь видом подкаченного литого торса. Мой мужчина. И только мой. После сегодняшней ночи Дина захочет с ним развестись. Наконец-то!
— Это всё ради нас с тобой, любимый, — шепчу. — Ты не решаешься уйти от жены. Я помогу, — расстёгиваю ремень, молнию на ширинке и стягиваю с Тимура брюки. — Сначала ты разозлишься, но со временем поймёшь меня. Я сделаю тебя самым счастливым мужчиной.
Тимур крепко спит. Рядом с ним можно кричать, топать, да хоть на дудке играть — не проснётся. Снотворное, которое я подмешала ему в напиток, не из аптеки. Его сделал доктор — мой брат. Идеально рассчитанные пропорции. Мой любимый мужчина проспит всю ночь, а утром будет чувствовать себя отдохнувшим и бодрым.
Мой будущий муж раздет и прикрыт простынёй. Первая часть плана завершена. Но это было самое лёгкое из того, что мне предстоит провернуть.
Беру сумочку, закрываю номер на ключ и спускаюсь вниз. У входа в отель меня уже ждёт та, кто сегодня сыграет роль любовницы Тимура. Представительница древнейшей профессии. Но она не какая-то девка с улицы, а элитная проститутка. Мне её посоветовали как беспринципную дрянь, которая способна за деньги сделать практически всё. А ещё эта девушка умеет держать язык за зубами. То, что мне надо.
Динара должна приехать сюда и застать мужа с другой женщиной. Но не со мной. О том, что у меня с Тимуром роман, Дина узнает, только когда мы будем далеко отсюда. В какой-нибудь Вене. Или Барселоне. Да хоть на Аляске. Лишь бы подальше от этой дряни. Если узнает раньше, то предательство с рук не спустит. Мне. Тимура она любит, не решится сделать с ним что-нибудь страшное. А вот со мной может всякое случиться. Найдут меня мёртвую в тёмной подворотне. Денег и смелости у Динары на всё хватит.
* * *
Завершив разговор с мужем, откладываю телефон и вздыхаю. В кружке спокойная гладь зелёного чая, а в душе штормовые волны. Где опять Тимура носит? Ничего толком не объяснил. Сюрприз… Я не люблю сюрпризы.
В столовую заглядывает наша домработница Татьяна:
— Динара Ильясовна, ужин можно подавать?
— Рано, — отвечаю, бросив короткий взгляд на часы. — Тимур будет только через час.
— Тогда я успею приготовить салат, — Татьяна собирается пойти в кухню.
— Не надо салат. Лучше выпей со мной чаю.
Помощница по хозяйству смотрит на меня большими глазами и молчит. К столу не идёт — замерла в шоке.
Да, я не из тех хозяек, которые гоняют чаи с прислугой. Но сегодня можно. Нужно. Иначе я просто сойду с ума, дожидаясь мужа. Мысли всякие в голову лезут.
— С вами всё в порядке, Динара Ильясовна? — немолодая женщина забирается на высокий табурет.
— Всё прекрасно, — натягиваю на губы улыбку и наливаю чай для Татьяны. — Скажи, ты тоже считаешь меня стервой?
— Что вы! Нет, конечно! — испуганно мотает головой.
— Я не обижусь на правду, — хмыкаю. — Говори как есть. Не надо стесняться.
— Я не считаю вас стервой. — Татьяна напряжена.
— А мой муж считает. Как и многие другие, — вздыхаю. — Как думаешь, почему?
— Некоторые люди путают силу духа со стервозностью, — немного подумав, выдаёт Татьяна.
— Знаешь, после аварии я больше не чувствую себя сильной. — Разглядываю чаинки на дне кружки. — Столько времени прошло, а я всё никак не приду в себя.
— Скучаете по отцу? — домработница смотрит на меня с сочувствием.
— Очень, — киваю и снова впиваюсь взглядом в чаинки.
Но не только тоска по папе сводит меня с ума. Много чего. В той страшной аварии погиб мой любимый папочка, а я выжила. Осталась в этом мире покалеченная катастрофой, убитая горем. Зачем? От прежней моей жизни теперь не
