убивалась горем по мужу и просто не хотела жить. Для неё это было освобождением. Я знаю, что теперь она с Седри. А я… А я теперь с их детьми. Просто я не могла оставить своих племянников одних и бросить на произвол судьбы. Они моё всё! И я никогда, ни разу не пожалела об этом, несмотря на все трудности. Пропитание — главная забота теперь. Еда в последнее время стала почти для всех жителей Земли на вес золота и дороже жизни любого из окружающих. И сейчас она у нас тоже заканчивается, так как я не работала почти три недели.
Показав пропуск вечно угрюмому охраннику на проходной, я быстро забежала в огромный металлический ангар нашего завода. У меня на утро единственная задача — не попадаться на глаза Гарри, директору завода по переработке органического мусора, и найти Рэнди, начальника смены, чтобы заступить на работу. Мне сегодня необходимо уйти пораньше, потому что у Лиз собеседование после обеда, а она сидит с Илаем, потому что тот ещё сильно кашляет и в сад его пока не берут.
Лизи — моя соседка, лучшая подруга и неплохой юрист по совместительству. Я всегда её называю «три в одном». Почти полгода назад от одного богатого клиента Элиза узнала про вакансию на Межгалактической исследовательской станции под названием «Созвездие» по изучению биожизни на различных планетах. Туда трудно попасть. Там слишком строгий и жёсткий отбор кандидатов даже на младший обслуживающий персонал. Лизи несколько месяцев добивалась встречи с начальником кадров по подбору сотрудников той самой станции, которая постоянно кормила её завтраками и нелепыми отговорками. И вдруг вчера вечером эта женщина сама связалась с Лиз и предложила встретиться, мол сегодня в течение дня она будет в нашем городе, забирать новую группу ученых-исследователей из института по геоинженерии и геофизики, и у неё будет аж целых десять минут, чтобы убедить эту женщину взять её с собой. Лиз не могла упустить такой прекрасный шанс, потому что это была отличная возможность свалить отсюда. Если она им подойдёт, то подпишет контракт на срок не менее пяти лет. Заработает неплохие деньги, на которые сможет купить себе землю на любой из процветающих планет Альянса и жить там безбедно. Мне бы тоже не помешало найти новую работу, но о подобных вакансиях по своей специальности экономиста я даже не слышала. Ну, кроме тех открытых, где и специальность вовсе не нужна — в публичные дома для ублажения различных уставших путников и контрабандистов на дрейфующих незарегистрированных в Межгалактическом Альянсе станциях. Такие заведения были популярны во всей Вселенной, не зависимо оттого, на сколько парсеков или квантовых скачков они находились.
Эти станции всегда дрейфовали по Космосу, чтобы их было невозможно отследить Межгалактической полиции, но легко найти тем, кому нужно было спустить кучу кредитов. Уж не знаю, каким образом их находили, но клиентуры там всегда было предостаточно. Откуда знаю? Из прямых источников. Меня и Лиз туда звала наша общая знакомая Ирида. Она уже несколько лет жила там припеваючи, и не важно, что любые извращенцы делали с ней то, что хотели, зато в деньгах она никогда не нуждалась. А куда их тратить, когда тебя не выпускают оттуда? И кто их будет тратить, если тебя убьет клиент по нелепой случайности в приступе «страсти» и дикой агонии «любви»? Такое тоже возможно, потому что работавшие там девушки ещё никогда не возвращались домой, но в кадрах там постоянно нуждались. Вывод в голову лезет лишь один: они пропадаю без вести, и только Бог ведает, что там с ними происходило. А историю про «Золушку» уже давным-давно все забыли. Ни один миллионер не влюбится в тебя и не заберет оттуда в свой прекрасный замок. Говорят, что девушек там стерилизуют, потому что им не нужны лишние рты и хлопоты с беременными женщинами.
Эти публичные дома хоть и были незаконны, но пользовались безумным спросом, особенно у пиратов и контрабандистов, у которых водились баснословные кредиты за продажу награбленных товаров.
Тот, кто владел такой станцией, мог считаться самым богатым существом во всем Альянсе, потому что они всегда могли откупиться от кого-угодно, так как завсегдатаи таких заведений были слишком высокопоставленные чиновники, которые любили экзотический секс, а его тут было навалом, так как представительницами самой древней профессии были различные девушки со многих Галактик, входивших в Союз.
В таких местах особенно ценны были землянки, которые подходили практически всем космическим расам гуманоидной формы. Но из-за отсутствия особой физической силы, выдающихся благородных черт в виде хвоста или заострённых ушей, не зеленого и не синего цвета кожи, примитивного и скудного ума, а также недавнего включения в Межгалактический Альянс, жителей Земли считали просто мясом. Нас никто не ценил и не уважал. Уж не знаю, для чего нас вообще включили в этот Союз, но видимо только из-за природных ресурсов. Но иногда мне кажется, что лишь для того, чтобы наши женщины обслуживали различных отморозков на таких вот дрейфующих станциях. Потому что люди — это тоже вполне себе природный ресурс.
У меня сейчас есть цель — заработать немного и попробовать податься вслед за Лизи. Она обещала помочь мне, как только освоится там. Да и с детьми там будет проще, потому что есть садик и нянечки, которые смотрят и ухаживают за ребятней, если вдруг ты задержался на работе или тебе куда-то нужно. Там огромные развлекательные площадки для детей и взрослых. Даже кафе и магазины есть. Такие станции — просто целый город! Детям там было бы очень хорошо и безопасно! Только есть одна проблема — набор на подобные звездолёты идёт раз в пять лет, и запись на требуемые вакансии происходит закрыто, только через свои проверенные компании и задолго до назначенного срока собеседования с потенциальным сотрудником. Так что Лиз безумно повезло, что её порекомендовали, пропихнули вне очереди, и вообще связались сами. Что произошло с предыдущим юристом, кадровик не сообщила.
* * *
— Энн, я думал, что ты уже больше не придёшь, — слышу я голос начальника сегодняшней смены, когда сняла свой пыльный плащ возле шкафчика в раздевалке. Мои длинные светлые волосы совсем выбились из тугой косы и запутались от ветра, и я подняла их вверх, быстро закрутив пучок и зацепив их резинкой.
— Рэнди, я звонила тебе все эти дни, — оправдываюсь, умоляюще глядя на него, пытаясь скрыть презрение к этому ничтожеству, — но ты не брал трубку!
Какой же он противный! Всегда удивлялась, как Седрик мог общаться с
