во Электроника дает, видеоконференцию в начале 80-х годов. Причем связывает разные времена… и нравы, второй-то я из будущего года вещает.
И тут зазвонила вертушка — на той стороне был товарищ Цуканов, кто же еще.
— Петя, — начал он задушевным тоном, — к тебе есть одно маленькое, но срочное дело.
— Слушаю со всем вниманием, Георгий Эммануилович, — откликнулся я.
— У моей супруги наметились некоторые проблемы со здоровьем… ты бы не мог посмотреть ее?
— Какие вопросы, — на автомате вылетело из меня, — назначайте время и место — все сделаю в лучшем виде.
— Через полчаса примерно спускайся во двор, там будет стоять сиреневая Волга…
— 24-я или 31-я? — решил уточнить я.
— 21-я, — отрезал он, — которая с оленем на капоте, водитель отвезет тебя на мою квартиру, там мы с женой будем тебя ждать.
Надо помочь хорошему человеку, подумал я, взял на всякий случай паспорт с правами и спустился во двор через положенный промежуток времени. Раритетная 21-я Волга мерзкого сиреневого цвета стояла не в притык, конечно, к подъезду, где проживало первое лицо государства, но и недалеко.
— Моя фамилия Балашов, — сказал я водителю, нервно курившему какую-то вонючие папиросу.
— Садись, — жестом показал он на пассажирское место.
Я и сел, куда было указано. Ехали мы молча и не очень долго, этот кусок Москвы я знал не очень хорошо, понял только, что забрались мы куда-то в Замоскворечье.
— Третий этаж, квартира сорок, — сказал он мне, лихо затормозив во дворе старинного доходного дома со всеми положенными причиндалами, как-то — пилястрами, лепными кариатидами и башенкой наверху.
Я ему кивнул на прощание и поднялся по крутой железной лестнице на третий этаж. Дверь открылась после первого звонка — это был сам Цуканов в шикарном восточном халате и с сигарой во рту.
— Ааа, — сказал он, увидев меня, — Петя… заходи, гостем будешь.
Я и зашел, переобулся в тапочки и был сопровожден в самую дальнюю комнату, где имела место женщина очень средних лет и такой же наружности.
— Познакомьтесь, — сказал Цуканов, — это Петр Балашов, народный целитель и экстрасенс седьмого уровня, а это Марина Афанасьевна, моя супруга.
— Можно просто Марина, — подала она мне руку.
— Ну вы тут поговорите пока, — засуетился он, — а я чай приготовлю, — и скрылся за дверью.
А я пододвинул стул к дивану с Мариной, тяжело вздохнул и принялся за привычное уже дело.
— Какие проблемы, Марина? Выкладывайте все, как на духу.
Марина ответно душераздирающе вздохнула и вывалила ворох своих затруднений… там ерунда по большей части была, но одно место заставило меня сильно напрячься.
— Про потерю ориентации и равновесия поподробнее пожалуйста, — попросил ее я.
И она рассказала поподробнее… в дверь просунулся ее супруг, но она мановением руки показала, что ему тут не место, он и убрался обратно на кухню или куда там.
— Понятно, — ответил я после пояснений Марины, хотя если честно, понятного стало ненамного больше, — начнем тогда что ли… помолясь…
— А зачем молиться? — испуганно спросила она.
— Это фигура речи такая, — пояснил я, — примерное значение — медленно и осторожно… ложитесь на правый бок лицом к стенке… хорошо… и не двигайтесь минуты две-три, я скажу, когда закончится.
Через отмеренные две минуты я скомандовал ей садиться и позвал из кухни Цуканова. Тот быстро вошел, предельно собранный и встревоженный.
— Значит так, Георгий Эммануилович и Марина… эээ…
— Витальевна, — подсказала она.
— Точно, Витальевна. Вы вдвоем можете спокойно выслушать трагическое известие? — продолжил я, вспомнив доктора Рамека из «Аэроплана».
— Мы постараемся, — ответил не по тексту Георгий (так-то в кино в ответ кричали «нет»).
— У Марины Витальевны рак головного мозга третьей степени… правое полушарие, задний отдел теменной коры, если это вам что-то скажет…
— Скажет, — с видимым усилием кивнул Цуканов, — что-нибудь можно сделать?
— Надо было раньше принимать меры, — строго отчитал я его, — проблемы-то у нее наверно не вчера начались?
— Верно, — сказала Марина, — месяца два уже как.
— Ну тут уже ничего не сделаешь, машины времени у нас под рукой нет, будем исходить из имеющихся возможностей, — продолжил я. — Я попробую, но стопроцентную гарантию, как вам хорошо известно, дает только…
— Госстрах, — закончил он за меня эту мысль. — Попробуй, Петя, а если получится, то моя благодарность не будет иметь границ…
— В пределах разумного, — это я уже за него завершил фразу. — Окей, как говорят наши друзья из-за океана, первый сеанс я сейчас сделаю, а там уже по обстоятельствам работать будем.
— Что-нибудь надо для этого? — засуетился Цуканов.
— Принесите стакан холодной воды, — попросил я его, — и еще что-то обезболивающее типа аскофена или цитрамона.
— Сейчас, — и его как ветром сдуло со стула, а на Марину страшно смотреть было, так она взволновалась.
— Спокойно, — попытался купировать проблемы я, — все под контролем, все должно наладиться, надо только сильно захотеть…
Цуканов принес упаковку пенталгина и стакан, я попросил его очистить место работы, он подчинился, а я приступил…
Глава 2
Манильское СИЗО
Следственный изолятор номер один (Манила)
Вы наверно спросите, как я там очутился, прямиком из международного аэропорта, где только что застрелили видного оппозиционного деятеля Бенигно Акино-младшего. А я вам отвечу — все это проще пареной репы… полиция начала проверять документы сплошняком у всех пассажиров и сотрудников аэропорта, а у меня никаких документов, конечно, не имелось. Вот меня и закинули в это СИЗО, расположенное недалеко
