class="p1">— Ну вчера князь Константинов прослышал, что его благоверная к вашему кавторангу за ребеночком ускакала и Беляев крутит ему рога. Прискакал. Влетел в номер… — бородач замолчал, отошёл, отхлебнул из пузатого бокала коньяка, замолк.
— И?
— Крутит.
— Вот курва! Каков шельма!
— Да, только крутит жена не с Беляевым, а с лейтенантом Н-ским.
— А Беляев?
— А Беляев в этот момент в ресторацию спустился. С действительным статским советником Павловым отобедать да дела обсудить. Вот дама и перепутала. В лицо-то вашего героя не знала, а тут номер, форма, якоря. Ну и лейтенант не растерялся…
— Так-с, понятно почему Константинов заболел. Забодать Н-ского не получилось…
— Везёт шельмецу!
Прерывая смешки и разговор, распахнулась дверь и в кабинет ворвалось перевозбужденное юное создание.
— Папенька! Мне нужны три тысячи рублей на броненосец! Ой… Извините… Я помешала… — девушка стушевалась, покраснела и совсем тихо, — Я пойду…
Выпорхнула. Тихо хлопнула дверь…
Плечи трех спешно отвернувшихся бородачей тряслись, четвертый же наливался багровой яростью.
— УБЬЮ КОЗЛА!.. СГНОЮ!!!
За ревом взбешенного отца никто так и не услышал тихого шёпота Витгефта.
— Ты ещё забодай! Но каков шельмец, а!
* * *
Гаспачо амурского залёта
Не такого я приема ждала, ох не такого. Шит! Один плюс, эти суки меня не в каталажку запихали. Обошлись без решёток. Как офицера Российского флота под самое честное офицерское слово засадили сидеть в гостинице. Даж без охраны.
Ну засадили и засадили. Абыдно и смешно, но вымоталась и выгорела. Ночь без задних ног продрыхла. Умаялась я всё-таки с этим побегом из Чемульпо.
Проснулась к десяти. Не тревожат…
Утро просидела. Полдник уже промандражировала. Варианты, чо со мной учудят, строила. Загнали, засадили в какую-то дыру и тишина. Ток жандарм, когда вез, заявил — за то, что Руднева бросила. Интересно, нет риалли, как бы я его от Уриу выковыряла? Его вон даже французы, трухнув, сдали…
Время идет к обеду, а жрать не несут. А я ещё и не ужинавши вчера. Вот как тут нормально мандражировать, когда кишки батл устроили?
И, чо вдвойне обидно, никому я нахрен не нужна. Никому не нужна и никого нет. Вообще никого! Сука, ваще ноу боди! Даж горничной на уборку не появилось.
Может вымерли? Или нашествие демонов? Джапы город захватили? Чем черт не шутит…
Пришлось сиделице ползти на разведку. У молоденькой, но жутко скромненькой барышни на ресепшн прояснила расклад. Оказалось тут и номер, и пожрать за свой счёт. Точнее за мой.
Ага, Беляев, мы с тобой так докатимся — и за доставивший меня сюда конвой бабосы сдерут! Типа каждый арестант должен содержать свою тюрьму и тюремщиков.
Вернулась в номер, поматерилась, пометалась. Жрать хотелось уже сильно-сильно.
Снова сходила на ресепшн. Выбора не оказалось от слова совсем. Только то, чо есть в буфете. Заказала. Минут через двадцать всё-таки не сильно торопящаяся барышня приволокла мой арестантский обед — овсянку, чай и швабские блины.
Вот сука нерасторопная… но я трешку сунула. На чай. Не обеднею. С персоналом лучше не враждовать. Чревато.
Арестантский обед… Не. На овсянку ток глянула, вспомнила свой гастрономический переход по Жёлтому морю и героического кока «Корейчика». Бррр… даж есть почти расхотелось.
Взяла блинчик. Зеленый. Хм… надеюсь, не плесень — не травануться б на таких харчах… Но вроде еще теплый! Откусила. Беее… трава молотая!
Беляев предложил корову из себя не корчить, заодно и не метаться, а, пока никто не дёргает, сходить себе спокойно в ресторацию. В соседний дом с гостиницей, кажись, когда входили, небольшой ресторанчик на первом этаже виделся.
Ну а чо? Вроде меня не сторожат. Сижу под честное беляевское слово. А раз хозяин слова зовёт жрать — чо б даме не сходить? Нахрен ломаться.
Решили — действую! Барышня на ресепшн на мой уход даже ухом не повела. Понятно… Или трёшка действует? Не, непонятно…
Пришла, села. Подскочивший официант со счастливой мордой информировал — у них готовит лучший французский повар Ле Фачее.
Ну Ле Фачее там или не фачо мне откровенно по факу… Лучше б меню дал!
Дал…
Сука, опять затык! Как же они мне с этим своим флотом, жаргоном, дворянством, понтами и доисторическими приколами достали! До печонок допекли уже! Куда ни плюнь — везде у них выпендрёж, а у меня конфуз, затык или жопа!
Тут вот тоже очередная подляна ко мне подкралась. Откуда не ждала жопы, так это от ресторана. Ресторан русский в земле китайской, а меню всё на французском! Треш и кринж…
И ведь ничо не предвещало! Вывеска нормальная, кириллицей. С этими твёрдыми знаками куда ни попадя понапихаными, а тут… ну пусть бы хоть на привычном инглише как в нормальном ресторане! Так нет же, долбаный французский! Perdu la France, Huile, Fache… Вот и я репутацию с этим хреновым меню чуть не пропердела. Хотя чего я от этого фачо ожидала? И, сука, все пялятся…
Твари, откуда мне ещё и французскую кухню с меню знать? Рустам и депутатик все по японской фанатели. Суши, соба и саке. И шашлыкам разным с водкой, канеш.
Дома… Дома ресторанов не было.
Пришлось, короч, не умничая, как в цирке пальцем тыкать. Нашла супы. О первое и горяченькое! Супчик это кулл — ткнула. Тока б моим чойсом на с лягушкой не попасть…
Стрёмно. И стыдно, сука! Даж покраснела…
Дотыкалась. Беляев, смотря на мои потуги, едва до икоты не уржался. Сука дворянская, белая кость, лучше б он в бою таким юмористом был. Заткнулся, хотя и продолжал похрюкивать, когда я отвлекалась.
Принесли какой-то красноватый суп. Попробовала. Бурда с томатами. Каша в воде типа с комочками. Ага, сюп-пурэ…
Мяса нет от слова ваще. Ток склизкие комочки попадают. И эта бурда ещё и холодная, зараза!
— Эй, официант! У меня суп холодный!
— Гаспачо, сударь!
— Мда, вот имечко… Эй, Гаспачо, у меня суп холодный!
Беляев икать начал.
— Сударь, гаспачо это традиционный андалузский суп! Из перетёртых овощей и хлеба. Кушается холодным…
Да поняла я, поняла. По ржачу и тупым комментам Беляева уже поняла. Ещё и ты поумничай тут! Умолкни сука, пялятся ж все!
Мясом в супе и не пахло. Опять трава, ток с водой… как овсянка… сами свое гаспачо склизкое жрите. Хоть холодным, хоть горячим…
Ретировалась по быстрому. Сука, опять спалилась на реалиях.
Ушла, бурча голодным брюхом. Ток деньги зря выбросила! Но уж
